Лин Картер - Конан Бессмертный

Киммериец постепенно подходил ближе к городскому центру, и вот тут-то нечто примечательное бросилось ему в глаза. С каждым шагом ему было все труднее отрывать сандалии от разбитых плит мостовой. Они прилипали к камню, точно к теплой смоле. Всякий раз, как он отдирал ногу, раздавался чмокающий звук. Конан остановился и пощупал почву. Она была покрыта бесцветным, липким, однако почти сухим слоем непонятно чего.

Не снимая ладони с рукояти меча, он огляделся по сторонам в лунном свете. Ни звука не доносилось до его ушей. Он продолжил свой путь, и вновь ему пришлось с усилием отрывать подошвы от мостовой. Он остановился, повернул голову. Конан мог бы поклясться, что слышит доносящиеся издалека точно такие же чмокающие звуки, которые производил он сам. Одно мгновение он думал, что это, быть может, эхо его собственных шагов, но полуразрушенный храм он уже оставил позади, и ни справа, ни слева от него не вздымалось стен, способных отражать звук.

Он опять двинулся дальше и вскоре вновь замер. Он снова уловил этот чмокающий звук, и на сей раз он не прекратился, когда киммериец стоял совершенно неподвижно и тихо. Напротив, звук стал громче. Обостренные чувства варвара подсказали ему, что звуки эти зарождаются где-то прямехонько перед ним. Однако поскольку на улице ничего подозрительного не наблюдалось, звук, вероятно, имел свой источник на одной из боковых улиц или в руинах.

Звук превратился в неописуемо тягучее, булькающее шипение. Железные нервы Конана были так натянуты, что грозили лопнуть, пока он ожидал, что вот-вот покажется то, что производит это шипение, — чем бы оно ни оказалось.

Наконец из-за ближайшего угла поднялась огромная слизистая масса, бледно-серая в лунном свете. Она скользила по улице и быстро приближалась, издавая этот чмокающий звук, сопровождающий ее передвижение. Передняя часть этой массы была снабжена двумя похожими на рога наростами, самое малое десяти футов в длину, которые торчали вверх, а под ними находилась вторая пара наростов, похожих на верхние, но покороче. Длинные рога клонились то в одну, то в другую сторону, и тут Конан увидел, что на конце каждого из них имелось по глазу.

Тварь была слизняком, похожим на улитку без раковины, которая оставляет позади себя слизистый след. Этот слизняк был примерно пятидесяти футов в длину, а в обхвате «талии» мог сравниться с Конаном. И кроме того, он двигался с такой скоростью, с какой человек бежит. До киммерийца долетел тошнотворный запах твари.

Ошеломленный, одно мгновение Конан стоял как парализованный и смотрел, как к нему приближается чудовищная туша резинообразного мяса. Улитка испустила звук, подобный удовлетворенному чмоканью губами, только во много раз сильнее.

Наконец варвар пришел в себя и отскочил в сторону. В тот же миг сквозь ночную тьму пролетела струя жидкости и плеснула как раз в то место, где только что стоял Конан. Крошечная капелька попала ему на спину и стала жечь, как огнем.

Киммериец повернулся и помчался назад по той же дороге, по которой пришел. Его длинные ноги так и мелькали в лунном свете. И снова ему приходилось перебираться через кучи развалин. Он слышал, как улитка гонится за ним по пятам. Может быть, она уже настигает его. Однако он не осмеливался повернуться, потому что боялся споткнуться среди нагромождения развалин. И тогда чудовище настигнет его еще прежде, чем он снова успеет подняться на ноги.

И вновь раздался звук плевка. Конан стремительно отпрыгнул в сторону. И на этот раз струя пролетела мимо него. Даже если ему удастся до самой стены сохранять расстояние между собой и слизняком, следующая струя, вероятно, попадет в цель.

Конан торопливо завернул за угол, чтобы между ним и улиткой образовалась парочка-другая препятствий. Он помчался по узкому, петляющему зигзагами переулочку, затем свернул за следующий угол. При этом он нисколько не сомневался, что уже успел заблудиться в этом запутанном лабиринте улиц, но теперь было важно лишь одно — свернуть за как можно большее количество углов, чтобы тем самым отнять у преследователя возможность поливать его ядовитыми струями. Чмокающие звуки и тошнотная вонь лучше всяких слов сказали ему, что зверюга все еще наступает ему на пятки. Быстро обернувшись, он увидел, как чудовище высунулось как раз из-за того угла, который он только что обогнул.

Все дальше и дальше шла эта дикая охота по путанице улиц древнего заброшенного города.

Если он не может бежать быстрее, чем слизняк, то, возможно, ему удастся утомить эту скотину. Варвар знал, что человек обладает большей выносливостью, чем большинство животных, если дело доходит до бега на значительные расстояния. Однако улитка явно не ведала усталости.

Что-то в том строении, мимо которого Конан теперь пробегал, показалось ему знакомым. И тут только ему стало ясно, что он приближается к полуразрушенному храму с сохранившимся портиком, который он приметил еще перед тем, как встретиться с улиткой. Быстрый взгляд — и он понял, что опытный скалолаз в состоянии покорить портик и оказаться на крыше.

Длинными прыжками он взлетел на кучу развалин частично рухнувшей храмовой стены. С камня на камень перепрыгивал он, пока не добрался до еще не тронутого временем участка стены прямо напротив длинного ряда скульптур, украшавших крышу. Он подпрыгнул и наконец осторожно перебрался на крышу. Теперь Конан мог только надеяться, что под его тяжестью она не рухнет окончательно. Дыры, достаточно большие, чтобы туда провалиться, он осторожно обходил. Шорохи и вонь улитки доносились до него с улицы. Она явно потеряла его след и не знала, в каком направлении ей теперь вести преследование. Тем не менее она тоже остановилась прямо перед храмом. Очень осторожно, поскольку он был уверен, что тварь может обнаружить его в лунном свете, Конан присел за одной из мраморных статуй и выглянул из-за плеча скульптуры вниз, на улицу.

Да, там расположилась огромная влажная серая масса, поблескивающая при луне. Глазки-рожки шныряли из стороны в сторону в поисках своей жертвы. Под ними более короткие щупальца качались взад-вперед над землей, словно пытаясь по запаху взять след киммерийца.

Конан был убежден, что она скоро обнаружит его следы. И не сомневался в том, что улитка так же запросто вползет на стены строения, как взобрался на них сам горец.

Он положил ладонь на каменную скульптуру, высившуюся перед ним, — кошмарное чудовище с телом человека, крыльями летучей мыши и змеиной головой — и толкнул. Статуя закачалась, издавая скрежет.

Когда улитка услыхала это, глазки-щупальца тут же устремились кверху, в сторону крыши храма. Голова улитки повернулась, и тело почти свилось в клубок. Затем голова приблизилась к фасаду храма, и улитка начала вползать по огромной мраморной колонне, находившейся как раз под той скульптурой, за которой, сжав зубы, сидел на корточках Конан.