Екатерина Быстрицкая - Рарок

– Почему? – Людша не понимал. – Что я умею? Кто я?

– Когда ты только родился, старик Найрад сказал, что ты… В общем, он сказал, что ты Рарок.

Людша поднял брови. Задумался.

Он встал со стула, сделал несколько шагов в сторону окна, потом такими же неторопливыми шагами вернулся. Ружана молча наблюдала за ним.

– А что это значит? Никогда не слышал о таком даре… Я знаю, что среди созидательных даров Ивар, которыми наделены все бруши, есть дары Либуша – это когда бруши умеют работать с шерстью; потом есть дары охоты – дары Лесьяр… Дары Чароок – это дары, связанные с мёдоделием… Ну, дар Рах, конечно, как у нашего Найрада…Ещё есть дары Лан – это дары собирателей… Я слышал, у брушей Скал Кара много даров Рагоск, благодаря которым они могут находить золото и драгоценные камни… Есть ещё дар Жегор – дар вызывать огонь. А Рарок… – он задумался на секунду, – это что же получается… получается… это дар … дар…

– Ты – бруш-предвестник Эры Перемен… Рарок из последнего предсказания Книг Шагира:

…Непримиримый, непреклонный И сердцем лишь к боренью склонный… – она помолчала, – Сынок, у тебя нет созидательного дара Ивар…

Людша смотрел на мать удивлёнными глазами.

– …Найрад Рах, наш мудрый библиотекарь, говорил, что дар Рарок – это дар несущего перемены.

Людша нахмурился. Он был поражён. Он совсем не такого ожидал…

– Ты хочешь сказать, что я могу причинить кому-то вред? – Другим из своего племени? Зачем и почему это может мне понадобиться? Я не хочу! Глупость какая-то! Как же… Почему я родился без созидательного дара? Рарок опасен… Значит, я опасен? – Людша подался вперёд, прижав руку к груди, – ты что, серьёзно всё это? Я опасен?

Людша подошёл к зеркалу и стал рассматривать себя.

– Я не знаю, сынок… – Ружана покачала головой, – мне бы не хотелось думать, что ты…

– Но как же так? Почему? Почему я? – Людша будто нападал на своё же отражение в зеркале.

– Я не знаю, сынок…

– Я бы хотел уметь плести корзины или делать музыкальные инструменты… Или, как дядя Добруш, быть плотником… Дар Ивар – чудесный и созидательный… Почему его у меня нет? Я хочу быть, как все вы! Я должен быть как все вы, я же из вашего племени! Или нет? – Людша резко обернулся и испытующе посмотрел на мать.

Ружана смиренно кивнула.

– Из нашего, сынок. Ты такой же сын Большой Ивы, как и всё племя. Пойми, прошу, я не виновата… Я не знаю, как такое…

– Да что ты все твердишь свое «не знаю»! – Людша вдруг топнул ногой, – мне надоело уже это слышать! Ты никогда не говорила мне этого! Почему? Ты всегда молчала, скрывала от меня! Ты мне врала! И ты никогда не терпела того, что я терплю: эти бесконечные «хи-хи» за спиной… Все играют, как сумасшедшие, в эту «взрослую жизнь»… «Я умею печь пироги, мне бы только муки! Кто мукомол?» – «Я мукомол…» – Надоело! Слышать это уже не могу! Видеть их всех уже не могу! Они смеются надо мной: «Людша, а твой дар еще не проявился? Что-то долго он не проявляется? Странно. Давно пора!», – Людша передразнивал приятелей, – Всё, хватит с меня! Вы все против меня! И теперь я понимаю, наконец, почему… Просто потому, что я не такой, как вы! Я – бездарный бруш! Волшебник без волшебства! У меня есть только то, что никому не нужно и чего все боятся!

С этими словами он схватил со стола поднос с чайником и чашками и со всей силы шваркнул его об пол. Чайник разлетелся на кусочки. Одна чашка, чудом уцелевшая при падении, укатилась было под стол, но Людша в ярости так прихлопнул ее каблуком своего сапога, что от чашки осталась только фарфоровая пыль. А затем в сторону полетело и зеркало, и разбилось со звоном и треском об стену, разметав по комнате солнечные зайчики своими осколками.

Ружана в ужасе смотрела на сына. Впервые с того самого дня, когда Людша появился на свет, и когда Найрад сообщил ей об особом даре её сына, ей снова стало страшно. Долгие годы она прятала, запирала свои страхи и волнения под замок, изо всех сил будто пыталась останавливать плотинами реку. И тут плотину прорвало. Теперь она ничего не могла сделать. Ружана закрыла лицо руками.

Людша стоял среди осколков. Ярость понемногу отпустила его, и он увидел, как перед ним плачет его напуганная мать. Он схватился за голову и выбежал из дома. На пороге он едва не сбил отца с ног.

– Сынок, ты куда? Что происходит? Ружана, что с ним?

Ружана подняла на мужа лицо, полное ужаса.

– Он знает… Теперь он знает всё… Рарок проснулся в нем…

– Как? Ты сказала ему? Но зачем же ты рассказала ему? – Буда схватил Ружану за плечи, – Зачем?

По лицу его жены покатились слезы.

– Прости меня, Буда… Я больше не могла …

***

Людша бежал, куда глаза глядят. Бежал, не останавливаясь…

Вот он уже на краю деревни… Стоп. Это же дом Найрада. Очень кстати. Пришло время выяснить все до конца.

В душе Людши теперь кипело то, что он так старательно пытался не слышать. Как он хотел его унять, погасить это пламя ярости, злости, обиды, непонимания, беспомощности, жалости к себе, желания мигом забыть обо всём произошедшем, и огромного желания узнать ещё больше; страха перед тем, что может случиться буквально в следующую минуту, и любопытства перед новым, загадочным, непознанным, непонятным, новым собой. «Я –Рарок, Я – Рарок» – бешено колотилось его сердце, когда Людша подходил к дому Раха.

Раздался резкий и нетерпеливый стук в дверь. Старый Найрад не спеша спустился по лестнице. Сначала он удивился, увидев, что на пороге стоит какой-то годун.

– Зачем ты пришел ко мне? Не помню, чтобы за последние сто лет у нас рождался кто-нибудь с даром Рах…

– У меня нет такого дара, но я хочу войти.

– Зачем? А какой твой дар, юный бруш?

– Я – бездарный бруш. Я Людша Рарок.

Найрад будто и не удивился вовсе, кивнул.

– Совсем я ослеп, видать, на старости лет, не признал тебя. Так значит, они сказали тебе…

– Впусти меня, старик Найрад. Мне о многом нужно расспросить тебя. Помочь мне во всем разобраться можешь только ты и Священные Книги Шагира.

– Что ж, проходи, Людша…

– Это правда, мудрый Рах? – паренёк остановился недалеко от порога, не прикрыв за собой дверь, – я действительно тот самый Рарок, о котором говорится в последнем предсказании?

– Если бы это была ложь, мой мальчик… Если бы только это была ложь…

Причитания старика совсем не понравились Людше. Найрад словно услышал его мысли.

– Ты уже взрослый, и ты прекрасно знаешь, как устроен наш мир. Ты знаешь Извечный Порядок Витамир. И ты знаешь, что в нашем мире нет места Рароку. Наш мир – это мир созидания и спокойствия. И нам не нужны никакие неожиданности, непредсказуемость, перемены…

– Но ведь именно перемены и предсказаны книгами, разве не так? Почему же ты хочешь избежать предсказания? И что ты мне предлагаешь, Найрад?