Александр Вернер - Морх

– Эх, шоколада бы сейчас, – мечтательно промурлыкала девушка. – Места у нас в первом ряду…

Она развалилась на скамейке, закинув ногу на ногу и откинувшись на спинку, так что даже в грубоватой псевдоармейской форме выглядела весьма… весьма.

Второй человек оглянулся на нее – как раз вовремя, чтобы поймать заводную, почти по-детски радостную улыбку, блеснувшую быстро и ярко, словно солнце из-за туч. Серые суровые глаза мужчины внимательно впились в молодое лицо, ища причину веселья. Девушка смотрела в сторону библиотеки. Правда, здесь, в Морхе, окрестности выглядели немного иначе.

– Ну так сходи и возьми, – проворчал мужчина, впрочем, довольно благодушно.

Похоже было, что белозубая улыбка собеседницы подняла ему настроение. Хотя сам он едва ли мог улыбаться: эффект был бы более пугающим, чем веселым. Ряд шрамов по щеке, недалеко от уголка рта (словно три когтя процарапали плоть), шрам на заостренном подбородке, шрам под глазом – такой набор неизбежно коверкает мимику, превращая лицо в затвердевающую маску. А ведь при ближайшем рассмотрении можно было заметить и другие отметины – помельче, побледнее… Должно быть, о получении каждой из них мужчина мог бы рассказать захватывающую историю. Но не рассказывал. Он годился девушке в отцы и лучше знал, о каких вещах следует помалкивать.

– Не пойду. Хочу посмотреть. По-моему, он хорошо держится.

Девушка улыбнулась снова, не менее блистательно. Небрежным движением поправила волосы – скорее по привычке: в безветренном Морхе длинные черные кудри лежали послушной волной, даже не пытаясь помешать хозяйке. Напарник, словно зачарованный ее грациозным движением, тоже потянулся к своей голове, провел рукой по черному солдатскому «ежику».

– Не понимаю, чем он мог заинтересовать Хаори, – проворчал мужчина теперь уже без тени благодушия. Его брови слегка сдвинулись к переносице, отчего на лбу отчетливо показалась белая полоска еще одного шрама.

– Ты слишком жесток к нему Грэм, – пропела девушка почти нежно. – Уверена, он справится. Большинство из нас были такими же.

– Не все, – коротко отрезал Грэм. Похоже, разговор становился для него утомительным, словно мужчина не привык вести долгих бесед.

– О да, все знают о твоих деяниях в Морхе в первый же день, – кажется, девушка слегка подначивала старого вояку и находила это забавным. А он то ли не имел сил злиться на обладательницу чудной улыбки, то ли просто считал себя выше ее полудетских шуток. Правда, хмуриться он не перестал.

– А ты, Хелен? Скольких убила в первый день? Шестерых? – спросил Грэм голосом человека, который прекрасно знает ответ.

– Шестерых демонов, – ответила девушка, почти неуловимо подчеркнув слово «демонов», и улыбка исчезла с ее лица. Смуглая кожа Хелен, кажется, стала немного бледнее.

Мужчина помолчал, словно подбирая слова.

– Все еще винишь себя в гибели тех людей? – спросил он наконец.

– Неважно, – она тряхнула головой и снова поправила волосы. – А этот парень сумел одолеть двух Боггартов. Заметь, без какой-либо подготовки.

– Всего-то, – судя по голосу, Грэм хотел пренебрежительно поморщиться. Но то ли сдержался, то ли шрамы помешали точно выразить эмоцию. – И за это мы должны пасти его вторые сутки…

– Грэ-э-эм, – певуче протянула девушка, возвращая себе толику беззаботности. Правда, улыбки на ее лице не появилось, только уголок губ как-то нервно дернулся.

– Знаю, Хаори отдал приказ. Смотрим и ждем. Но этот парень – всего лишь человек.

– В том-то и дело, что человек, а не куст ежевики, – огрызнулась девушка.

– А какая разница? – кажется, Грэм наконец усмехнулся. Нельзя сказать, что его это украсило.

– То есть? – Хелен слегка нахмурилась, но посмотрела на собеседника скорее с любопытством, будто ребенок на взрослого, который вот-вот покажет фокус.

– Все тянется к солнцу. Расцветает, когда оно появляется. Увядает, когда оно гаснет или уходит, – неторопливо начал объяснять Грэм. – Только для всех растений солнце одно, а для каждого человека существует своё, персональное.

– Ого! – глаза девушки раскрылись шире, но почти сразу же на губах возникла лукавая улыбка. – А я и не знала, что старый Грэм у нас романтик. – Хелен дразнила ветерана и нисколько не опасалась последствий.

– Это не романтика. Это реальность. Солнце – наше единственное спасение, – проворчал Грэм. Похоже, он уже сам был не рад, что произнес такую избыточно длинную речь перед легкомысленной напарницей.

– Не может быть, чтоб не было никаких различий, – внезапно сказала она негромко и вполне серьезно.

– Только одно. Человек пытается сделать так, чтобы его солнце никогда не погасло. Но толку от этого обычно немного, – мрачно сообщил Грэм. Хелен быстро отвела глаза от лица мужчины. Уголок ее губ несколько раз дернулся. Девушка судорожно сглотнула. Ветеран бросил на ее лицо быстрый взгляд.

– Хорошо, Хэл, – бодро заявил он, – если парень выживет в том сквере, я признаю, что он небезнадежен.

– Как ты добр, – усмехнулась девушка. Однако лицо ее расслабилось.

Грэм удовлетворенно ухмыльнулся и перевел взгляд в сторону сквера. Его зрачки стремительно сузились, стали крошечными, как песчинки. Без сомнения, он прекрасно видел, что происходит в ловушке, куда угодил Руди. Хелен же в очередной раз поправила волосы и заинтересованно уставилась куда-то в пустоту. Ее глаза вдруг заблестели яркой голубизной, словно под сиянием отсутствующего в Морхе солнца. Девушка отчетливо хихикнула.

– Посмотри в мир, – предложила она с такой же открытой улыбкой, как в самом начале разговора. – Кажется, у парня проблемы.

– Клоуны… – выразительно фыркнул мужчина. Они с Хелен переглянулись и растворились в воздухе.

Глава третья.

Келли Вайт везет в жизни. Это она может подтвердить под присягой, положа руку на любую книгу, какую предложат. Келли нечеловечески везет. Потому что она еще жива. Потому что не заперлась в психушке или монастыре, что, кстати, было бы совершенно бесполезно. Потому что скоро она кое-что узнает. Потому что Дэвид… нет, об этом она думать не будет.

Келли глубоко вдохнула утренний воздух – здесь, на краю сквера, он пахнет листвой. Быстро мотнула головой, отбросив с лица пряди русых волос. Повязка на правом глазу мелькнула белым бликом.

Первое время знакомые удивляются повадке Келли стремительно оглядываться. Потом привыкают… если хватает времени. Ее саму этот обычай часто спасал. Так же часто, как и пресловутое везение.

Да, Келли определенно ходит у бога удачи в любимчиках. Правда, время от времени за везение нужно платить. Как правило, мелкими неудачами. Келли трижды повторила это позавчера, глядя в глаза профессору Стивенсону. Девушка никак не могла понять, дрожат ли у нее руки, а опустить взгляд, чтобы проверить, опасалась вдвойне.