Алексей Волков - Гусар бессмертия

– Кого-нибудь послал наблюдать?

– Конечно. Мы успели сделать слепок с ключа, – похвастал Джавад. – Если надо…

– Подожди. Надо послать сообщение Рустаму. Как он скажет, так и будет.

Отправляясь сюда, Расиф считал предстоящее дело пустяком. Главное было застать нужного человека на месте, чтобы не пришлось отправляться в глухую деревню, а повернулось совсем иначе. Но приз был настолько велик, что о потерях не думалось. В отличие от утраченного фактора внезапности.

– Ты бы хоть людей тогда больше послал.

– Сказано же было – ничего не предпринимать. Я думал, Шамиль послушается приказа и не полезет в ловушку.

С каким бы удовольствием Расиф сейчас подскочил к Козлу и начал бы пинать ногами его вздрагивающее при каждом ударе униженно распростертое тело! Ведь кто-то предупредил нужного человека! Кто?

Но Козел вместе с семьей, на свое счастье, был запрятан на небольшом пустовавшем хуторке рядом с городом. Да и не мог бы он предупредить, так как все время с него не спускали глаз, телефон же был отнят еще в самом начале, когда вместо поездки предполагалась элементарная акция по устранению свидетеля.

– У тебя сколько людей? Девять? – словно вдруг разучился считать, спросил Расиф.

– Со мной – десять.

– Значит, всего нас двадцать три. Неужели не справимся с одним человеком?

– Шум бы не поднять. В городе мало ли что бывает? – решил проявить благоразумие Джавад. – Не хочется вырываться отсюда с боем.

– Никаких боев! – категорически заявил Расиф. – Человека взять, а потом, если потребуется, проводить его до деревни. Если он уже сам не сбежал туда.

И вновь оба подумали – или пусть сбегает? В деревне можно свободно позволить себе то, что опасно в городе. Что могут сделать какие-то крестьяне против автоматов? Даже помощи им ждать будет неоткуда.

Ожидание, вопреки обыкновению, не затянулось. Тихонько дзынькнул агент, и мелькающий в углу монитора конверт известил о приходе сообщения.

– Если ночью объект будет на месте, брать живьем. После чего отходить из города в укромное место. О результате сообщить немедленно, – прочитал вслух Расиф и повернулся к Джаваду: – Все понятно?

– Чего ж неясного? Все подготовлено. Осталось дождаться вашего человека, – его еще никто не ознакомил с причинами этой операции, и потому боевик говорил безо всякого воодушевления, однако спокойно и деловито. Приказано – значит, надо.

– Тогда будем готовиться. Я сам пойду вместе с вами. Передай всем – быть осторожными. Не хватало нам еще трупов!

Понятно, со своей стороны. Чужих-то не жалко.

К гостинице мы возвращались с последними проблесками солнца. Майские дни длинны. Вечер накатывается на мир медленно, словно раздумывая: уж не задержаться ли ему на грешной земле? И уж совсем не торопится ночь. Она явно желает взять хоть какой-то отпуск за долгую темную зиму, отдохнуть где-то в неведомых краях и уж осенью с новыми силами навалиться на всех непроглядной тревожной тьмой.

Прогулка, на мой взгляд, удалась. Мы слонялись по улицам, несколько раз заходили в бары выпить кофе и съесть что-нибудь вкусное. Не обошлось без спиртного, но ни Диана, ни тем более я не желали туманить головы изобретенными людьми напитками, когда нам без них хорошо. Мне – так уж точно, а моей спутнице – надеюсь. Смеялась она искренне, внимала моим рассказам о прошлом и пару раз невзначай спросила – уж не был ли я свидетелем того, о чем веду речь.

Первый случай касался времен Екатерины, и я со спокойной совестью, посмеиваясь, сказал, что тогда еще не жил, второй же знал со слов старых приятелей и, соответственно, очевидцем не являлся.

Между нами словно возникла незримая нить. Мы шли и чувствовали друг друга. Даже странно, в мои-то годы… Вот я подал Диане руку, помогая спуститься по ступеням, наши ладони встретились, а я внезапно почувствовал ее целиком, каждую клеточку, каждый изгиб ее тела.

– Где вы получили это? – Когда мы обосновались в очередном заведении, девичьи пальцы осторожно коснулись моей щеки. С той стороны, где вечной памятью о далекой кампании белела тоненькая полоска шрама.

– Войн всегда хватало. – Я невольно вздохнул, как-то не к месту вспомнив боевых друзей, которых уже давно нет в этом мире.

– Афган? Чечня?

Мой старый враг – застарелая боль по былому – накатила волной, пытаясь разрушить очарование вечера.

– Расскажите…

– Есть вещи, которые прелестным женщинам лучше не слушать.

– Я не только женщина, но и журналист. И иногда видела такое… Аварии, убийства, даже в горячей точке побывала… – Она почувствовала, как при напоминании о профессии я чуть отдалился, и поправилась: – А в этом случае просто хочу знать о вас все. Вы же не человек, а загадка. Сельский житель и в то же время – полковник. Почему вы ушли из армии? Вы же еще не стары.

– Разве загадка – плохо? Узнаете, а дальше станет просто неинтересно, и я лишусь приятного общества.

Собственно, лишиться я его был должен в любом случае, так или иначе. Истечет командировка – и моя нынешняя спутница отправится в Москву за новыми заданиями. Нынешняя проза жизни. Когда-то мужчины уходили на войну, сейчас для разлуки достаточно было мира.

– Вы так плохо думаете о женщинах?

– Я это говорил? – ушел я от ответа.

– Где вы получили шрам? Я жду.

– Далеко. Вам это место все равно вряд ли что скажет. – Прошлое забывается большинством людей быстро. Тем более – в эти дни, когда всем все равно, что и когда происходило на родной планете.

Некоторые хоть спрашивают о более практичных вещах – женат ли я? Дался ей этот шрам!

– Вы женаты? – подслушав мои мысли, спросила Елена.

– Когда-то был.

Ответ по нынешним временам был исчерпывающий. Задавать аналогичный я не стал. Вообще, разве дело в нашем положении и биографиях? Или нам хорошо гулять вдвоем по городу, или нет. Сухие факты только разрушат картину.

– Кто она? Как ее хоть звали?

– Дашей. А прочее – не все ли равно? Все это было так давно…

– Но хоть сколько вам лет?

– Люди столько не живут.

– Странно. А выглядите на сорок. Ну, может, чуть больше.

– Я вам скажу, а вы мне бросите: «Старик!» и гордой походкой уйдете прочь, – улыбнулся я.

– Вам хочется меня прогнать или задержать?

– Угадайте, – предложил я.

– Судя по тому, как вы стараетесь меня разозлить… – Правда, никакой злости в голосе не было.

– Я – вас? Да я, напротив, прилагаю все усилия, чтобы хоть на миг продлить мгновенья встречи!

Словно вернулся в бесшабашную гусарскую юность, и не хватало лишь ментика на плече да звона шпор.

Давненько я не испытывал удовольствия от простого общения с женщиной! Если подумать, порой человеку для счастья требуется так мало! И все закономерные продолжения ничего не смогут добавить к полету чувств.