Владимир Шимский - Дети Смерти

— Тихо! — шепотом сказал унрит. — Врезать бы тебе хорошенько. Тоже мне — хриссов страж!

Лот ненавидящими глазами уставился на Дэна.

— Нечего на меня так смотреть, — так же шепотом проворчал унрит. — По твоей милости… — договаривать он не стал. — Ладно, погляди, все ли на месте. Я ни хиссы не вижу.

— Все, — буркнул «капюшон».

— Твое счастье, — Дэн прикинул, обладает ли Лот силищей Ирда. Нет. Пожалуй, что нет. — В следующий раз — сломаю челюсть, — вполне миролюбиво пообещал унрит, широко зевнул и погрузился в сон.

— Лот. Где Лот? — голос Ирда гремел на все ущелье. — Я спрашиваю, где Лот?

Сладко потянувшись, унрит сел.

Таир сиял. Ущелье заливал свет, и даже нависающие над тропой скалы, казалось, потеряли свою непроницаемую черноту. Дэн вытащил впившуюся в щеку колючку. Он был спокоен. Лот, значит, Лот.

— Очнись, — Кер тряс его за плечо.

Яркие лучи Таира слепили глаза. Дэн прикрыл их рукой.

— Я уже не сплю.

— По мне, так ты можешь спать и сидя, — сказал Кер.

— Ну что там еще?

— Лот. Пропал Лот.

«Я знал, что так будет. Давно».

Неизвестность, которой всегда был полон Магр, настигла отряд и теперь собирала щедрую дань страха. Даже Ирду, казалось, было не по себе. Даже ему. Кера била мелкая дрожь. Фил тихо вполголоса ругался с Дрэгом. Но Дэн вовсе не собирался сходить с ума. Он еще раз сладко потянулся, разминая затекшие конечности. Хлебнул из фляги и прополоскал зубы, избавляясь от неприятного привкуса во рту. Смачно сплюнул на чахлую (видимо, от недостатка света) траву. Все растения в ущелье имели чахлый, неправдоподобно искривленный вид. «Ну, совсем как малыши в Унре», — пришло на ум грустное сравнение. Дэн вздохнул. Можно, конечно, беситься, хвататься за мечи, проклинать этот хриссов Магр, а что толку?

— Можете считать, что нам еще повезло, — хмуро сказал он. — Одним трусом меньше.

— Что?!

Унрит искоса взглянул на Кера. Глаза «капюшона» наливались кровью. Его руки были сжаты в кулаки. Лицо искажено гримасой ненависти. «А он бы, пожалуй, меня задушил», — равнодушно подумал Дэн.

— Я… я т-тебя убью! — сказал Кер.

Нет, Дэну не показалось: на лице Кера впервые появилось человеческое выражение.

— Что ж, если тебе так хочется… — унрит резко встал и подошел вплотную к «капюшону». — Это неплохая мысль, Кер.

— Но почему? Почему?

Дэн вдруг почувствовал укол совести. «Что бы ты там ни говорил, а это твоя ошибка, Дэн. Ночевать следовало в долине. Ты же видел эти желтые пятна на скале. И ты понял. Ты все прекрасно понял».

«Хорошо, — отвечал он самому себе, — но сегодня, и завтра, и даже послезавтра нам все равно придется ночевать здесь. Какая разница, раньше или позже?»

«Эх, Дэн, Дэн, — внутренний голос был почему-то так похож на голос Бигги. У унрита защемило сердце. — Ты что же, собираешься перебить их всех по одному? Хорошенький путь к спасению…»

«Я?!» — искренно изумился Дэн.

«А то кто же? Ты ведь даже не вспомнил о „капюшоне“, который по твоей милости, Дэн, свернул себе шею. Вот, значит, как принято у аргенетов?»

«Э, постой. Так, помнится, говорил Ирд».

«Ну и что? Он-то, во всяком случае, никого не убивал».

— Дэн, — донесся издалека голос Ирда. — Ты опять ничего не слышал. Но этого же не может быть.

— Ни хиссы я не…

— Позволь, я сверну ему…

— Не сейчас, Кер, не сейчас.

«Я не убивал. Это Магр», — упрямствовал Дэн.

«А разве ты не знаешь, что в Магре не надо убивать? Что он все сделает за тебя?»

— Лота не вернешь, — сказал он вслух.

— Мне плевать на Лота, — раздраженно сказал Ирд. — Я хочу знать, что это было. Почему опять никто ничего не слышал. И сколько это будет продолжаться.

— Послушай и меня, — в унрите просыпалась злость. На себя. На Ирда. На их бессмысленный поход. — Я знаю. Тебя не пугает ни Магр, ни магруты, даже невидимая смерть тебе нипочем, — он сглотнул горькую слюну. — Даже Торех. Тебя путает то, чего ты не можешь понять. Неизвестность. Но пойми и меня. Я тащу в Магр невесть кого и невесть зачем. На каждом шагу меня обещают убить, — Дэн хмуро покосился на Ирда. — И еще эти дурацкие шуточки…

— Это когда же? — усмехнулся Ирд.

— В Унре. Ты сам знаешь — в Унре. Мне это надоело. Я хочу знать, кто ты и что будет со мной. Что будет с ней, — унрит кивнул на сидящую у костра девушку. — И почему она… она, — Дэн запнулся. — Я не понимаю ее.

— Ну, это-то как раз поправимо, — опять усмехнулся Ирд, но впервые в его глазах мелькнула растерянность. — Иди сюда, — он махнул девушке рукой, она послушно подошла и встала рядом. — Объясни ему.

— Я… я не могу, — в глазах девушки блеснули слезы. Она тряхнула головой, и упавшие на лоб волосы скрыли ее лицо. — Оставь меня. Я не хочу.

— Объясни! — рука Ирда грубо откинула прядь волос, открыв покрасневшее от волнения и оттого еще более прекрасное лицо.

Девушка зажмурилась, будто ожидая, что за этим последует удар.

— Нет.

— Оставь ее, — закричал Дэн, схватившись за меч.

— Ты же сам этого хотел?

— Я?!

Ирд равнодушно наблюдал, как лицо унрита заливает смертельная бледность.

— Ну вот, теперь ты, кажется, готов к тому, чтобы убить и меня. И знаешь, что я сделаю? Я не буду тебе мешать.

— Хозяин?! — удивленно воскликнул Фил.

— Похоже, вы все посходили с ума, — вмешался до сих пор молчаливо наблюдавший за происходящим Дрэг. На лбу «капюшона» блестели капельки пота.

— Унрит вонючий. Это все из-за него, — злобно сказал Кер.

Дэн ничуть не обеспокоился.

— Смотри-ка, а я думал, вам отрезали языки.

— Так как же, Дэн, — в голосе Ирда послышалось нетерпение. — Не обращай внимания. Они тебя не тронут.

Унрит шагнул к Ирду, и его меч ткнулся «капюшону» в грудь.

— Что ж, ты попал точно, — улыбнулся Ирд. — Давай.

— Нет, Дэн, нет! — закричала Мирилла, бросаясь на унрита, однако «капюшон» ловко поймал ее за волосы и швырнул в сторону.

— Ну?

Хотелось ли ему убивать? Да. Мог ли он сделать это? Нет, не мог. Меч с глухим звоном упал на камни. Унрит обхватил голову руками. Глупо, как глупо!

— А жаль, — Ирд был совершенно спокоен. — В самом деле, жаль.

— Поубивались и будет, — мрачно сказал Фил. — Плевать я хотел на Лота. Плевать.

Подняв безразличных к проблемам людей тагов, отряд двинулся по ущелью.

Каменный мешок. Если раскинуть руки, они упрутся в поросшие голубоватыми мхами скалы. Временами проход между ними становился так узок, что громадные откормленные таги едва протискивались между холодных каменных стен. Ущелье петляло. То и дело приходилось перелезать через многочисленные завалы, обдирая в кровь колени, цепляясь полами плащей за острые выступы, спотыкаясь на каждом шагу. Дэну приходилось полегче — унритская куртка куда удобнее плаща, — и он с благодарностью думал о хранящем от невидимой смерти уарторе. В обычном для Унры снаряжении Дэн выдохся бы уже на первой лонге пути.