Дмитрий Колосов - Скифские саги

Скилл покачал головой:

— Не пойдет. Ты уже дважды обманул меня. Откуда мне знать, для чего тебе нужен посох?!

— Я выброшу его в самую глубокую бездну! — торопливо сказал Вюнер.

— Это я могу сделать и сам. Сойди с дороги!

— Глупец! — процедил ученик мага. — Думаешь, победив Сабанта, ты стал всесильным? Истинное могущество заключено не в силе посоха. Для того чтобы обладать могуществом, нужно знание.

— Оно у меня есть. Отойди!

— Ладно… — протянул Вюнер. — Но знай, в таком случае Сабант убьет тебя!

— Он жив? — холодно поинтересовался Скилл.

— Конечно! Сабант знает здесь все ходы. Ведь дворец создан его волей. Не сомневаюсь, он уже нашел способ, как уничтожить тебя. Лишь я в состоянии помочь тебе выбраться из подземного мира. Отдай мне посох, а я отдам тебе Сабанта!

Ответом был короткий смешок, донесшийся с противоположного конца залы. Скилл с Вюнером, не сговариваясь, обернулись. На лице ученика появилась гримаса ужаса.

У гладкой серой стены стоял невесть откуда взявшийся Сабант. В одной руке он держал кривой нож, другая сжимала узду Черного Ветра.

— Великий учитель, я верен тебе! Я хотел отобрать у этого человека посох, а потом отдать его тебе. Я…

— Разберемся, — заметил Сабант с улыбкой, не предвещавшей ничего хорошего. — А ты, — маг кивком указал на Скилла, — давай сюда посох!

Скиф медленно покачал головой и стал поднимать острие, целясь им в Сабанта. Маг проворно отступил назад и спрятался за Черного Ветра.

— Не делай глупостей! Как я понимаю, эта скотина дорога тебе. Если ты не исполнишь моего повеления, она незамедлительно лишится жизни. Давай сюда посох! Давай! — выкрикнул Сабант, видя, что Скилл заколебался.

Острие посоха стало клониться к земле.

— Не делай этого! — истерично закричал Вюнер. — Сабант убьет нас обоих!

— Может быть, — согласился прячущийся за конем маг. — Но в противном случае я убью коня.

— Что стоит какая-то лошадь! Убей его! — продолжал вопить ученик мага.

Вюнер был отчасти прав. Лошадь действительно стоила не очень много. Но это был Черный Ветер. И Скилл опустил посох.

— Отлично! — похвалил Сабант. — Теперь убей этого предателя!

Вюнер не стал дожидаться, когда скиф исполнит приказ. Резко взмахнув рукавом, он рассеял вокруг себя облако черной пыли и растворился в нем.

— Дешевый трюк! — прокомментировал Сабант. — Но ничего, я разыщу его. А теперь положи посох на пол и отступи к стене.

— Что будет со мной, если я сделаю это?

— Пока не знаю, — не стал лукавить Сабант.

Скилл задумался. На весах была судьба мира и жизнь друга. Словно желая развеять его сомнения, Сабант прикоснулся острием ножа к шее коня; Черный Ветер тревожно заржал.

Выбор был сделан. Друг стоил больше, чем мир. Скилл выпустил посох из рук и медленно отошел назад.

Висеть распятым на кресте — занятие, конечно, малоприятное. Скиллу уже однажды довелось испытать нечто подобное, когда, путешествуя в Красных горах, он едва не стал ужином для дэвов. Тогда он сумел выбраться, на этот раз все было гораздо серьезнее.

Скилл мрачно вздохнул и попытался пошевелить руками. От этого движения металлические браслеты, сковывавшие его запястья, затянулись еще сильнее, отчего скиф поморщился. Он висел, распятый на цепях в Зале Жизни, той самой, где обрел смерть парсийский сотник, а до него — сотни других людей. Сабант готовился пополнить свою растраченную жизнь новым запасом лет. Он нуждался в них, ведь дерзкий скиф перебил всех его черных витязей, кроме одного, спрятавшегося в закоулках дворца. Убей Скилл и этого, Сабанта не стало бы. Но витязь чудом уцелел, а значит, последний из Двенадцати остался жив. Он был весьма доволен этим обстоятельством и не преминул позлорадствовать в адрес Скилла:

— Насколько же глуп и наивен должен быть человек, готовый пожертвовать жизнью ради какого-то облезлого мерина!

Скилл отчасти был готов согласиться с тем, что, расставаясь с посохом, принял не самое разумное решение, но… друг есть друг. Скиф молчал, а маг продолжал изгаляться:

— Думаешь, я сохраню ему жизнь?! Ошибаешься! Властелину мира недостойно восседать на обычном жеребце. Я сотворю себе огнедышащего коня, способного летать по небу. А этого отдам на растерзание небесному воинству.

Сабант изо всех сил старался, чтобы в его голосе звучало торжество. Однако вид у него был далеко не блестящий. Растеряв многие годы, маг лишился жизненных соков. Он осунулся, его кожа стала пепельно-серой — словно крылатая вампирша-нэрси выпила из чародея гнилую кровь. Сейчас он намеревался пополнить жизненные силы за счет пленника. Но перед этим маг был не прочь покуражиться. Он неторопливо прохаживался рядом с прикованным скифом, издеваясь над своим уже бывшим врагом.

— Думаешь, ты первый, кто отважился забраться в мой мир?! Нет, далеко не первый. Здесь побывали многие. Одни мнили себя героями, других манило золото башен. И все нашли здесь свой конец. Все, даже великий богатырь Траэтона, сразивший дракона Ажи-Дахаку. Ни один не сумел противостоять магии могучего Сабанта!

— Однако меня ты победил с помощью подлой уловки! — пробормотал Скилл.

— Хитрость! Маленькая хитрость! Когда мои слуги привели этого шелудивого коня, я еще не знал, что он мне пригодится. Но в том и сила мудреца, что он может извлечь выгоду из всего, из любой мелочи.

— Вот как! Значит, ты считаешь себя мудрецом?

Сабант ответил скифу злобным взглядом:

— Ты пытаешься рассердить меня. У тебя это почти получилось. И оттого смерть твоя будет еще более ужасной.

Скиф не обратил внимания на эту угрозу. Морщась от боли, он пошевелил руками.

— Вначале да, ужасали, — подумав, признался Сабант. — Меня страшила грандиозность дела, которое я затеял. Затем я понял, что, если этого не сделаю я, миром овладеет кто-то другой. Почему не я? Я задумался над этим. В мире много людей, кто вправе владеть миром. Первым был, конечно, Ариман. Но он не являлся человеком. Он демонстрировал нам, своим ученикам, такие вещи, на которые человек, будь он даже самым великим чародеем, не способен. Ариман, пожелай он этого, мог уничтожить мир одним мановением руки. Но его цель была не в уничтожении. Он играл этим миром, кроя его по собственной прихоти. Тогда я впервые поверил в бога. Кроме Аримана, был великий западный бог, почти равный ему по силе. Он жил на горе, за которой прячется солнце. Тот бог действовал заодно с Ариманом и исчез вместе с ним. Я слышал, к их исчезновению приложил руку маг Кермуз. Это третий великий, кого я знал. — В голосе Сабанта было различимо неподдельное уважение. — В мире не было чародея более хитрого и изворотливого. Во время мятежа Одиннадцати Кермуз едва не одолел самого Аримана. Он застал его врасплох, спящим. У Кермуза был посох, украденный у Хозяина. — Сабант любовно погладил ладонью свой магический жезл, который держал в правой руке. — Ариман погиб бы, если б был человеком. Он ускользнул из покоев в тот самый миг, когда гигантская волна черной энергии обратила их в первоначальное ничто. А потом Ариман нанес ответный удар. Но Кермуз был готов к этому. Он заблаговременно наметил себе пути к отступлению. Он ушел и продолжал сражаться с Ариманом. Мы все, кроме Заратустры, верного пса Аримана, помогали ему в этом. О, какая это была битва! — Глаза Сабанта засверкали, словно драгоценные лалы. — Мы атаковали Аримана со всех сторон. Исчезали горы, высыхали реки и озера, цветущие долины превращались в бесплодье пустынь. Кермуз призвал на помощь существ из заполуденного мира, неуязвимых для оружия людей. Но Ариман был богом, а не человеком. Он нашел способ разделаться с нами. Порой мы одолевали его, и тогда Ариман исчезал, чтобы появиться спустя годы, когда все мы уже считали, что он погиб. Но Ариман объявлялся вновь и сеял смерть. Он убил великого Огодда, третьего среди нас, проникнув в его чертоги под видом плодовой мушки. Тарра убила черепица, упавшая с кровли. Молра и его брата Малора Ариман сразил, выманив из укрепленного магическими спиралями замка в поле. Он развлекался с нами, подобно тому, как лисица развлекается с загнанным в расщелину сурком. А затем он и Заратустра дали битву остальным магам. Несмотря на то что в руках Кермуза был дающий силу посох, мы проиграли. Мы бежали в разные стороны, а Ариман и Заратустра преследовали нас. Погибли все, кроме меня и Кермуза. Кермуз был очень хитер. Он заранее позаботился о надежном убежище, и Ариман не сумел найти его. Мне же просто повезло. Ариман обрушил на ущелье, в котором я укрылся, огненную волну. Он думал, что я погибну. Но он не знал, что в ущелье есть потайной ход, который ведет через толщу горы и выводит к морю. Так я сумел убежать, унеся с собой волшебный посох, потерянный на поле битвы Кермузом. Овладев посохом, я обрел могущество, прежде недоступное мне. И тогда я подумал: почему бы не стать первым? Пока существовал Ариман, не стоило даже мечтать об этом. Но теперь, когда бог зла побежден и исчез, я, наконец, могу пустить в ход накопленную за многие столетия силу.