Питер Нэйл - Зов арены

Но ей не спалось. Она то и дело прислушивалась ко всяким воображаемым ночным звукам, снова и снова вспоминая предупреждения Сэндаса, и когда наконец поняла, что заснуть не сможет, встала, зажгла свечу, вернулась к кровати, села, подтянув колени к груди и обняв их руками, и глубоко задумалась.

То ли теплый и живой огонек свечи, то ли собственные усилия отогнать все страхи и поверить, что все будет хорошо,— что-то успокоило ее настолько, что девушка незаметно задремала. Разбудил ее резкий звук, донесшийся сверху.

Лейра не знала, сколько прошло времени. Свеча сгорела ненамного. Прислушавшись, девушка ясно различила шаги наверху. Затем открылась дверь комнаты, кто-то спустился по лестнице, и наконец донесся слабый отзвук хлопка входной двери.

И все. Тишина.

Сон как рукой сняло. Лейра достала из-под подушки записку Сэндаса и перечитала ее, затем еще раз и вспомнила разговор в роще. Как глупо! Разве можно даже надеяться убить Алинор или заманить ее в ловушку? Она же колдунья…

«…А потом зайди в ее комнату и постарайся отыскать наиболее важные для нее предметы — любые магические орудия….»

Может быть, сейчас?..

Сейчас, пока Алинор нет дома, ведь другого случая может и не представиться. А потом бежать… Спасаться… Забыть обо всем этом как о ночном кошмаре…

Лейра, накинув легкий халат, выбежала из комнаты, взлетела вверх по лестнице и оказалась у двери Алинор еще до того, как успела осознать, что делает. Остановившись на пороге погруженной во тьму опочивальни госпожи, она заставила себя успокоиться. Когда Сэндас объяснял девушке, чего ждет от нее, она, соглашаясь, едва ли понимала толком, на что решилась, ибо страх и сомнения были гораздо сильней рассудка. Но сейчас, сделав первый шаг, она уже не могла и не хотела останавливаться, а страх, душивший ее последнее время, вдруг отступил. Навсегда ли, всего ли на миг — это уже не важно, главное — она была полна решимости действовать.

Лейра знала эту комнату как свои пять пальцев, поскольку уже более четырех лет ежедневно прислуживала здесь Алинор. На столике возле кровати стояла зажженная лампа. Лейра сняла еще одну со стойки у двери, взяла деревянную палочку, с ее помощью зажгла вторую лампу и стала медленно обходить комнату, разглядывая многочисленные старые книги на полках, кубки, амулеты, глиняные сосуды и множество других вещей. Она ничего не понимала в них. «Любые магические предметы…» Но что она могла взять, чтобы госпожа лишилась силы…

Внезапно Лейра услышала шум.

О Митра! Неужели Алинор вернулась так быстро?

Схватив с полки несколько испещренных символами украшений, Лейра повернулась, чтобы поставить лампу на столик, и при этом посмотрела на окно.

В лунном свете там виднелось что-то черное, меняющее очертания, подобное живой тени. Но оно не молчало, как тень, а скрипело и пощелкивало. И оно лезло в окно!..

Лейра завизжала.

Двойные рамы с треском распахнулись. Тень, струясь и переливаясь, начала принимать осязаемые формы…

Девушка кричала и кричала, уронив масляную лампу, огненные капли от которой разлетелись по деревянному полу.

Снизу донесся топот множества ног: Тирс и другие слуги спешили к ней…

Угрожающая черная тень становилась все реальнее…

В комнату Алинор ворвались Тирс и Силум, а за ними — остальные.

У окна стоял высокий мужчина в темном плаще, сверкая желтыми глазами и зловеще скаля красногубый рот. Он спокойно оглядел комнату, не обращая внимания на огонь, затем поднял руку. Слуги замерли. Лейра в ужасе отшатнулась.

— Остановитесь! — приказал он и посмотрел на Лейру.— Где Алинор?

— Она… Ее нет. О боги…

— Нет? Где она?

Лейра молчала, разинув рот. Масло, догоравшее на полу, обожгло ее ступни, девушка отпрыгнула и, наткнувшись на шкаф, больно ударилась.

— Где она?

— Кто ты? — взвизгнула Лейра и зажмурилась на миг, словно надеясь, что видение исчезнет.— Что ты такое?

Ночной гость гордо поднял голову.

— Я Куршахас-с-с,— прошипел он.— И пришел уничтожить Алинор. Где она?

Тирс напал первым, остальные устремились вслед за ним. Они передвигались тяжело и неуклюже, и Куршахас, глядя на них, расхохотался:

— Безумные! Бездушные! Околдованные! Так отправляйтесь во Мрак, дурачье!

Одной рукой он схватил Тирса за шею и поднял его над полом. Силум, подходивший с другой стороны, сжал кулаки, но колдун поймал его другой рукой. Острые когти распороли плоть, и Силум, не издав ни единого звука, отлетел назад. Из его разодранного горла хлестала кровь.

Куршахас, шипя, притянул Тирса к себе и молниеносно, как нападающая змея, вонзил клыки в горло старого слуги. Все так же держа его на весу, выгнув ему шею так, что она, казалось, вот-вот сломается колдун начал жадно лакать горячую кровь…

Лейра дико вскрикнула и бросилась к двери, но, едва выскочив в коридор, запнулась обо что-то и, упав, потеряла сознание.

Чост долго ждал после того, как Сэндас исчез в «Знаке Единорога». Он понимал, что нужно спешить к Соне, но ему хотелось есть, и он надеялся, что, если немного подождет, сумеет пробраться в таверну и стащить немного хлеба или сыра.

Но свет наверху все горел и горел, и Чост, опасаясь, как бы его не увидел домовладелец или кто-нибудь из постояльцев, все-таки решил отправиться к Соне. Он знал, где она живет, потому что до этого встретился со Стифой, и тот сказал ему, где остановилась рыжеволосая воительница В конце концов, на золотую монету можно купить столько еды, сколько ему и видеть-то не доводилось.

Добраться до обветшавшего старого здания для Алинор не составило труда. Она шла быстро и бесшумно, как привидение, так что никто ее не заметил, и вскоре она уже поднималась по лестнице к комнате, где еще совсем недавно обитала Осуму. Алинор искала талисман — амулет силы, о котором прочла в дневниках отца и в нескольких книгах, принадлежавших старой ведьме. С его помощью она надеялась победить и Хавлата, и Куршахаса.

Алинор не нужен был свет. Колдовство, которому она на удивление быстро и успешно обучалась, обострило все ее чувства до предела, и она могла различать предметы даже в кромешной тьме, а уж такой мощный талисман, который искала Алинор, она, несомненно, не могла пропустить. Молодая ведьма быстро обошла комнату, проводя руками по стенам и мебели. Пусто. Домовладелец, наверное, сразу продал пожитки умершей старухи городским торговцам, немало заработав на этом. Но талисман, как надеялась Алинор, он не мог продать.

Такую серьезную колдовскую вещицу Осуму должна была спрятать получше и уж во всяком случае не оставила бы ее на виду и не положила бы в какой-нибудь сундук. В своих дневниках отец писал, что видел талисман только однажды и слышал, что ведьма старательно прячет его от чужих глаз. Но вот где именно…