Андрей Бондаренко - Дорога к вулканам

— Гав-в, — предположил Клык.

— Думаешь? Мол, чёрное стекло — застывшая вулканическая лава? А разноцветная пыль — вулканический пепел? Это что же у нас с тобой получается?

— Гав!

— Считаешь, что старший инспектор Грин намеренно написал в своих походных дневниках неправду? Чтобы всех-всех запутать? Мол, в последнее время Томас и не думал контролировать строительство дороги от прииска «Безымянного», а отирался-ошивался совсем в других местах? То бишь, рядом с некими камчатскими вулканами, где и сделал своё загадочное открытие? Интересное кино. Ладно, разберёмся…

На следующее утро они встретились в полупустом зале ожидания городского аэропорта.

— Привет лучшим сотрудникам, — водрузив на фанерное кресло-диванчик объёмную картонную коробку, поздоровался Чак. — Хорошо выглядите. В том плане, что бодры, веселы и полны позитивной энергии. Хвалю.

— Гав, — отведя глаза в сторону, негромко откликнулся Клык, мол: — «И вам, гражданин румынский начальник, не хворать. В том смысле, что гражданин подозреваемый…».

— Доброго утра, босс, — вяло отметился Тим, пребывавший в состоянии лёгкой задумчивости. — А что у вас в коробке?

— Не у меня, а у вас, коллеги. Это — стратегический валютный запас. То есть, полтора десятка бутылок с элитным алкоголем, который в тех краях, куда вы следуете, ценится на вес золота. В Ключах, конечно же, есть магазины, торгующие всяческими алкогольными напитками. Только, в подавляющем большинстве случаев, это местный контрафакт-самопал. То бишь, в посёлок — самыми различными путями — завозится большое количество питьевого спирта, который потом местные умельцы бадяжат-смешивают с разнообразными природными и химическими ингредиентами — в зависимости от имеющейся фантазии. Коньяк, виски, водка, настойки, наливки и даже «Мартини» — всё самопальное. Пробки, этикетки, кольеретки и акцизные марки? Что-то завозят из Петропавловска, что-то печатают на месте с помощью цветных лазерных и струйных принтеров… Забирайте коробочку, короче говоря, и пользуйтесь по своему усмотрению. Сугубо для пользы общего дела, я имею в виду, а не для личного потребления.

— Обижаете, начальник.

— Гав!

— Верю, — насмешливо улыбнулся Мунтяну. — Вот, Брут, держи, — протянул тёмно-синюю пластиковую папку. — Здесь находятся все твои…, пардон, все ваши верительные грамоты: договора аренды, билеты на вертолёт, служебные удостоверения и прочие необходимые документы. Ещё в папку и компьютерный диск вложен — с проектом строящейся дороги. Рекомендую внимательно ознакомиться… А это, так сказать, ваша полковая казна, — извлёк из внутреннего кармана рыжего замшевого пиджака толстую пачку денежных купюр. — Подожди секунду, достану зарплатную ведомость и шариковую ручку. Распишись, пожалуйста, здесь и здесь. Вроде, ничего не забыл… Ах, да, голова садовая. Вот — ключи от гаража, в котором стоят арендованные Томасом снегоход с вездеходом… Ну, всё, орлы островные, удачи. Побежал. Дела. Всех благ. Созвонимся…

Глава камчатского Представительства «Фонда охраны дикой природы» торопливым шагом покинул зал ожидания, чуть не столкнувшись в дверях с невысоким упитанным дядечкой, облачённым в мятый светлый костюм.

— Гав-в-в, — прокомментировал Клык, мол: — «Раскланялись, глядя друг на друга волками лесными… Это, как я понимаю, он и есть — главный инженер „Безымянного геологического треста“?».

— Он самый… Ага, двинулся в нашу сторону. Наверное, желает пообщаться. Что же, поговорим. Не вопрос…

— Здорово, Брут, — поставив на бетонный пол обшарпанный чемодан средних размеров, протянул правую ладонь для рукопожатия Дунаев. — У-у, какая крепкая у тебя ручища. Чуть пальцы мне не сплющил в единое целое… А это, значит, твой пёсик?

— Гав! — педантично уточнил Клык, мол: — «Пёсика, старый перец, ты в зеркале поищи. А я — пёс. Причём, серьёзный, брутальный, зубастый и очень-очень суровый. Так что, мистер очередной подозреваемый, учти, пожалуйста, на будущее…».

— Сразу видно, что смышлёный и очень породистый. Чистокровный хаски? Одобряю. Отличный выбор… Тимофей, соболезную. Уже знаю, что вчера Томаса Грина убили. Сочувствую… Ты только это…

— Что? — выжидательно прищурился Тим.

— На нас не думай. То есть, на работников треста. Мол, решили отомстить за прошлогоднюю кляузу на имя здешнего Губернатора, после которой нас и заставили удлинить строящуюся дорогу почти на одну четверть. Трест здесь не при делах. Клянусь, чем хочешь.

— Хорошо, попробую не думать… А кто, Сан Саныч, мог желать Томасу смерти? Ну, по твоему частному мнению? Так сказать, с высоты прожитых лет и знания здешних реалий?

— Да, кто угодно. В том плане, что, почитай, всё взрослое население Ключей.

— Это как же прикажешь понимать?

— Так, Брут, и понимай, — многозначительно шмыгнул носом Дунаев. — В Ключах всё гражданское население живёт за счёт заезжих туристов, скромных подсобных хозяйств и, в основном, красной рыбы, потому как с работой — труба полная. Половина посёлка эту рыбу добывает (незаконно, конечно же), а другая половина её перерабатывает, приводит в товарный вид и реализует-продаёт на Большую Землю. Ничего экстраординарного, если вдуматься. Каждый выживает — как может. Тем более что в бассейне реки Камчатки располагаются самые крупные рыбные ресурсы полуострова. В нерестовый период здесь появляются практически все виды рыб семейства лососевых: горбуша, кета, нерка, кижуч, чавыча, кунджа. Грех — в условиях повальной и хронической бедности — не воспользоваться этим удобным обстоятельством. С точки зрения местного населения, понятное дело… А инспектор Грин (в свободное от основной работы время), решил эту сложившуюся социально-экологическую систему разрушить и объявил поселковому браконьерству беспощадную войну. То бишь, собрал подробное и объективное досье о местных браконьерских базах, точках и маршрутах, оформил эти сведения в единую бумагу, да и отправил её в Петропавловск-Камчатский. Причём, по самым разным адресам: сразу в несколько губернаторских служб, в Прокуратуру, отдельным скандальным депутатам, относящимся к оппозиции, известным в крае журналистам, ну, и так далее, по расширенному списку… Замять ситуацию не удалось, впрочем, как и избежать скандала. Во-первых, слишком уж много высокопоставленного народа стало обладателями означенного компромата. Во-вторых, сигнал исходил от представителя ЮНЕСКО. Не хухры-мухры, такое трудно проигнорировать… Короче говоря, прошлой осенью в Ключах высадился мощный десант, состоявший из работников правоохранительных органов и слегка разбавленный представителями славного депутатского корпуса и официальной прессы. Ну, оно и завертелось по полной программе: возбуждённые уголовные дела, повальные обыски и аресты, судебные заседания, условные сроки, конфискация готовой продукции, моторных лодок, катеров и орудий лова. В конечном итоге, по моему мнению, годовой доход жителей посёлка сократился раза в два с половиной. Если, конечно, не больше… И за что, спрашивается, обитателям Ключей любить инспектора Грина? Не за что, если смотреть правде в глаза. Сунулся, понимаешь, со своим европейским цивилизованным уставом в кондовый российский монастырь…