Максим Грек - Фаврит

Хайдор стремился увести монстра подальше от горожан, куда-нибудь ближе к морю, но Фир не пожелал уходить. Его тянуло именно к Корине. Хром уже с первого взгляда, брошенного на этого бронированного нгая, определил, что это не тот монстр, которого он искал. Они, несомненно, похожи. Но Хром сумеет отличить своего Фира от любого другого, ведь связь, по которой Фиры находят близких при жизни людей, не односторонняя. И пусть Хром не может выследить по этой связи Фира, но если увидит — узнает.

Нынешняя битва отличалась от подобного сражения в Пределах. Теперь у Хрома не бесполезные в бою с такого рода нгаем кинжалы, а алебарда, которой землянин научился владеть на весьма приличном уровне. И не будь этот Фир, согласно классификации Братства, Опытным, то есть уже вступившим на Вторую Дюжину Пределов, Хром бы уже разделался с ним. А так, пробить стальные пластины брони, коей обвешался за время прохождения Уровней этот монстр, было весьма сложным занятием. К тому же и преимущество скорости, которое Хром получал, благодаря одной из своих активных способностей, обнулялось, при использовании Фиром его способности — Астрального Сдвига. Именно этой способностью он и переместился из Пределов прямиком в город. Что-то вроде телепортации.

Битва продолжалась неоправданно долго — почти пять минут. Хром теснил Фира, показывающего признаки усталости. Даже действие его Ауры ослабло. Это Хром отметил, когда поднялась Корина. Она посмотрела на труп мачехи, подхватила после этого дубину и собралась совершить глупость.

— Не подходи, — крикнул ей Хром, отвлекаясь.

Фир воспользовался заминкой и нанес удар. Этот удар стоил демону лапы. Хром опередил его и отсёк одну конечность. Вот только девочка не послушала и продолжала приближаться к демону.

Тут по улице прогрохотали шаги. Хром увидел спешащих вступить в бой служителей различных Культов. Среди мантий мелькали мантии знакомых Алых цветов. Даже в горячке битвы, Хром отметил среди лиц — знакомое лицо инквизитора Луция. Тот стал готовить, что-то из арсенала Чудес.

— Не вмешивайтесь! — заорал на подмогу Хром, почти добивший демона. — Он — моя добыча!

Но служители проигнорировали требование, продолжая творить собственную волшбу. Хрому ничего не оставалось, как выложиться на полную и успеть убить Фира, прежде чем культисты нанесут свой удар. Это необходимо Хрому. Так он сумеет убедиться в том, что при следующей встрече с Фиром Аллеты, он наконец-то освободит девушку, которой не сумел помочь. Это ему важно… Важнее чем жизнь…

В последнем ударе, пойдя на размен, Хром алебардой пробил грудную пластину Фира, погрузив копейное лезвие на всю длину. Фир в свою очередь нанёс чудовищный удар в голову, от которого не спас даже выставленный блок древком алебарды. Хром упал. А демон остался на ногах. Потом всё потонуло в ослепительном свете божественных Чудес…

— Я не собираюсь его задерживать! В храме его исцелят!

— Братство само может позаботиться о раненом товарище!

— До Кандии его ещё тащить! А храм, вон он, рядом!

— Нет. Твой Орден не получить Брата!

— Повторяю, уже в сотый раз! Не собираюсь я его задерживать…

— Тихо… он очнулся…

Прямо на улице, посреди всего беспорядка, сотворенного Фиром и Хромом, собралась толпа зевак. Спорили инквизитор Луций, с поддержкой в лице жрецов различных культов, и мастер Фиолиний, сопровождаемый всеми теми, кто в накидках пригодных для похода в Чернь. И спорили они уже долго. С самого того момента, как прибыл Фиолиний и застал жрецов, пытающихся утащить Хрома к себе.

А ведь Луций, действительно не собирался его задерживать. Только подлечить.

— Я в порядке, — опираясь на плечо Фиолиния, поднялся Хром. — Не нужно меня никуда уводить.

— Вот и разъяснилось всё, — мелькнула улыбка из-под плотного капюшона бледноликого тайдора. — Уматывайте отсюда!

Но Луций не собирался уходить. Оставлять хайдора без охраны — нельзя. А Лаврион вычистят от остатков нгаев и без помощи инквизитора. Оставшись без руководства Фиром, простые нгаи подрастеряют силы.

— А ты молодец, — похвалил хайдора мастер «Тьмы Ночи». — В одиночку завалить Опытного Фира, далеко не каждый сможет!

— Я его не завалил, — отчего-то злобно прошипел хайдор и недовольно посмотрел на жрецов. — Это они всё сделали…

— Да ладно тебе! — это кричали остальные зрители, коих собралась тьма. — Мы видели, как ты бился! Ты — герой!..

Они ещё что-то кричали, прославляя хайдора, но тот только морщился от их слов. Казалось, раны его беспокоят меньше, чем крики благодарных жителей.

— Вот, это по праву принадлежит тебе, — жрец с символом Амонарод на мантии, протянул Хрому какую-то коробочку.

— Что это?

— Артефакт, — пояснил жрец. — Его использует Круг Освободителей в Братстве. Он поглощает Ореолы поверженных нгаев, которые когда-то были разумными. В нём уже содержится Ореол этого Фира…

Луций знал об этом артефакте. Круг Освободителей — идейные борцы с Чернью. Их не интересует награда или слава. Их интересует только освобождение душ разумных, коих поглотила Чернь. Глупо и благородно. Но культ Амонарод с почтением относится к Освободителям и те получают определённые льготы. И чем больше Ореолов в той коробочке, тем больше льгот полагается Освободителю.

А хайдор-то расстроился. Даже артефакт взял без особой радости. Неужели думает, что не сумел справиться с демоном? Дурак. Если бы не отвлекался на жрецов, то разделал бы Фира не получив ни царапинки. Новичок ещё просто. А так он его всё же успел убить. Так что совместный удар жрецов поразил уже мёртвого Фира.

Луций хотел немного пообщаться с хайдором, всё-таки нужно налаживать с ним отношения. Но тот отослал всех прочь, сам поковыляв к какой-то девчонке, хнычущей возле трупа женщины.

Прошло полмесяца с того дня, как на город напала Орда.

Завершился месяц Нимии, и праздник Любви горожане почти не отметили. Теперь вот месяц Амона, или называя его по старинке — июнь, вместе с праздником Летнего Солнцестояния пройдёт незаметно. А после и месяц Арода… и так далее, вплоть до месяца Арказа, пока ас Смерти не заберёт всё с собой…

Грустные мысли посещают Корину. Работать она перестала. Общаться с друзьями тоже. Да и с кем общаться, коли почти всех друзей убил Фир, оказавшийся её отцом! Это новость подломила её сильнее всего прочего. Сильнее, чем смерть мачехи, которая, оказывается, любила её как дочь, пусть и не показывала своих чувств (даже деньги откладывала на поступление Корины в магическую школу). Сильнее чем гибель друзей. Сильнее чем лишение дома, сил и возможностей вычистить который от крови и разрухи у завязавшей с ремеслом воровки не нашлось. Знать, что тот, кто должен был оберегать тебя, желал твоей смерти — ужасно. И пусть ей пытались объяснить что Фир — это уже не то же самое, чем был разумный при жизни. Что демон — есть демон. Что разума отца уже не было. Она всё равно не могла понять, как так можно…