Надежда Щетинина - Всё или ничего: жизнь на кону! Том 1. Путь Лесоруба

Появляется проекция лица ИИ, управляющей терминалом: бесстрастное, бледное, полупрозрачное лицо, большие, бесцветные глаза, маленькие, тонкие губы.

– 3 районная больница приветствует Вас. Чем могу помочь?

– Ольховская Эвелин, 20 лет, служащая «Серебряный Дом», индивидуальный номер 5, сюда должны были доставить моих родителей и брата.

– Имена и индивидуальные номера?

– Ольховский Бастор (ударение на второй слог), 136 лет, индивидуальный номер 136804459, Аделадида Ольховская, 135 лет, индивидуальный номер 3, Ольховский Эдард, 18 лет, индивидуальный номер 7.

– Принято. Ожидайте результата. Предполагаемое время для выполнения запроса 2 минуты.

Никогда еще в жизни 2 минуты не длились так долго. Я, наверное, помолилась всем известным богам, чтобы все случившееся оказалось либо страшным сном, либо чудовищной ошибкой системы.

Наконец, бесстрастное лицо ожило:

– Ольховские Бастор и Аделадида сейчас находятся в морге. Ольховский Эдард в настоящее время в палате криозаморозки. Могу я еще чем-то Вам помочь?

– Да, – шепчу я. – Мне бы сейчас попасть к лечащему врачу Эдарда, кажется, Кирр. Или Клир. Что-то наподобие.

– Марциус Клирр. Я могу подгрузить карту больницы в Ваш ИРфон. Вы даете разрешение?

– Да, конечно.

– Готово.

– Спасибо.

Отойдя от бездушного терминала на несколько шагов, достаю из сумки старый ИРфон. Нахожу обновление, открываю карту больницы. Вижу, как на карте горят две яркие точки, одна из которых подписана морг, а другая – палаты криозаморозки. Вижу невдалеке кабины лифта. Подхожу к одному из них, жму на кнопку 8, именно на этом этаже находятся криопалаты и кабинеты лечащих врачей.

Современный лифт в виде небольшой круглой площадки, огороженной сверхпрочным стеклом, в течение пары секунд поднимает меня на требуемый этаж. Покидаю кабину лифта и иду по длинному, белому коридору, сверяясь с картой. Первая палата, вторая, третья… Разглядываю цифры на палатах, ища 5. Наконец, подхожу к нужному кабинету. Очереди нет, несмело стучусь в дверь.

– Входите!

Открываю дверь и захожу в небольшой, светлый кабинет, заставленный высокими, массивными шкафами. Напротив большого окна во всю длину стены стоит не менее массивный, деревянный стол, полностью заложенный бумагами и толстыми книгами. Обращаю внимание, что в массивном, мягком, кожаном кресле расположился грузный, дородный мужчина с пышными черными усами.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте, – здороваюсь я. – Я – Эвелин Ольховская.

– Да-да, – перебивает меня врач. – Я звонил Вам сегодня. Сочувствую Вашей утрате.

– Что с моим братом?

– Знаете, – мужчина хмурится. – Думаю, Вы и сами прекрасно понимаете, что автолеты – опаснейшее средство передвижения. Скорость автолетов, высота, на которой они летают, практически не оставляют пассажирам шансов выжить, когда случается катастрофа. Конечно, производители автолетов пытаются решить данную проблему, для чего оснащают их различными средствами экстренного спасения, такими как парашюты, спасательные капсулы. Совсем недавно появилась новая разработка: экстренный луч спасения, который, теоретически, при аварии должен переместить пассажиров на землю. Но, к сожалению, данные меры защиты не всегда эффективны.

– Что с моим братом? – вновь повторяю свой вопрос, не желая выслушивать лекцию про автолеты, автокатастрофы и методы борьбы с ними. Моих родителей уже не вернуть.

– Насколько мы можем судить, спасательная капсула Вашего брата оказалась неисправна, вследствие чего он получил множественные электрические ранения, основная часть которых пришлась на его голову. Полученные ранения не совместимы с жизнью из-за чего нам пришлось в экстренном порядке подвергнуть его процедуре криозаморозки для того, чтобы не допустить летального исхода. К сожалению, даже предпринятые меры не способны полностью остановить процедуру саморазрушения нейронных связей в мозгу Вашего брата.

– Можно его вылечить?

– На данном этапе развития нашей медицины нет. Я могу предложить Вам лишь один вариант для спасения жизни Вашего брата – экстренно вырастить новое тело для Вашего брата. Данная процедура займет около недели, а после мы пересадим сознание Вашего брата в новое тело, которое будет идентичным его старому, с той лишь разницей, что оно будет полностью здорово.

– И во сколько мне это обойдется?

– 100 000 эка, – не моргнув глазом, называет астрономическую цену доктор. – 70 000 – цена за новое тело и 30 000 – доплата за срочность.

От названной суммы я теряю дар речи. 100 000! Просто неподъемная сумма для нашей семьи, даже если бы были живы мои родители!

– У меня нет таких денег, – тихо шепчу я побелевшими губами.

– Советую найти и как можно скорее, – разводит руками доктор. – Чем дольше Вы думаете, тем больше нейронов безвозвратно разрушаются. Это может привести к самым непредсказуемым последствиям: от частичной или полной потери памяти до неизлечимых психических болезней.

– Могу я его увидеть?

– Да, конечно, пойдемте.

Мы выходим из кабинета и продолжаем идти по надоевшему белому коридору.

Они что специально стены покрасили в белый цвет? Чтобы на нервы давить? Это такая психическая атака? Да и вообще, почему они нагло врут мне в лицо? Значит, вырастить новое тело они способны, а вот подлатать старое – нет?!

Некстати вспоминаю, что недавно читала в Интернете статью про глобальный заговор Правительства, системы здравоохранения и финансовой верхушки Империи. Автор данной статьи утверждал, что врачи уже сегодня способны излечить практически все виды смертельных болезней. Но для современной экономики и внутренней политики государства выгоднее намеренно утаивать данную информацию и вынуждать граждан оплачивать дорогостоящую процедуру клонирования, то есть выращивание нового тела в лабораторных условиях. Таким нехитрым образом, как считает автор, Правительство нашло решение демографической проблемы. Не секрет, что после того, как медицина научилась выращивать новые тела и пересаживать в них сознания людей, то проблема перенаселения стала острым и актуальным вопросом во внутренней политике государства. Медики, правда, говорят, что до полного бессмертия еще далеко. 100 % результат успешного пересаживания сознания они могут гарантировать лишь при первой пересадке. Последующие пересадки увеличивают шанс отторжения сознания каждый раз на 20 %. То есть, грубо говоря, вторая пересадка уже обещает 80 % успешного исхода операции, третья – 60 %, четвертая – 40%, ну, а шестую пересадку не пережил пока никто.

Наконец, мы останавливается возле дверей, отмеченных табличкой: 8. Заходим в нее и видим длинные ряды капсул, внешне практически не отличающиеся от тех, которые мы используем для выхода в виртуальную реальность. Подходим к крайнему справа, и в небольшом стеклянном окошке я вижу бледное, обескровленное лицо Эдарда. Его глаза закрыты, а лицо спокойно и безмятежно, как будто он спит.