Джон Норман - Бродяга Гора

— Повинуюсь, господин.

Она опустила голову, выставив напоказ сталь ошейника, а потом припала ко мне своими жаркими губами.

С губ моих сорвался стон, переходящий в крик. Крик стыда и унижения, крик ярости и наслаждения!

Я смотрел на Беверли, женщину с Земли, остававшуюся для меня самой изысканно-красивой и сексуально возбуждающей девушкой, какую мне доводилось встречать. На Земле я не только ни разу не поцеловал ее, но даже не осмелился коснуться ее руки. Здесь, на Горе, она по приказу Поликрата ублажала меня, как только могла!

— Ненавижу тебя! — сердито прошипела она, откинув голову, и я вновь пожалел, но уже о другом — о том, что сейчас Беверли не в моей власти. Над рабыней надлежит властвовать! В этот момент я твердо решил, что непременно стану ее хозяином. Эта красотка с Земли будет пресмыкаться у моих ног в ошейнике, с рабским клеймом на бедре.

— Заберите этого проходимца и посадите на цепь в башне с лебедкой! — распорядился Поликрат. — И пусть он молится о том, чтобы его приятели не причинили вреда посланцу Рагнара Воскджара, ибо в противном случае участь его будет ужасной.

Девушки отпрянули, уступив место мужчинам, начавшим снимать оковы.

— Ты хорошо ублажила этого малого, — сказала рыжеволосая девица, обращаясь к Беверли.

— А по-моему, — вмешалась Бикки, — она удовлетворила его слишком быстро. Я непременно поучу ее, как доставлять удовольствие господину, когда буду владеть ею.

— Унизительно ублажать мужчину с Земли, — сказала Беверли.

— Он вроде бы сильный и красивый, — заметила рыжеволосая.

— Я бы не возражала против того, чтобы стать его рабыней, — поддержала ее Бикки.

— Ты не знаешь его так, как знаю его я, — возразила Беверли. — Я презираю его, ибо он, как и все земляне, ничтожный слабак. А мы, рабыни, принадлежим настоящим мужчинам.

Мои руки сковали за спиной, после чего, сняв оковы с лодыжек, рывком поставили на ноги.

Поликрат разговаривал с Клиоменом.

— Ты получила удовольствие от того, что с ним делала, не так ли? — спросила рыжеволосая девица.

— Удовольствие я получила лишь от того, что повиновалась приказу моего хозяина, — ответила Беверли.

— А вот и не только от этого, — заявила Бикки. — Не обманывай, я все видела.

— Нет! — воскликнула Беверли.

— Ты ведь сглотнула, разве нет? — спросила рыжеволосая девица.

— Пришлось, — сказала Беверли. — Я же рабыня.

— Причем настолько низкая, что способна получить удовольствие, даже ублажая выходца с Земли!

— Нет! — твердила Беверли.

— Мы видели! — рассмеялась Бикки.

— Нет!

— А по мне, — заметила рыжеволосая, — если мужчина силен и красив, так пусть он будет откуда угодно. Хоть с Земли.

— Я думаю, — заметила Бикки, — в нем что-то есть от настоящего господина.

— Скажешь тоже! — презрительно фыркнула Беверли. — Да стань этот малый вашим хозяином, знаете, что бы он сделал в первую очередь? Отпустил бы вас на свободу!

— На свободу? — рассмеялась рыжеволосая девица.

— Освободил нас? — недоверчиво переспросила другая девушка, коснувшись своего ошейника.

— Какому мужчине не нужна красивая рабыня? — спросила Таис.

— Он или болен, или просто безумен, — заметила еще одна рабыня.

— Для него это не важно! — встряхнула головой Беверли.

— Я тебе не верю, — заявила Бикки.

— Когда-то он освободил и меня.

— А вот случись ему владеть мною — не освободил бы, — заявила Бикки. — Подарил бы кому-нибудь или продал — это возможно, но освобождать бы не стал.

— Это еще почему? — сердито осведомилась Беверли.

— Да потому, глупышка, что я слишком желанна и ни один мужчина не захочет видеть меня свободной.

Беверли с криком ярости замахнулась рукой, чтобы влепить Бикки пощечину, но другая девушка перехватила ее руку.

— А ну тихо тут, рабыни! — прикрикнул на них один из мужчин, снимавших мои оковы.

— Да, господин, — отозвались девушки в несколько голосов.

— Господин, — обратилась ко мне Бикки, подойдя поближе, — если бы ты владел мной, то освободил бы меня?

— Нет, — ответил я.

— Могу я спросить почему, господин?

— Конечно.

— Почему, господин?

Я смотрел на Беверли, но ответил Бикки:

— Ты слишком желанна, чтобы мужчина захотел видеть тебя свободной.

Беверли посмотрела на меня в ярости, тогда как Бикки обратилась к ней с торжеством.

— Видишь? — сказала она. — Похоже, рабыня рабыне рознь!

— Выходит, что так, — согласилась Беверли.

Я внутренне улыбнулся. Если она когда-нибудь окажется в моей власти, пусть попробует разорвать цепи, в которые я ее закую.

— Тобой когда-нибудь владели по-настоящему, Беверли? — спросила рыжеволосая.

— Конечно. Многие мужчины владели мной.

— По-настоящему ты стала похожа на рабыню только после того, как провела ночь с курьером.

Беверли мечтательно улыбнулась.

— Это верно, — призналась она, — по-настоящему впервые овладел мною именно он. Этот человек — подлинный господин и повелитель, я в его руках оказалась податливой и покорной. Прежде я даже не догадывалась о существовании таких мужчин. Он заставил меня рыдать от восторга. В ту ночь я окончательно осознала свое предназначение как женщина и как рабыня.

— Я вижу, ты так и не забыла его, — заметила одна из девушек.

— Не забыла и не забуду, — подтвердила Беверли.

— Ты влюблена в него? — спросила рыжеволосая девица.

— Да, — ответила она.

Мне было приятно услышать это от женщины, которой я владел.

— Может быть, когда-нибудь тебе выпадет счастье принадлежать ему, — тихонько промолвила одна из девушек.

— Он не пытался купить меня, — сказала Беверли. — Для него я была всего лишь одной из рабынь, какими хозяева всегда угощают гостей. Тот господин наверняка давно уже забыл, с кем развлекался однажды ночью в чужой крепости.

— Порой трудно быть рабыней, — вздохнула одна из девушек.

— Мы все рабыни, — добавила другая.

— Я поведу наш флот на восток по реке, — сказал Поликрат Клиомену. — Это быстро остудит пыл жителей восточных городов и собьет с них спесь.

— Да, капитан, — ответил Клиомен.

Потом Поликрат обернулся и посмотрел на меня.

— В каземате с лебедкой обнаженные красотки ублажать тебя не станут, — заявил пират со смехом.

Я промолчал.

— Ах да, Беверли, — окликнул Поликрат.

— Что угодно господину? — отозвалась рабыня и, поспешив вперед, упала перед ним на колени.

— Ты хоть и недолго, но все же колебалась, прежде чем выполнить мой приказ.

— Прости меня, господин, — взмолилась она, побледнев от страха.

— Встать в позу покорности! — приказал пират.

Дрожа и всхлипывая, Беверли опустилась на четвереньки. Подошедший стражник схватил ее за волосы.

— Выпороть ее! — коротко приказал Поликрат.