Сурен Цормудян - Когда завидуют мертвым

— Может, охотники зверя завалили?

— Там Юра нашел рукавицу. А я окровавленный кусок пальто.

— Ну… Может, они поцапались с этим зверем?

— Да, но только… Похоже, зверь этот на лыжах шел.

— То есть?

— Лыжная колея и следы двух пар человеческих ног сходятся на одном месте. А уходят оттуда только две пары ног. Что с лыжником? Его это растерзали. Как пить дать, — ответил Варяг. — И утащили с собой. Но кровь ему на месте слили всю.

— Так. Это уже интересно, — хмыкнул Крест. — Славик. Але, Славик, слышишь?

— Ну… — нехотя отозвался Сквернослов.

— Вот ты скажи, ты когда из водительской кабины к нам переходил, отчего на улице задержался?

— Я же сказал. По нужде.

— А вот я что-то следов твоей жизнедеятельности возле лунохода не наблюдал. Ты ведь слышал что-то?

— Ну, слышал, — вздохнул Вячеслав.

— И что ты слышал?

— Кто-то вдалеке звал на помощь. Или просто кричал. О пощаде молил. Не разобрать было.

— Славик, скотина ты эдакая! — воскликнул Яхонтов. — И ты только сейчас об этом говоришь?

— А что мне было делать? Ты вспомни, Варяг. Нас уже один раз позвали на помощь. Возле Балашихи. И что в итоге? Попали в плен к этим стервам и Андрей погиб. Ну и на кой черт мне было суетиться?

— Идиот, ты хоть понимаешь, что из-за тебя человек погиб? — рявкнул Варяг.

— Из-за меня?

— Из-за бездействия твоего!

— А зачем надо человеку кровь сливать? — подал наконец голос Николай.

Все посмотрели на него.

— В гастрономических целях, — ответил ему Яхонтов. — Так людоеды обычно поступают. Верно, Людоед?

Крест усмехнулся.

— Ну да, — кивнул он. — Только не такие, как я, конечно. А те, что людей едят.

— А что, бывают и такие, как ты? — скривился Варяг.

— Да нет. Я такой один. Двум таким будет слишком тесно на этой планете. Был подобный мне… Ну да не важно. Пошли джип раскапывать.

— Да. Только надо начеку быть. Если в этом районе орудуют людоеды.

— В этом районе теперь я орудую, — усмехнулся Крест. — Вообще странно. Вроде кругом леса. Хотя, может, деревушка тут какая поблизости. И может, не одна. Если сунутся к нам, пожалеют. Но тем не менее надо осмотреть поскорее джип и убираться отсюда дальше. Меня еще один вопрос занимает.

— Какой?

— Юра в кабине?

— Нет. На улице. Этот вопрос или какой? — Яхонтов засунул в карманы пару гранат и еще один рожок к автомату.

— Ты ночью не обратил внимания, что на луноходе антенны были выдвинуты?

— Нет. Все внимание на этих алкашей ушло. — Он кивнул на Николая.

— Я заметил, — буркнул Васнецов.

— Ты еще мог что-то замечать? — засмеялся Илья.

— Вообще-то я ничего толком не помню. Но это запомнил. А джип… Я там упал, да?

— Верно. А говоришь, не помнишь. Ну, это все мелочи. А вот антенны, это интересно. Их ведь никто, кроме Юры, выдвинуть не мог, так?

— Да, — кивнул Яхонтов.

— Ну и зачем он это сделал?

— Да откуда я знаю? После спросим. Ты идешь?

— Много вопросов к Юре, — хмыкнул Людоед, вставая. — И про броню эту странную, и про все другое прочее. Ладно. Пошли.

— Я с вами, — буркнул Николай.

— Да на тебе лица нет, — поморщился Варяг.

— А зачем лицо… Я же не рожей откапывать этот джип буду. Просто, может, на холоде мне полегчает.

— Разумно, — кивнул Илья. — Только автоматик прихвати.

Кровавые следы напоминали о растерзанном червем белом медведе. Только в меньших масштабах. Тут действительно произошло что-то странное. И буквально в десяти шагах от погребенного под снегом автомобиля. Если бы Николай не побежал сюда, то путешественники так и не узнали бы, что здесь произошло какое-то жуткое действо.

— Да, Коля, ну и везунчик ты, — хмыкнул Крест, откидывая саперной лопаткой снег от машины.

— Это почему?

— На сто верст вокруг одна глухомань. Но ты умудрился наступить на этот джип. Шанс один из миллиона. В другом мире тебе лотерейные билеты покупать стоило бы. Непременно бы выиграл…

— Там есть кто-то, — пробормотал остановивший раскопки Варяг.

Все заглянули в раскопанное ветровое стекло. На переднем сиденье виднелись разложившиеся останки человека за рулем. На заднем сиденье тоже останки. Похоже, это мать, прижимающая к себе ребенка. Такое жуткое зрелище снова вызвало в Николае рвотные позывы. Он отвернулся.

— Они что, так прямо и умерли в машине? — спросил Людоед, глядя внутрь.

— Похоже. Только отчего? Она заперта. И стекла целы.

— Ты фон замерил?

— На поверхности в норме. Сейчас машину замерю. — Яхонтов достал дозиметр.

— Ну что? — качнул головой Илья спустя некоторое время.

— Завышен. До сих пор выше нормы. Но нам не опасно, если мы жить в этой тачке не останемся. Я думаю, это смерть под лучом. Мгновенная смертельная доза.

— Наверное, ты прав. Хотя не пойму, что тут бомбить. Лес кругом.

— Может, тут бункер какой или что-то в этом роде?

— Не исключено… Глянь! — Крест ткнул пальцем в стекло.

— Что там?

— Фотоаппарат. Видишь? Да это же «Зенит». Ей-богу! — Людоед улыбнулся. — Я в детстве фотографией увлекался. У меня старенький «ФЭД» был и крохотный такой «Агат». А о «Зените» я все детство мечтал.

— Ну, забирай. — Варяг вздохнул. — Этой семье он уже не понадобится.

— Простите, усопшие друзья, — произнес Крест и выбил прикладом лобовое стекло. Затем пролез в него и достал фотоаппарат. — Опа!

— Что там еще?

— У водилы в ногах видеокамера валяется. Похоже, семья на отдыхе была. — Илья выбрался из машины, держа в руках оба предмета. — Камера цифровая. На дисках маленьких.

— Рабочая? — спросил Николай.

— Да ты что, парень. Нет, конечно. А вот фотоаппарату ничего, я думаю, не сделалось. Может, только экспонометр накрылся. — Крест ковырнул ножом крышку видеокамеры. — Тут диск есть. Интересно, что на нем?

— У Юры в кабине привод есть в бортовом компьютере, — сказал Яхонтов.

— Точно?

— Ну, вроде да. Там и принтер у них, и еще бог знает что. У него, вернее…

— Так. Может, и сможем посмотреть. Хотя на морозе диск давно мог испортиться. А вот пленка в «Зените»… Эх, все равно проявлять негде.

Он открыл крышку. Как и предполагалось, внутри была фотопленка. Она, естественно, засветилась. Крест вытянул ее и внимательно осмотрел.

— Глянь, Варяг. В трех кадрах прогоревшие дырки. Как это так? С чего внутри пленка прогорела?

Яхонтов внимательно осмотрел пленку и нахмурился.

— Знаешь, что он фотографировал?

— Что?.. О господи… Неужели… — Теперь нахмурился и Крест. — Это ядерный взрыв…

Огонь пощадил бесценные страницы дневника офицера объекта противоракетной обороны Москвы под названием «Субботний вечер». Обуглились края страниц, и немного обгорел корешок. Николай благодарил судьбу за то, что дневник уцелел. Он не только не сгорел, но и не потерялся, когда пьяный Васнецов бросился бежать неизвестно куда. Варяг нашел этот ежедневник и вернул его Николаю. Для Васнецова это был не просто старый блокнот. Он являлся хрупким и тонким мостком между прошлым и настоящим. Ключик к пониманию многого из того, что еще недавно понять было невозможно. Связующая нить между ним и родным дядей, который, как оказалось, когда-то у него был. В эти расплывшиеся строки и потрепанные временем страницы неизвестный человек вложил столько своих чувств и переживаний, что они казались осязаемыми. Для Николая это воспринималось как Священное Писание, открывающее сакральные тайны их мрачного бытия и порождающее новые вопросы и эмоции, которые помогали видеть смысл в своем существовании. Как ни странно, огонь, в совокупности с паром, помог раскрыть слипшиеся страницы. Теперь Васнецов осторожно перелистывал их, с удовлетворением отмечая, что текста там еще в достатке и чтение закончится нескоро. Однако он не торопился читать. Сказывалось плохое самочувствие после пьянки. И хотелось дождаться того душевного состояния, которое будет располагать к чтению и лучшему восприятию того, что хотел сказать этот человек. Ведь в этих строках была заложена не просто хронология событий и взгляд на них автора, но и некая, как считал Николай, духовная сила, которая подобно притче помогала лучше понимать события дней сегодняшних и весь окружающий мир.