Ольга Григорьева - Берсерк

– Какой же знак подали боги? – заранее зная ответ, спросил я.

– Великий Один послал нам своих мудрых птиц, – почтительно произнес Скол. – Они прилетели во время жертвоприношения и сели на ветви, прямо над головой ярла.

– Что особенного в том, если вороны сели на дерево? – засмеялся я.

– Это были не простые вороны, а посланцы богов. Ведь они прилетели со стороны моря!

Знал бы кормщик, что я вез этих загадочных «птиц с моря» в клетке на собственном корабле, а потом видел жертвоприношение глазами одного из них! Но теперь уже никто не поверит, что вороны прилетели в собственное, скрытое листвой гнездо. Хотя кому нужна правда? Пусть верят в посланцев богов…

Я ничего не сказал Сколу, просто кивнул и стал слушать о том, как войско Хакона прошло через всю Свею, одержало много побед, а потом повернуло на запад, перешло в Норвегию и за несколько дней достигло Ни-дароса.

– Мы были в Согне, – сокрушенно поведал Скол. – Там все разграбил Синезубый. В усадьбах почти не осталось скота и людей, лишь немногие успели уйти за каменные валы [96].

– А что на это сказал Хакон? Скол развел руками:

– Ничего. Но здесь поговаривают, будто Фростатинг [97]никогда не собирался так поздно. Твердят, что это по просьбе Хакона. А Карк сказал, будто ярл ждал тебя, поэтому оттягивал тинг.

Так вот почему в Нидаросе собралось так много незнакомых бондов! Все они явились на тинг. И всех задержал Хакон. Что же такого собирался сообщить ярл?

Все разрешилось через три дня. Рано утром меня разбудил Карк.

– Хозяин ждет, – прошептал он.

Вылезать из-под теплых шкур не хотелось, а после вчерашнего пира в голове шумело и ноги подкашивались.

– Приду позже… – буркнул я, но Карк вцепился в рукав моей рубахи и потянул за собой:

– Позже нельзя. Надо пока все спят.

Так, так… Хакон опять затевает какие-то козни. Теперь-то против кого?

Стараясь не разбудить спящих воинов, я вышел из шатра и направился к избе ярла. Карк угодливо распахнул передо мной дверь, а сам устроился на пороге.

– А-а-а, Хаки! – Ярл восседал за еще не убранным пиршественным столом. Его лицо было красным и потным, а короткие ноги свисали с высокой скамьи. По лавкам вдоль стен и на полу сладко похрапывали его родичи.

– Иди сюда! – позвал Хакон. Я обошел очаг и уселся подле ярла. Вблизи он казался не таким уж и пьяным.

– Ты еще не рассчитался со мной, Хакон, – напомнил я. – Твои условия выполнены, но где обещанная плата? А ведь мне еще нужно найти хороших мастеров для постройки нового драккара…

Я уже знал, как назову его. Волками звался весь мой род, Волком будет и мой корабль. Он станет так же быстр и вынослив, как его лесной собрат…

– Не горячись. – Хакон нагнулся к моему уху: – Об оплате я и хотел поговорить.

Внутри меня шевельнулось нехорошее предчувствие. Ярл темнил… Зря я вернул ему всю добычу! Нужно было оставить на «Акуле»! Здесь родовые земли ярла, и, шуми не шуми, навряд ли удастся вернуть обещанное.

– Ты уже слышал о Фростатинге? К чему эти пустые разговоры? Какое мне дело до норвежских тингов? Я сам по себе…

– На этом Фростатинге речь пойдет о тебе и твоих людях.

– Обо мне?!

Хакон откинулся к стене и прикрыл глаза.

– В Свее говорят, будто твои земли взяла Свейнхильд…

– Ненадолго. – Я мучительно раздумывал, кто из хирда оказался так болтлив, что поведал норвежцу о моих родовых землях.

– Значит, у тебя в Свее ничего не осталось?

– Осталось. Свейнхильд взяла землю только на три года. Право одаля [98]– мое, – возразил я.

– На три, на шесть… – Хакон нетерпеливо притопнул ногой. – Какая разница? Мне нужны верные люди, а тебе нужны деньги на корабли. Я предлагаю тебе и твоему хирду землю и достойное содержание.

Ярл был прав, и мне не помешала бы усадьба в Норвегии. На время походов можно было бы оставить в ней управляющего или отдать в лен какому-нибудь бонду…

– Я подарю тебе свою усадьбу на севере и пожалую вейцлу [99]со всех моих северных земель, – закончил Хакон.

Я вскочил. Дар был очень щедрым. Невероятно щедрым. Но чтоб взять землю ярла, мне придется принести ему клятву верности. Стоит ли это моей свободы? И что решит хирд?

– Я хочу подумать, ярл. Он встал:

– Думай два дня, а потом скажешь о своем решении и мы отправимся на Фростатинг.

В тот же день я рассказал о предложении Хакона хирду.

– Говорят, на севере у Хакона большая усадьба и вейцла с четверти северных угодий очень велика, – почесывая подбородок, заявил Скол. – Предложение ярла заманчиво, но что скажут северные бонды и Торир Олень? Его владения занимают почти половину северных земель. Да и на остальное он давно положил глаз.

– А какое нам дело до Торира? – возразил Фро-ди. – Нравится ему или нет, но он не станет оспаривать приказ ярла.

– Оспаривать-то, может, и не станет, но и жизни не даст, – упрямо бормотал Скол.

– Зато мы будем под защитой Хакона. Я – «за», – наконец решил Фроди и уселся на землю.

– И на хорошем содержании. Большое войско берет больше добычи… Я тоже не против, – неожиданно уступил Скол.

– Сможем зимовать с людьми ярла…

– И будет где завести семью… Один за другим хирдманны опускались на землю. Последнее слово оставалось за мной.

– Хорошо, мы возьмем предложенное! – сказал я. Перед отъездом на Фростатинг Хакон услышал о. нашем решении. Он уже готовился выехать. Лошади детерпеливо фыркали и мяли копытами землю.

– Тогда ты должен быть на тинге, – выслушав мой ответ, заявил ярл.

Все слышавший Карк подвел ко мне рыжего в подпалах жеребца и моргнул безбровыми веками:

– Удачи тебе, хевдинг!

Ехали мы недолго. Фростатинг собирался недалеко от Нидароса, за полями, возле большой ясеневой рощи-Заранее обнесенная веревками площадка для тридцати шести самых могущественных бондов – «лагрета» – пустовала, зато вокруг нее толпилось множество людей со всей средней и северной Норвегии. У южан был свой тинг.

Подъезжая, Хакон подтолкнул меня кулаком в бок и указал глазами на высокого седого старца в перевязанном веревкой плаще и красной шапке.

– Это Эцур Законоговоритель [100], – сказал Хакон. Я слышал об Эцуре. Старик хранил законы Фроста-тинга и считался одним из самых мудрых и уважаемых мужей страны. Однако в толпе он выделялся лишь высоким ростом, невероятной худобой и надменным выражением лица. Похоже, если этот человек что либо изрекал, то никогда не сомневался в собственной правоте.

Мы соскочили с лошадей, отвели их к дальним деревьям и двинулись к собранию. Немного не дойдя, Хакон остановился.

– Жди здесь, – приказал он и в сопровождении своих воинов нырнул в толпу. Маленький рост ярла не позволял мне видеть его, но, судя по приветственным возгласам, он успешно продвигался к законогово-рителю.