Лин Картер - Конан Бессмертный

— Чертовски странно, — согласился Конан. — По крайней мере, они должны были собрать отряд, чтобы не дать нам взять их на абордаж. Они что же, попрятались, словно мыши, или, может, на борту нет никого, кроме гребцов и кормчих?

— Мы уже совсем близко, — произнес Сигурд.

Конан обратился лицом к носу судна, где наготове стояли лучники, и скомандовал громовым голосом:

— Стрелу!

— Есть, капитан, — отозвался Яков.

Глава стрелков похлопал одного из лучников по плечу, тот натянул тетиву так, что его правая рука коснулась мочки уха, и с резким звенящим хлопком отпустил ее. Стрела описала дугу над черной поверхностью воды между судами и, не долетев шагов десяти, упала в море. На короткое мгновение на галеоне воцарилось молчание, только слышны были протяжные вздохи ветра и злобное шипение воды, когда корабль переваливался с волны на волну.

— Стрелу!

На этот раз острие стрелы глубоко вошло в обшивку галеры, покрытую зеленой эмалью.

— В пределах досягаемости! — возбужденно громыхнул Сигурд.

— Слушай команду! Дать залп! — проревел Конан.

— Есть! — Яков выстроил своих стрелков в линию; через мгновение все луки одновременно распрямились и со свистящим звуком, похожим на шелест стремительных крыльев, стрелы стаей скользнули над сокращающимся водным пространством и градом просыпались на убегающее судно, причем большинство из них попало в щели деревянных щитов на релингах галеры.

Конан, прищурившись, наблюдал за ее веслами. Обычно подобный залп стрел выводил из строя по крайней мере нескольких гребцов, нарушая согласованную работу весел, пока раненые люди не заменялись другими или их весла не втягивались внутрь. Однако весла по обеим сторонам галеры продолжали так же размеренно механически подниматься и опускаться.

— Должно быть, там есть вторая палуба, — свирепо проворчал Конан.

— По-моему, она поворачивает, чтобы взять нас на таран, — заметил Сигурд.

— Верно. Держите курс все время точно на нее. Если мы столкнемся нос в нос, мы подомнем ее под себя и сломаем ее передний брус.

Ванир проревел команду рулевому и палубным матросам. Румпели описали дугу и замерли на новом курсе, круче к ветру. Паруса встрепенулись, чтобы тут же снова поймать боковой ветер, и «Красный Лев» плавно развернулся к левому борту, держа теперь противника точно по носу галеры. Невидимые руки ловко убрали паруса и принайтовили их к реям. Галера продолжала делать плавный поворот, и какое-то мгновение корабли мчались прямо друг на друга. С юта Конан прекрасно видел всю палубу галеры. Там не было ни души.

Затем, словно потеряв мужество при виде массивного носового бруса «Красного Льва», летящего на нее в клочьях пены, галера так резко легла на левый борт, что ее корма осела вниз и судно встало на дыбы. Их разделяло не более пятидесяти шагов, и Конан мог ясно различить странную черную эмблему, украшавшую нос парусника. Она напоминала круглое облако густых черных испарений. Казалось, что из-под жгутоподобных щупалец осьминога вырываются клубы серого тумана, а огненно-красный глаз, неотрывно глядящий из самого центра черной массы, сверкал яростно и кровожадно.

На палубе так никто и не показался. Может, эта зеленая галера была кораблем призраков, на котором не было места смертным.

— Ни впередсмотрящего на мачте! Ни одной пары рук на палубе! Нет даже кормчего у румпеля! — рокотал Сигурд. — Клянусь Бадбом и Митрой, мне это не нравится, совсем не нравится.

— Яков! — закричал Конан. — Пусть твои парни целят в отверстия для весел!

Хлопнули тугие тетивы луков, и в воздухе вновь зашипели стрелы. Многие воткнулись в дерево около весельных проемов, но значительно больше стрел — ведь расстояние было совсем небольшим — исчезло из виду в черных отверстиях в бортах. Однако, вопреки ожиданию, моряки не услышали ни единого крика боли, ни одно весло не ударилось со стуком о другое. Второй залп, как и первый, не принес никакого результата. Галера по-прежнему свободно бежала по волнам, и ее треугольные паруса были развернуты по ветру. «Красный Лев» повернул вслед за ней, опять пускаясь в погоню.

— Подожгите стрелы, Яков! — ревел Конан. — Клянусь Кромом, я вырву наконец какие-нибудь проблески жизни из этой твари с черными парусами.

В течение нескольких мгновений на полубаке царило торопливое движение. Из камбуза принесли факелы, тряпки погружали в масло и обматывали вокруг наконечников стрел. И скоро град горящих стрел, оставляя в небе клубы черного дыма, со свистом пролетел над мантилетами и глухо застучал о пустую зеленую палубу галеры. Вскоре множество факелов задымилось в разных местах судна, и свежий пассат легко подхватил струи густого смолистого дыма.

— Ха! — прогремел Конан. — А вот и результат! Посмотри-ка, Сигурд!

На богато украшенном юте зеленой галеры возникла высокая тощая фигура. Человек по своему виду совсем не походил на обычного моряка. Ниспадающее складками вниз хлопковое одеяние не могло скрыть худобы его тела, а на узкие плечи был накинут фантастический плащ из пышных ярко-зеленых перьев. Его бритая болезненно-желтого цвета голова была обвязана куском материи, а в аскетически-худом удлиненном лице жизни было не больше, чем в отлитой из латуни маске. Он неподвижно стоял на пышно разукрашенной задней палубе и был похож скорее на священнослужителя или колдуна, чем на моряка. Ядовитый острый взгляд черных глаз старца неотрывно следил за «Красным Львом».

Конан и его команда успели заметить, как человек внезапно протянул вперед свою костлявую руку, застывшую в странном движении. Как только он сделал это, все черные смоляные факелы на палубе галеры внезапно погасли. Последние кольца дыма закружились и растаяли в воздухе.

— Магия! — яростно прогудел Сигурд, стальным капканом сжав плечо Конана.

— Яков! — заревел Конан. — Утыкай перьями этого пса!

Но прежде чем приказ мог быть исполнен, высокая, облаченная в плащ из перьев фигура выхватила из складок своей одежды маленькую фляжку и, размахнувшись, бросила ее за борт в зеленоватую бурлящую морскую воду. Как только фляжка ударилась о крутую волну, поверхность моря взорвалась языками ослепительного пламени. Между двумя судами внезапно выросла стена клокочущего огня. Люди на галеоне вскрикнули, пораженные. Они застыли в изумлении. Ужас и суеверный страх были написаны на лицах пиратов. Храбрости у них хватало, чтобы открыто встретить острую сталь и свистящие стрелы, когда был шанс захватить добычу, но кто может сражаться с колдовскими чарами?

— Магия! — повторил Сигурд. — Во имя сердца Арина и львов Тамуза, ты видел это, Амра? Этот косоглазый старикашка создал стену огня за меньшее время, чем нужно человеку, чтобы сплюнуть!