Джим Батчер - Фурия первого лорда

— Наконец-то. Я завладела твоим вниманием.

— Оно было приковано к тебе все время нашей трапезы, — сказал Тави.

— Твои уши, возможно. — Она откашлялась, на мгновение коснувшись кончиками пальцев груди, невольно переводя туда его взгляд.

— И, конечно, твои глаза, — с грустным смешком сухо добавила она. — Но твои мысли, чала, твое воображение — они были сосредоточены где-то еще.

— Моя оплошность, — сказал Тави. — Определенно.

— Определенно, — ответили Китаи с довольно хитрой улыбкой. Выражение ее лица стало более серьезным. — Хотя и не только по крайней необходимости.

Он нахмурился и жестом руки предложил ей продолжать.

Она сложила руки на коленях и нахмурилась, будто бы собирая вместе слова, чтобы их выдать.

— Этот враг угрожает тебе, как ни один другой, чала.

— Ворд?

Она кивнула.

— Как именно?

— Они угрожают изменить тебя, — спокойно сказала она. — Отчаяние и страх — очень могущественные противники. Они могут превратить тебя в кого-то, кем ты не являешься.

— Ты уже говорила похожие вещи прошлой зимой, — заметил он, — когда мы были загнаны в ловушку наверху той шуаранской башни.

— Это остается верным и сейчас, — ответила она спокойным голосом. — Помни, что я тебя чувствую, чала. Ты не сможешь спрятать это от меня. Ты пытался, и я уважала твое желание. До настоящего момента.

Он нахмурился, обеспокоенный.

Она протянула через стол руку, ладонью вверх. Он накрыл ее своей рукой, безотчетное решение с его стороны.

— Поговори со мной, — тихо взмолилась она.

— На кораблях всегда был кто-то рядом. Или мы были на занятиях и… — Он пожал плечами. — Я… Я не хотел обременять тебя. Или пугать.

Она кивнула и сказала без злости:

— Это потому, что ты считал меня недостаточно сильной? Или потому, что ты считал меня недостаточно храброй?

— Это потому, что я считал тебя недостаточно… — он запнулся.

— Способной? — предположила она. — Полезной?

— …заменимой, — закончил он.

От этого ее брови взлетели. Она повторила его недавний жест, рукой призывая его продолжать.

— Я не могу потерять тебя, — прошептал он, — просто не могу. И не уверен что смогу защитить тебя. И не уверен, что кто-либо может.

Мгновение Китаи смотрела на него безо всякого выражения. Затем, сжав губы, она покачала головой и встала. Она обошла вокруг стола с тем же суровым выражением лица, но, когда она остановилась позади его стула, Тави понял, что ее трясет от едва сдерживаемого смеха.

Она проскользнула ему на колени, в зеленом она стала еще привлекательней, обхватила его шею бледными руками и поцеловала. Как следует. Ее мягкий смех клокотал у него на языке. В конце концов отстранившись, мгновением спустя, она сжала его лицо своими горящими как в лихорадке руками и посмотрела на него с нежностью.

— Мой алеранец, — сказала она с любовью в голосе. — Ты — идиот.

Он уставился на нее.

— Ты только теперь осознал, что силы, превосходящие наши, могут разъединить нас? — спросила она, все еще улыбаясь.

— Ну… — начал он. — Ну… ну нет, не совсем…

Он умолк.

— Но это всегда было так, Алеранец, — сказала она, — задолго до того, как ворд стал угрозой для наших народов. И даже если бы его никогда не было, это все равно было бы правдой.

— Что ты имеешь в виду?

Она пожала плечами. Затем, взяв нож и вилку, отрезала еще один кусочек ростбифа, когда заговорила.

— Многие вещи могут отнять жизнь. Даже жизнь алеранских Граждан. Болезни. Пожары. Несчастные случаи. И, в конце концов, старость. — Она положила ему в рот кусочек мяса и следила, как он начал жевать, прежде чем, одобрительно кивнув, стала отрезать следующий.

— Смерть — неизбежна, Алеранец… для всех нас. И правда в том, что все, кого мы любим так же могут быть разлучены с нами, как и мы можем быть оторваны от них. Это так же естественно, как ночь после заката.

— Китаи, — начал было Тави.

Она втолкнула еще один кусочек ростбифа ему в рот и тихо сказала:

— Я еще не закончила.

Он покачал головой и начал жевать, слушая.

Она снова одобрительно кивнула.

— В конце концов, ворд не является чем-то из ряда выходящим, Алеранец, если только ты не позволишь ему таким стать. Фактически, он менее опасен, чем все остальное.

Проглотив, он сказал:

— Как ты можешь говорить такое?

— А почему я не могу? — спокойно ответила она. — Поразмышляй над этим. У тебя довольно хорошо получается размышлять, когда ты утруждаешь себя этим. Я уверена, в итоге до тебя дойдет.

Она выгнулась и потянулась, подняв руки над головой. Тави обнаружил, что его левая рука покоится на ее оголенной спине, в вырезе платья. Он никак не мог заставить себя прекратить поглаживать ее нежную кожу, едва касаясь ее медленными круговыми движениями.

— Ммм. Мне это нравится. И это платье тоже нравится. И драгоценности тоже — хотя я не смогла бы их надеть на ночную охоту. Тем не менее, они прекрасны.

— И дорогие, — сказал Тави, — Ты не поверишь.

Китаи округлила глаза:

— Деньги.

— Не все используют обсидиановые наконечники для стрел как всеобщий эквивалент, — проговорил он, улыбаясь.

— Нет, — саркастически ответила она, — Полагаю, если бы это стоило Алеранцу денег каждый раз, когда он хотел убить что-то, это сделало бы вашу человеческую историю куда как менее интересной для чтения.

Она опустила на него взляд на мгновение и, улыбаясь, спросила:

— Ты думаешь, что драгоценности красивы, Алеранец?

Тави коснулся ее щеки.

— Я бы хотел видеть тебя только в них и больше ни в чём.

Ее улыбка стала шире.

— Это, — произнесла она, — было бы абсолютно неприемлимо, мой лорд Октавиан.

Но ее руки неспешно поднялись к шее, к застежке ее платья. Тави издал низкий рык и почувствовал, как его рука собственнически расположилась на ее талии.

Стук приближающихся копыт быстро долетел до отдельно стоящего шатра. Стражники, расположенные, по настоянию Магнуса, в сорока ярдах ниже по холму, на случай приближения вордовских лазутчиков, обменивались паролями с посланником, чей голос звучал высоко и возбужденно.

Тави застонал и на мгновенье упёрся лбом в платье Китаи…

— Ну, разумеется, что-то стряслось именно сейчас.

Китаи шаловливо, негромко рассмеялась и произнесла:

— Если хочешь, мы можем просто продолжить.

— Кровавые вороны, нет, — сказал Тави, снова краснея. Он встал, подняв её с своих колен и мягко поставив на ноги.

— Я нормально выгляжу?

Она наклонилась вперёд и лизнула Тави в уголок рта, игриво поглядывая, затем вытерла его салфеткой. Она слегка распрямила складки платья и сказала:

— Ты выглядишь самым надлежащим образом, мой лорд Октавиан.

Он буркнул себе под нос что-то про напоминание не убивать посланника и подошёл к одной из драпировок, что скрывали интерьер шатра. Смотритель легиона торопливо приближался по склону рядом с посланцем в броне антилланского ополченца. Антилланец зашагал вверх по склону, отмеряя шаги в точности как опытный легионер, и, остановившись напротив Тави, отдал честь: