Владислав Силин - Королей убивают неудачники

Мая неслышно выскользнула из тьмы галереи.

— Дена! — Она опустилась на скамеечку, вытянула ноги. Волосы ее взмокли и слиплись от пота, косички грязной клеткой прилипли к лицу. На хитоне темнели влажные пятна. — Ох!.. Тебе понравилось, как я пела?

— Да. — Завацкий защелкнул крышку ноутбука, спрятал его в рюкзак. — Это чудесная песня, только грустная, правда...

— Грустная? Ты говоришь, грустная?

— О влюбленных и разлуке. — Он запнулся. Признаться в том, что он не слушал, мешало чувство такта. — Разве не так?

— Ага-да. Пойдем, Дена. Время уже позднее, а тебе надо устроиться на ночлег. Пора отдохнуть, ага. Ты будешь откидывать полог моей кровати.

Может показаться, что при таком отношении к правде и лжи тшиины должны говорить лишь то, что думают. Ну, в крайнем случае то, что думают, что они думают. Ничего подобного. Речь тшиинов переполняли вычурности, цветистости, эвфемизмы и метафоры. Быть может, дела зашли не так далеко, как на земном Востоке, но слова таили по нескольку смыслов.

Существовало около трех сотен обозначений для любви во всех ее проявлениях. Тут и «перекинуть мост через речку», и «перестукнуться сердцами», и «погулять в сопках, заросших мягким мхом». Для убийства и насилия иносказаний было немногим меньше. Тшиины проявляли немыслимую изобретательность, чтобы выскользнуть из пут, которые накладывал на них язык.

Весь путь до покоев комедиантки Денис провел в размышлениях: что означает «откидывать полог кровати»? Что скрывается за этими словами?

Местный обычай? Приглашение к флирту? Нечто большее?

На самом деле фраза значила ровно то, что значила. Полог над кроватью Матрататалиссии не был вырезан или сколочен: его построили по всем правилам фортификационного искусства. Тяжеленная крышка железного дерева, украшенная резными павлиньими глазками.

Денис снял его с трудом; как бы девушка справилась в одиночку — бог ведает.

— Понятия не имею, зачем он. Наверное, чтобы крысы не лазили, — с очаровательной улыбкой объяснила Мая, вытряхивая простыни. — Когда в комнате долго никто не живет, они спят в кроватях, как господа, а это позор. Правда! Теперь здесь живу я. Приходи в гости.

— А сейчас? Разве я не в гостях?

— Конечно, нет, самый бестолковый из рыцарей! Надо же понимать приличия. Ты откидываешь полог на моей кровати. А потом вернешься к себе. И это так.

Денису страшно захотелось включить Абу и набрать в окошке поисковика «полог». Или «приглашение в гости». Могучим усилием воли он подавил это желание.

— Хорошо, — покорно согласился он. — Я схожу к себе, положу вещи и вернусь в гости. Это правда. А где моя комната?.. Распорядитель кроватей сказал, что меня поселят там, где раньше жил земной посол. Господин Тенокки.

Мая грустно смотрела на теира.

— У тебя нет комнаты, Дена Зарай. В покоях, где жили чужинцы, сейчас очень грязно. Верь мне, ага. Господин посол бил огненным боем стражу, очень страшно, правда. А в другие места тебя никто не пустит. Брат попросил, чтобы я тебя приютила. Да.

Денис вздохнул. Вопрос о жилье отпал сам собой. После боя на фузионерах в комнатах чужинцев не просто грязно. Можно биться об заклад, что там не хватает стен, а местами — полов и потолка.

— Куда же мне идти, Мая? — спросил он в растерянности.

— Никуда, — жизнерадостно отозвалась тшиинка. — Я ведь пригласила тебя в гости. Правда! Здесь тебя никто не будет искать, да. Кроме того, это естественно — ты гостишь в замке и на ночь отправился к комедиантке. Ага?

О tempora, о mores! [8] О времена, о нравы! (лат.) Ночевать у незамужней девицы — это естественно? Завацкий наконец понял, что от него требуется. Он вышел в коридор, потоптался у порога, затем постучал.

— Камаис! — донеслось из-за двери. Слова этого детектив не знал, но догадался по интонации. «Входите» на всех языках звучит одинаково.

— Вот теперь ты у меня в гостях, правда.

Мая зажгла свечи, и комната заиграла палевыми бликами. На стенах висели ковры из разноцветного мха; такой же ковер лежал на полу.

В свете свечей комната выглядела иначе, не как раньше. Горка белого дерева, столик со свечами, еще один столик — низенький, широкий, наверное, обеденный... Вокруг него в беспорядке громоздятся подушки. У одной стены кровать Маи, у другой — широкий тюфяк за легкой резной перегородкой. Простенький, но удобный — наверное, для слуги или охранника!

За бархатными занавесями пряталось огромное окно в полстены. Ни щели, ни просвета в золотистом бархате, но Денис ощутил, как в комнату заглядывает слепая тшиинская ночь.

На миг ему стало неуютно. Он откинул штору, выглянул. Ничего; за окном клубился подсвеченный цветными фонариками туман.

— Облако пролилось через стены, — ответила на невысказанный вопрос Мая. — Мы находимся слишком высоко над равниной.

Она подошла к Денису, стала рядом с ним, вглядываясь в белесые пряди.

— Говорят, если долго смотреть в туман, увидишь будущее. Станешь ихи. Наверное, это ложь...

— К чему здесь такие огромные окна? — спросил Денис. — Когда замок атакуют — разве они не опасны? Камень или стрела могут влететь внутрь, убить защитника.

Тшиинка удивилась:

— Как можно воевать с замком? Что за странные вещи ты говоришь, Дена Зарай! Воюют с людьми, а не с камнями, это правда. — Она потянула его за рукав: — Закрой окно, рыцарь, не надо смотреть в ночь! Правда!..

Нехотя Завацкий повиновался. Показалось ему или нет, но в ночной мгле мелькнуло птичье крыло. Зимородок, так настойчиво певший о втором Правежнике, преследовал его днем и ночью...

— Расскажи мне об Айши, — попросил Денис, взбивая подушки. Уселся, скрестил ноги в полулотосе, выжидательно глянул в лицо тшиинки. — Я хочу знать о человеке, с которым мне придется сражаться.

Мая вздохнула:

— Не стоит о нем, на ночь глядя... Страшный он человек, градоначальник Айши, безумный. Правда! Ходят слухи, что он ихи, но вряд ли это так.

Огоньки свечей качнулись, бросая колеблющиеся тени на лицо комедиантки. В их неверном свете все преобразилось; Мая перестала быть сильной и решительной дамой и превратилась в испуганную девчонку, рассказывающую подругам истории о Черной Руке и Зеленых Пальцах. Скажи она, что Айши вампир и что это правда, Денис поверил бы, не колеблясь. Очень уж располагала к тому обстановка: тишина, таинственность, запах горячего свечного воска...

— Днем, возможно, у меня не будет времени.

— Хорошо. — Она поднялась и решительным шагом направилась к моховому ковру на стене. — Я совершу вечернее омовение и впущу ночь в покои, а потом расскажу тебе историю Айши.

Девушка отвела в сторону серо-зеленые моховые пряди. За ковром оказалась маленькая клетушка с курящимися горячим паром чанами. Мая повозилась немного, зажигая свечи; что-то стукнуло, и арка потайной комнаты осветилась золотисто-зеленым светом. Намеренно или нет, но девушка стала так, чтобы тень ее падала на ковер — словно в театре теней. Сняла платье, расправила плечи. Денис усмехнулся. Красивое зрелище, ничего не скажешь.