Гидеон Эйлат - Бич Нергала

— Под шаром, — перестал улыбаться Сафар, — все время торчат трое-четверо верховых. Вот он видел. — Могучий бусарец положил ладонь на плечо поводыря.

Конан и сам обратил внимание на всадников, гарцующих под шаром. Ему было невдомек, зачем они там понадобились, ведь с земли в надутый мешок не попадешь ни из лука, ни из арбалета. Наверное, просто на всякий случай.

— Это связные, — пояснил Сафар. — Человек под мешком высматривает нас и бросает связанным записки для обслуги катапульт. Вот он, — новый хлопок по плечу поводыря, — видел, как конники снуют туда-сюда.

— Ну и что? — равнодушно спросил Конан, хотя у него забрезжила догадка.

— К связным, — проговорил Сафар, — можно подобраться довольно близко по саду. Перебить и занять их место. Может, и не заметят из дворца.

Теперь Конан понимал замысел Сафара. Чудовищный риск. И из корзины, подвешенной к мешку, и с крыши дворца агадейские всадники видны, как на ладони. Подобраться к ним незамеченными? Налететь во весь опор и перебить? Проникнуть во дворец под видом связных? А дальше? Во дворце и сокровищнице семь или восемь десятков вооруженных до зубов горногвардейцев, признанных мастеров военного дела. Их-то как одолеть?

— Годится! — ухмыльнулся Конан. — Вот только один пустячок меня смущает. А ну, как нас этот умник, из корзины углядит?

Сафар пожал плечами.

— Тем лучше для нас. Он сбросит записку, гонец подберет и поскачет во дворец. Связные не читают записки, а только передают.

Конан рассмеялся. Затея-то в самый раз для него. Просто и остроумна.

— Молодчина, Сафар. Здорово придумал. Давай, снимай железяки, я возьму троих ребят, попытаем счастья.

Сафар решительно помотал головой, его поводырь настороженно зыркнул на Конана из-под шлема.

— Нет, командир. Раз я придумал, значит, мне и выполнять. Ты уж не обижай калеку, ладно?

Конан чуть-чуть поразмыслил и уступил. С тех пор, как Сафар появился в его отряде, он брался за самые рискованные дела и ни разу не подвел.

— Ладно, старый вояка. Вижу, смерти ищешь, ну, да Кром тебе судья. Но уж его-то, надеюсь, оставишь? — Он протянул руку и щелкнул ногтем по шлему мальчика.

— Да куда ж я его дену? — усмехнулся слепой. — Привык он ко мне, шельмец. Пропадет один.

— Будь по-твоему, — согласился киммериец. — Заберите остальные доспехи и ждите меня в лесу. Нам нужен четвертый, я найду кого-нибудь из парней и…

— Не надо никого искать, — сердито произнесла Юйсары за его спиной.

Конан обернулся, чтобы цыкнуть на девушку. И осекся. Окинул взглядом всех троих и расплылся в улыбке.

— Аи, да и воинство, клянусь Кромом! Ну, держись, Агадея!

Отдохнувшие горногвардейцы снова наполнили шар горячим воздухом, и снова он поднял Бен-Саифа в небеса. Юго-восточный ветер заметно окреп, если бы не дрожащий от натуги канат, мешок с дымом помчал бы сотника в сторону родной Агадеи. Не так уж далеко до нее, если лететь по прямой, как вон тот крупный зеленый попугай, который снова, приближается к корзине с запада.

Сотник поглядел вниз. Шар завис над краем широкого фруктового сада. Он сразу заметил среди деревьев трех серых наездников. И тут же его кольнуло беспокойство: не подобрались бы к ним по саду враги. В очередной записке, решил он, прикажу, чтобы связным дали прикрытие из резерва.

Когти попугая вонзились в ивовые прутья. Ияр-Хакампа затараторил, еще не успев сложить крылья:

— Кр-растота, сотник! Ну, и всыпали ж мы им! По пер-рвое число! Кр-ругом тр-рупы, тр-рупы! И пожар-ры! Дер-ревня — дотла! Твои кони р-разбежались, кшатр-рии пер-репуганы насмерть, сельские олухи мечутся в спешке. Ты победил! Завтр-ра им будет не до мелких пакостей.

— А где Конан? — взволнованно спросил Бен-Саиф. — Ты не видел Конана?

— Сбежал, как последний тр-рус! Ты сжег его лагерь со всеми пр-рипасами и ор-ружием. Теперь надо подпалить лес со всех концов, и Конану кр-рышка.

— А как же твоя зазноба? — ухмыльнулся сотник. — Ведь она тоже сгорит.

— Пускай! Я тут полетал, пор-размыслил над твоим пр-редложением. Пожалуй, мне нр-равится идея насчет пер-реселения в тело катор-ржника. Только уговор: я сам буду выбир-рать.

— Да ради Нергала! Больше ничего интересного не заметил?

Попугай взмахнул крыльями, развернулся и снова уселся на край корзины.

— Вон там, — сказал он, — ср-разу за р-раздвоенным тополем ложбина, в ней накапливается конница. Душ тр-ридцать уже есть. Пандрцы и кшатр-рии. Хор-рошо бы по ним изо всех четыр-рех катапульт вр-резать, а?

— Запросто. — Бен-Саиф полез за бумагой.

— Сейчас как козлы запр-рыгают! — ликовал Ияр. — А не пр-ромажут твои?

— Кто-то, может, и промажет, — рассудительно произнес агадеец, — а кто-то, глядишь, и попадет. Жалко, нельзя для пристрелки шарик-другой кинуть.

— Нельзя, — подтвердил попугай. — Др-рапанут. Они теперь ученые.

Мешочек с приказом улетел вниз, его подобрал связной и помчался к дворцу. Бен-Саиф проводил его взглядом и обмер. На крыше сокровищницы запылал огромный костер.

— Катапульта! — Он взвыл. — Ублюдки! Шар раскололи! Сволочи! Повешу!

Усталый подносчик споткнулся о горизонтальную раму метательной машины, огромный, в обхват, стеклянный сосуд с горючей жидкостью скатился с носилок на отесанный гранит. Виновник падения шара успел отскочить, а его товарищ сгорел в мгновение ока. Агадейская катапульта, венец баллистического творения Хайборийской эры, жалобно затрещала в огне.

Посланец Бен-Саифа бегом взобрался на крышу дворца, передал записку ординарцу и замер, глядя на огненную корону сокровищницы, на солдат, которые бестолково носились вокруг гибнущей катапульты. Ординарец и сам был зачарован этим жутким зрелищем, иначе он бы сразу велел связному убираться с крыши на боевой пост.

Бен-Саиф, кляня всех известных ему богов и богинь, кроме агадейских, повернулся на оклик Ияра. Птица указывала крылом вниз. Сотник подскочил к противоположной стенке корзины и сразу увидел четырех всадников в серых доспехах с золотыми шишаками. Всадники двигались в его сторону и были уже довольно близко от связных.

— Ну и что? — Он удивленно посмотрел на Ияра. — Это ж наши.

— Какие, к Митре в задницу, наши?! — раздраженно вскричал попугай. — Ты посмотри, откуда они идут? Ты их туда посылал? Наши!

— Люди Конана! — сообразил Бен-Саиф. — Переоделись! Хотят прикончить связников.

— Это еще полбеды, — проворчал Ияр. — Хуже будет, если они во дворец проникнут.

— Под видом связных? — удивился агадеец. — Вчетвером? Безумие.

И тут он вспомнил, с кем имеет дело. Это же мстители Конана, а может быть, и сам киммериец среди них. О его отчаянной храбрости и необыкновенном везении ходят легенды. Он и один, с голыми руками, опасен, как бешеный демон. У Бен-Саифа зашевелились волосы на макушке.