Алексей Булатов - Радужный-Техно

Я не сильно гордился своей жизнью, но так жило большинство тех, кто меня окружал, и наличие семьи часто ничего в этом процессе не меняло. Ну, кроме того, что была еще необходимость оправдываться перед кем-то и скрываться от жены. Когда я жил с Настей, то прочувствовал это на себе. Настя неплохая девушка, из нее получился бы прекрасный «семьянин», она не хотела мириться с тем укладом жизни, к которому я привык, и пыталась с этим бороться все полгода, пока мы были вместе. Но я не мог пропустить пятницу, да и все мои друзья в один голос кричали, что не надо становиться подкаблучником, что женщина должна знать свое место. А друзья всегда должны быть на первом месте. Я не сильно противился друзьям, Настя – девушка хорошая, но, войдя в мою жизнь, доставила мне много дискомфорта, и в итоге мы расстались. Теперь, когда действительно стал непьющим, может быть, я ей и пришелся бы опять по вкусу, но настроения мириться у меня не было. К тому же, по слухам, она уже встречалась с парнем из другого города: то ли из Черкасс, то ли еще откуда-то, – в общем, как говорится, поезд ушел, значит, туда ему и дорога.

Мои ожидания по поводу корешей оправдались: впереди на скамейке сидели Федька, Димон и еще пара ребят с нашей работы, кроме того, два или три человека, которые в лицо мне были знакомы, но имен я не помнил. Все были уже хорошо заправлены, и, в общем, общаться с ними сейчас было уже неинтересно, так как известно, что пьяный трезвому не товарищ. Да и расставаться с остатками наличности тоже не хотелось, а в случае встречи с меня наверняка будут выцыганивать деньги на очередной пузырек, намекая, когда да что в последний раз покупал, и наверняка припомнят все мои долги. Я решил свернуть на другую тропинку, пошел через неосвещенную часть парка и, миновав друзей, вернулся на основную дорожку. В душе было двойственное чувство, на меня опять нахлынуло ощущение безысходности и обиды от потерянной возможности опьянеть, с которым тем не менее одновременно пришло чувство обладания великой тайной. Я чувствовал, какой огромный потенциал кроется в моем новом умении движения между этими двумя мирами. Пока что ничего, кроме торговли плодами, мне в голову не приходило, но наверняка я что-нибудь придумаю. И еще меня крайне интересовал вопрос: сколько таких миров может существовать? Всплывали отрывочные знания из физики, выражения «кротовьи норы» и «многомерная Вселенная». Хотя точного определения этих понятий я не знал, что-то похожее все-таки тут прослеживалось в действительности. Моя жизнь стала другой: всё, что имело значение до моего первого посещения Радужного, теперь казалось чем-то тусклым и нереальным, а будущее представлялось крайне интересным и перспективным…

Зайдя в подъезд, я поднялся к квартире Коляна и позвонил в звонок. Из-за двери послышался шорох, через глазок никакого движения видно не было. «Старый шифровальщик», – подумал я. Колян в силу своей профессии сильно опасался определенных гостей, и, в общем-то, небезосновательно. Наши «органы», хотя и выполняли роль скорее рэкетиров, время от времени вспоминали о своих прямых обязанностях, но обычно это заканчивалось шмоном без ордера. В случае нахождения даже незначительных доз шмали вымогали бабло, причем вечером того же дня эти самые бравые ребята могли барыжить тем, что нашли в другой части города, или долбить все, что изъяли, самостоятельно. В общем-то, в нашем городе все знали всех по определенным темам, и всем прекрасно было известно, что в соседнем доме на 7-м этаже жила тетка, которая сама бадяжила порошки, практически неприкрыто возила ингредиенты, но почему-то ее никто и никогда не трогал. Колян, видимо, был сильно рангом послабей, так как он тоже мутил и бадяжил, но в объемах гораздо меньших и с качеством существенно более высоким, но, похоже, все, что он зарабатывал, тут же тратил, и потому крыши у него не было как таковой, но и особой конкуренции он не представлял. Я про себя решил: если через кого и налаживать поставку плодов в нашем городе, так исключительно через Коляна. Он знал все основные каналы и к тому же был один из немногих моих друзей детства, которому я доверял, возможно, больше, чем себе самому, ну еще и потому, что Колян был существенно умней меня по многим вопросам. Если бы не трагедия с родителями, он сто процентов был бы уже как минимум кандидатом наук, химических либо физических: и к той и к другой области знаний он питал симпатию.

– Зда-аро-о-ово-о, Лё-о-охха-а, ну как, тебя попусти-и-ило-о-о? – растягивая гласные, спросил Колян, открывая дверь.

– Нормально всё, Коль, у меня для тебя подарок есть, – сказал я, вытаскивая из кармана плод. – Вот, хочешь попробовать?

– А что-о-о это? Я лимо-оннчики не очень, ты-ы же знаешь, я каннамастер.

– Это офигенная вещь, мне тут из Африки привезли, это какой-то хитрый манго с эффектом маракуйя! Ты попробуй. И если сможешь, проведи анализ действующего вещества, я могу достать таких очень много, есть хороший канал. Но мозгов и знаний у меня на то, чтобы это потянуть одному, нету. Вот, у меня два плода, один на, съешь, прочувствуй: отходосов от него нету, а эффект тебе понравится. К утру жду в гости, приходи, я тебе второй плод отдам. Если что – еще мотнусь за ними.

Коля с подозрением уставился на меня:

– Лёхха, какой, на фиг, манго-о-о с Аффрики, и при чем тут маракуйя? Ты что мне-е-е тут пари-ишь?

– Да ладно, Коль, не очкуй, попробуй, он вкусный! А эффект тебя впечатлит, поверь мне!

– Ну ла-адно, давай! А когда и как его жра-а-ать?

– Да просто схавай его в спокойном месте и передавай привет Вселенной!

– Ну хорошо-о-о, я всосу сегодня, правда, во мне каннабиса пять водников, не поплохеет?

– Не думаю, Коль! Я после 1,5 пузыря сожрал, и отпустило за 4 часа, он еще лечит похмелье и отходосы с других моментов. В общем, тебе понравится.

Приятель забрал плод, все еще с большим недоверием, и закрыл дверь на все замки. Коляна было достаточно легко вычислить: когда он был пустой и на хате не было ничего криминального, дверь в его квартиру не закрывалась. Судя по тому, что сегодня было заперто, каннабис у соседа был не только в теле, но и в тайничках, которые он не показывал никому.

Я поднялся на свой этаж и понял, что все-таки сна черный плод меня не лишил и что подушка – это мой самый любимый девайс в этом мире и предмет мечтаний. Закрыв дверь квартиры, я хотел было сразу пойти и завалиться спать, но все-таки неделю без душа, в грязных носках было слишком даже для меня. И я пошел в ванную, снял с себя всю одежду и запихнул ее в стиральную машинку, заодно положив туда все самое грязное и дурно пахнущее белье, которое было разбросано поблизости. Засыпав стирального порошка, запустил самую длинную программу. Корзина для белья при этом осталась тоже забитой доверху. Завтра мне предстоял поход на рынок за чистой майкой и какими-нибудь брюками, так как все, что я постираю сегодня, завтра с утра будет хоть и чистым, но совсем мокрым, и потому придется потратить остатки средств на одежду. Глаза слипались и мысль побыстрее упасть в кровать не оставляла мою голову, но все-таки я совершил целых два подвига: постирал руками четыре самых похожих носка, двое трусов и повесил их сушиться на змеевик. Утром будет хоть какое-то чистое белье. После чего залез в душ, испытав великое блаженство от струящейся горячей воды. Помыв голову и тело остатками шампуня, я вышел из ванной и, стуча зубами, закрыл окна, которые распахнул днем, чтобы проветрить и выгнать вонь от протухших пельменей. Голый и замерзший, я быстро добежал до кровати и нырнул под одеяло. Секунд 30 дрожал, согреваясь, в выстуженной квартире, и еще столько же в моей голове сумбурно проскакивали картины безумной недели…