Грэм Макнилл - Молотодержец

Девушка кивнула и поинтересовалась:

— И кто же будет править этой Империей?

— Мы. Унберогены.

— То есть ты.

Зигмар спросил:

— Что, разве это так плохо?

— Нет, Зигмар, потому что у тебя золотое сердце. Я в самом деле уверена в этом. Если тебе когда-нибудь удастся основать Империю, то она будет сильной и справедливой.

— Ты говоришь «если»? Не веришь в мои силы?

— Если такое вообще возможно, то ты справишься, — сказала Равенна, делая шаг вперед и взяв Зигмара за руку. — Только пообещай мне кое-что.

— Все что угодно.

— Осторожней. Ты же не знаешь, о каком обещании пойдет речь.

— Не имеет значения, — улыбнулся Зигмар. — Твое желание для меня закон.

Равенна погладила его по щеке:

— Ты милый.

— Я серьезно! Проси, я исполню.

— Тогда пообещай мне, что когда-нибудь войнам придет конец, — сказала Равенна, глядя ему прямо в глаза. — Когда ты достигнешь желаемого, опусти оружие и перестань сражаться.

— Обещаю, — не задумываясь ответил он.

Зима подступила к Рейкдорфу: день ото дня становилось все темнее и холоднее, и вот землю накрыл белым покрывалом первый снег. Величаво и медленно текли воды Рейка и несли с собой льдинки от самых Серых гор.

Унберогены готовились зимовать. Амбары ломились от зерна. Хлеба было вдоволь, ни одной семье не грозил голод. Король Бьёрн отправил обозы с зерном на запад, в край эндалов, ибо тамошнюю, и без того бедную, землю отравляли злые болотные воды.

С обозами ехали вооруженные воины, ибо даже зимой в лесах было небезопасно. Разбойников останавливали глубокие снега, но жутким тварям, таящимся в лесах, снег и холод — не помеха.

В Марбург воинов племени унберогенов вел Вольфгарт, который ехал во главе отряда в новой кольчуге, совсем недавно выкованной Алариком и Пендрагом. Сначала воин не желал расставаться со своим бронзовым нагрудником и латами, но, когда гном продемонстрировал преимущества железных доспехов, Вольфгарт тут же сбросил старую броню и с удовольствием облачился в новую кольчугу.

Отряд Вольфгарта собирался зимовать у эндалов. Назад их ждали только весной, и в холодные и безрадостные зимние дни Зигмару очень не хватало верного друга.

Студеные недели шли своей чередой. Зигмар жаждал приступить к исполнению клятвы, но, пока над миром властвовала зима, ничего поделать он не мог. Зимой воевать нельзя, и выступить в такой мороз было бы равносильно самоубийству. День за днем жители Рейкдорфа наверстывали упущенное во время страды, ибо лишь в зимнее время могли забыть о тяжком сельском труде.

Ремесленники изготавливали украшения, ткали гобелены, обучали молодежь резьбе по дереву, обработке камня и многим другим искусствам.

В кузнице Аларика стучал молот, из высокой трубы вырывались облака горячего пара. Пендраг ежедневно наведывался в кузницу, чтобы изучить секрет ковки железных мечей, которые долго не тупились и не ломались.

Зима полностью вступила в свои права, и торговля почти прекратилась. В холодную пору лишь караваны гномов осмеливались тронуться в путь, их низкие и тяжелые дроги тянули столь же коренастые и мускулистые лошадки. Каждый обоз привозил руду, искусно сработанное оружие и доспехи, а также бочонки крепкого пива.

Обоз сопровождали гномы в мерцающих кольчугах и тяжелых латах, причем казалось, что им глубокие сугробы нипочем. Из-под бронзовых шлемов виднелись только длинные, заплетенные в косы бороды. Аларик лично приветствовал каждый караван и говорил на резком языке горного народа, а унберогены смотрели на все это в щелочки закрытых ставнями окон.

Едва кончалась разгрузка повозок, их тут же нагружали зерном, мехами и другими товарами, которых не было в царстве гномов. Король Бьёрн обменивался посланиями с королем Курганом Железнобородым: правители делились новостями.

Зигмар много времени уделял тренировкам воинов, оттачивая их и без того грозное мастерство.

Конечно, вовсе без боев дело не обходилось и зимой. Несколько раз попеременно то Зигмар, то его отец вели воинов в лес, чтобы сразиться со звероподобными тварями, нападавшими на отдаленные поселения. И каждый раз всадники возвращались в Рейкдорф с насаженными на копья головами.

Звери были не единственными врагами. Тевтогены нагло вторгались на территорию унберогенов и угоняли крупный рогатый скот и овец. Однако не всегда они успевали добраться до своих земель, обычно их ловили и убивали. Настал черед Герреона поучаствовать в такой стычке, и он заслужил уважение своим мастерским обращением с мечом. Хотя, как он и предполагал, его с ровесниками разделяла пропасть, ведь он не участвовал в сражении при Астофене.

Дни становились длиннее, и воины унберогенов уезжали все дальше от дома, присматривали за границами. С приходом весны там участились стычки, вновь и вновь приходилось обращать в бегство разбойников, которые вторгались на земли племени унберогенов.

Шли дни. Жители Рейкдорфа пережили зиму. Потеплело, и на сердце у людей полегчало. Солнце дольше гуляло по небу, снег начал таять, и с каждым новым днем в лесу прибывало золотистых и зеленоватых тонов.

Крестьяне потянулись на поля, готовясь к севу с помощью сеялок, изготовленных мастером Пендрагом. Старейшины Рейкдорфа объявили, что столь благополучная зима выдалась на их памяти впервые.

Когда появились первые подснежники, на северном берегу Рейка был замечен отряд, движущийся к городу. Вооруженные воины бросились к стенам, но вскоре признали развевавшееся над всадниками знамя и распахнули ворота. В Рейкдорф вернулся Вольфгарт, который провел своих воинов под мрачным изваянием Ульрика и был встречен приветственными криками жителей города.

Радостно оказаться дома. Чтобы отпраздновать благополучное возвращение воинов, было решено закатить великий пир. Все желали услышать новости с запада, и Вольфгарт упивался ролью рассказчика.

— Марбад, — объявил он, — сам скоро пожалует в Рейкдорф.

В кузнице было душно, дышалось тяжело, под потолок взлетали искры и горячий дым, кузнечные мехи неистово нагнетали в горн воздух. Докрасна раскалились кирпичи горна, ревел древесный уголь, через который нагнетался воздух.

— Эй, человече, нужно больше воздуха! — кричал Аларик. — Чтобы удалить примеси, температура в горне должна быть выше!

— Аларик, никак невозможно быстрее гнать воздух, — отвечал Пендраг. — Напор воды ослаб.

— Эй, а утром все было в порядке.

— Так то утром, — жалобно отозвался Пендраг, выпуская из рук изогнутую рукоятку кузнечных мехов. — Придется подождать, пока вода не поднимется.

Вода из Рейка крутила большую лопасть, которая, в свою очередь, приводила в действие кузнечные мехи, раздувавшие горн до температуры, необходимой для выплавки железа.