Юрий Бахорин - Меч Севера

Обитатели Логова торжественно выстроились на плацу, тщательно выметенному для такого случая. Прибылые, которых стало значительно больше, чем летом, замерли у западного края, воины внутренней и внешней стражи — с юга и с севера. Низко повисшее над горами солнце ослепительно сверкало, отражаясь в доспехах воинов и расцвечивая разноцветными искрами хрустевший под ногами снег.

Перед разорванным кольцом воинов замерли жрицы. Одиннадцать женщин в черных с золотой оторочкой плащах с надетыми на головы капюшонами, а перед их строем застыла сама Белая Волчица, в белом с серебряной отделкой плаще такого же покроя. Исполинский, поддерживаемый двумя хранителями, Большой Рог грозно взревел, возвещая о начале церемонии, и тихий говор, висевший над шеренгами воинов, стих. Только пар от дыхания поднимался теперь над неподвижными рядами. Дюжина Малых Рогов откликнулась, и протяжный зов их разнесся далеко по заснеженной равнине.

И каждому из присутствующих невольно подумалось, сколь разительно отличается нынешний сбор от того, летнего. И дело вовсе не в том, что тогда нещадно палило солнце, а сейчас столь же нещадно щипал мороз. Не хватало и душевного тепла. Словно с уходом из Логова всего двух человек — немногословного Вожака и его взбалмошного Телохранителя — все они лишились чего-то невосполнимого.

Владычица медленно вышла вперед и торжественно и печально воздела руки, призывая к вниманию.

— Вот и минуло полгода с нашей последней встречи,— заговорила она негромко, но каждый услышал ее слова.— Нынешним летом, несмотря на то что враги доставили нам серьезные хлопоты, мы радовались тому, что стали сильнее. Наш мир вырос, он словно распростер нам объятия, и мы без страха ринулись вперед, не задумываясь о том, что плохо подготовлены к этому.— Она замолчала. Некоторое время гнетущая тишина висела над плацем, и никто не осмеливался нарушить ее.— И вот лучших из нас не стало,— молвила наконец Разара, и все почувствовали, как искренне скорбит владычица.— Их не стало, Вожака и его Телохранителя, и я не знаю, появится ли в ближайшие годы кто-то, кто сумеет заменить хотя бы одного из них. Так помянем же их как полагается, и пусть каждый из нас вознесет мысленно мольбу Великой Волчице, чтобы самые почетные места в своих чертогах она оставила для этих двоих. Для Севера и для Сони!

Вновь подал голос Большой Рог, и, как и прежде, ответила ему дюжина Малых Рогов, и скорбный их вой разнесся в горах, словно вызывая с Серых Равнин безвременно сошедших туда людей. Трубный хор пронесся по долине, отразился от западных гор и вернулся обратно, ослабленным, но живым, чтобы повстречаться с нараставшим топотом копыт.

— Едут! Едут! — заорал кто-то с другой стороны ворот.

Воины на плацу начали озираться, пытаясь понять, что происходит.

Не только жрицы, но и Разара опешила. Она знала, что никто не осмелился бы вмешаться, пока не закончилась церемония, но, раз это произошло, случилось нечто такое… Но что? Однако Халима, которая единственная из всех догадывалась об истинной причине переполоха, не подавала вида.

Первыми в ворота ворвались Вулоф с Вилвой, и волчья стая приветственно взвыла, окончательно заглушив рев Рогов, и тут же следом за ними на плац влетели кони с тремя всадниками. Белая Волчица невольно шагнула навстречу, и, когда узнала в осадившем скакуна всаднике Севера, по морщинистой щеке ее скатилась слеза, которую она даже не пыталась скрыть. Рядом с Вожаком остановились две всадницы. Одна из них — Соня, а вторая, как сразу подсказал владычице острый ум, должна зваться Ганой.

На миг на плацу воцарилась тишина, подобная затишью перед бурей. Соня сорвала с себя меховой плащ и приветственно замахала им. Подруга повторила ее жест. И тут словно прорвало плотину человеческого терпения: воины восторженно взревели, как незадолго перед тем волки, приветствуя счастливое возвращение в стаю человеческую ее Вожака!

Под псевдонимом "Джордж Бейли"