Анастасия Сторонкина - Игра с огнем

– Остановись, – Мастер прервал девушку, – Как в неё попали? И что конкретно “всякое”?

– Возвести на трон Эвию. А попали… С год назад я начала узнавать о разговорах, слухах, что собирается движение людей против главы семьи. Я нашла их. Поначалу это были не более чем разговоры. А потом появились эти двое… Клай и Бартич. Они узнали как-то, что я дружу с Дешоном, уговорили привести его. Якобы куда же без него, раз Эвия – его мать? Мне показалось это логичным. Я познакомила их. Они говорили правильно, слишком правильно. И Дешон загорелся идеей – все эти тайные встречи, его мать – глава семьи. Я стала сомневаться. Почему – не знаю, если хочешь – Защитник предупредил. Я ушла, пыталась его вытащить, но он не хотел. Он верил. А потом пропал. И вот уже пошли слухи о теле на пристани.

– Мне нужны имена и лица, – сказал мастер после долгой паузы. – Все места, где вы собирались, голоса, манеры, оговорки – все, что есть в твоей голове.

Он говорил не столько решительно, сколько со злостью.

– Нет, – Дейна помотала головой. – про заводил я расскажу тебе все, но оставь остальных – они фантазёры, не заговорщики.

– Мне нужны все. Или ты хочешь полюбоваться на их работу? Хочешь увидеть Дешона? То, что они от него оставили? Заодно узнаешь, почему в том, что он это он, мы убедились лишь с помощью мастера мёртвых.

Дейна закрыла глаза и отвернулась, а Нейтель продолжил:

– Мне плевать на ваш бессмысленный треп в тавернах, который вы заговором считали. Но мне нужны убийцы. Особенно после вчерашнего нападения. Среди ваших фантазёров затесались те, кто спокойно убил члена правящей семьи, твоего друга, а для верности они хотели убить и тебя.

Дейна медленно кивнула.

– Хорошо, что мы друг друга поняли. Изложи все Денету, он запишет. И пока, – Нейтель сделал паузу, как будто подбирая слова, – мы не закончим, ты служишь мне. Денет предупредит мастера канцелярии. И поживёшь пока в цитадели. Кто знает, сколько всего они успели про тебя узнать.

Денет не успел и рта раскрыть, а шеф уже покинул кабинет, оставив юношу наедине с Дейной. Та по-прежнему не горела желанием сдавать невиновных с её точки зрения людей, но к обещанию своему подошла ответственно.

***

Много часов и чернильницу спустя Денет устало растер виски, Дейна резюмировала:

– Теперь и правда всё.

Юноша хмыкнул.

– Что? Мастер сказал, что ему нужно всё, что есть в моей голове. Вот, пожалуйста.

– Не думаю, что он имел в виду такие подробности.

– А какие? Что хозяйка борделя нас поддерживала и готова была девочек предоставить? Так знаешь ли, мы не в том положении были, чтобы соратниками разбрасываться, а ей предложить особо нечего было. Да и ты, что, юный школяр, чтоб так дёргаться?

Денет только покачал головой, ничего не ответив.

– А где кстати “великий мастер”? – к вечеру Дейна стала излучать ехидство – видимо зелья Граты и впрямь творили чудеса и оживляли. Впрочем, насчёт последнего юноша был почти уверен. Слишком уж быстро затягивалась его рана.

– Он придёт, когда сочтет нужным, – ответил Денет, перебирая свои записи. Чем больше деталей юноша узнавал о заговорщиках, тем лучше понимал сомнения девушки и её уход от них. От людей, готовящих переворот, сложно ожидать открытости, но эти были до подозрительного скрытны. Однако согласно признанию самой Дейны на лжи ей не удалось их поймать.

– Ну, раз так, то помоги мне перебраться на балкон и принеси ту бутылку, к которой твой хозяин прикладывался.

– Хозяин, великий мастер, – юноша поморщился, – почему ты так его не любишь?

– А за что его любить? – девушка оперлась на плечо Денета и медленно поднялась с дивана.

– Ну не по политическим же соображениям вы в таких контрах?

– У твоего хозяина нет политических соображений. Только свои интересы. Да и у меня тоже, – Дейна шаг за шагом обретала устойчивость в собственных ногах. – Но я не имею привычку менять лагерь, лишь только бы меня поманили куском побольше, да отправлять друзей по подвалам в кандалах. Хотя, если уж говорить начистоту, мотивов его я никогда до конца не понимала. Да и никто не понимал.

Девушка опустилась в широкое кресло на балконе и, расслабившись, прикрыла глаза. За облаками не было видно солнца, а ветер дул чуть сильнее, был чуть холоднее, чтобы счесть его приятно освежающим. Но за пределами комнаты, как будто сонной и застывшей, они оба ощущали себя лучше. Юноша сел на ступени и вздохнул.

– Денет? – Дейна подала голос, не открывая глаза.

– Слушаю.

– А бутылку? – юноша выругался сквозь зубы, но спорить не стал и выполнил просьбу.

***

День следующий. Таробан.

Ранним утром у ворот Ордена Защитника собралась праздная толпа. Стражники раз за разом пресекали попытки простого люда затесаться среди знатных дам и господ, поначалу безропотно ожидавших, когда их пропустят внутрь, ближе к часовне, но затем начавших возмущаться столь громко и витиевато, что иные портовые нищие им бы позавидовали. Однако стражи Ордена оставались непреклонны – ворота так и не открылись.

Когда солнце заиграло позолоченными чешуйками крыши часовни, на засыпанную красным гравием дорожку со стороны северного входа, небольшого и почти забытого, вывернула процессия. Впрочем, с обычной для Королевства процессией ее роднила лишь цель: восемь человек медленно приближались к дверям часовни. Первым шел служитель Ордена, нараспев читавший выдержки из священных текстов на древнем наречии. Следом за ним, облаченная в темно-красное платье, следовала Эвия. Она держала за руку девочку, то и дело оглядывавшуюся назад на шедшего чуть поодаль Нея.

Дейна и Денет старались держаться в стороне. Юноша чувствовал себя не в своей тарелке, словно в окна подглядывал за чужой жизнью. Его бы здесь и не было, если бы не просьба девушки, больше похожая то ли на приказ, то ли на мольбу. Тем же тоном она убедила и их шефа. Дейна хотела быть на похоронах, последний раз прикоснуться к жизни того, кого считала другом, но того, кто погиб по ее вине. Несмотря на попытки юноши убедить ее в обратном, девушка продолжала считать себя причиной гибели Дешона.

Двое стражей Ордена замыкали процессию. Как все Стражи Защитника они настолько соответствовали любому событию в этих стенах, будь то рождение ребенка, похороны или попойка по случаю Дня Урожая, как будто здесь они родились и здесь же умрут.

У дверей часовни служитель Ордена остановился и замолчал. Эвия обвела взглядом древнее сооружение из черного камня с выточенным на тяжелых дверях солнцем. Даже Патрисы не рискнули уничтожить очередное напоминание о тех, кто построил город и правил им много веков.

– Мы чего-то ждём? – не выдержала Эвия. Она хорошо знала порядок любых подобных мероприятий, и эта пауза была ей непонятна.