Эдгар Райс Берроуз - Тарзан в Пеллюсидаре

— Я проголодался, — объявил Тарзан.

Тоар огляделся вокруг. Повсюду валялись мертвые тела мелких животных, раздавленных в панике их более крупными собратьями. В этот раз Тоару пришлось изменить своему пристрастию к жареному мясу и съесть свою порцию сырой, так как на мили в окрестности невозможно было отыскать кусок сухого дерева. Тар-гаш и Тарзан подобных неудобств не испытывали. Поглощая окровавленный кусок мяса, человек-обезьяна с улыбкой вспомнил один случай в своем лондонском клубе, когда обедавшего с ним старого чопорного аристократа едва не хватил удар из-за того, что поданный ему цыпленок оказался слегка непрожаренным.

Основательно подкрепившись, они собирались продолжить поиски Джаны и Джейсона, но оказались не в состоянии сделать это, так как прошедший ливень начисто смыл все следы.

— Придется теперь искать их следы с того места, где они возобновили свой путь после того, как с неба перестала падать вода, — сказал Тоар. — Налево от нас лежит глубокое ущелье с отвесными стенами. Прямо по ходу — широкая трещина, которая далеко тянется в обе стороны. Но направо есть одно место, где мы сможем спуститься. Я уверен, что они выбрали именно этот путь. Там мы скорее всего и отыщем их следы. Так они и поступили, но ни на пути к трещине, ни внутри нее, ни дальше на подъеме им не удалось обнаружить следов. Джана и Джейсон словно растворились в воздухе.

— А они не могли выбрать другую дорогу? — спросил Тарзан у Тоара.

— Могли, конечно, — с сомнением ответил тот. - Я думаю, нам следует идти в Зорам. Здесь мы больше ничего не добьемся, а там можно будет собрать людей и прочесать горы.

Поднимаясь на перевал, Тоар выбирал труднопроходимые звериные тропы или вообще вел своих спутников по голым скалам, рискуя порой на этих головокружительных высотах так, что Тарзан диву давался, как это они еще до сих пор живы. Добравшись наконец до перевала, друзья нашли среди скал гнездо типдара и забрали яйца. Они были так голодны, что съели их прямо возле гнезда. Вдруг Тоар поднял голову и прислушался. Последовав его примеру, человек-обезьяна различил в отдалении странные звуки, напоминающие хлопанье крыльев.

— Это летит типдар, — объявил Тоар, — а нам, как назло, негде спрятаться.

— Но нас трое, — удивился Тарзан. — Чего же нам бояться?

— Ты еще не сталкивался с ними и не знаешь, что это за твари. Их очень трудно убить, и от них невозможно отделаться, пока они живы. У типдаров очень маленький мозг. Иногда мы разрезали им череп и со-всем не находили там мозгов. А безмозглая тварь ничего не боится и ничего не понимает. Ну как можно иметь дело с существом, которое не боится смерти, потому что не знает, что это такое? Боли типдары тоже практически не ощущают. Если его ранить, он только свирепеет. Мы можем попытаться его убить, но лучше, если бы здесь росло какое-нибудь дерево.

— А почему ты так уверен, что он на нас нападет? — спросил Тарзан.

— Он летит прямо на нас и просто не сможет не заметить. А если уж типдар кого-то заметил, он непременно нападет.

— А ты раньше сражался с типдаром? — спросил Тоара человек-обезьяна.

— Да, но только если поблизости не было ни пещеры, ни дерева. Горцы Зорама — смелые воины, но мы не стыдимся признаться, что боимся типдаров.

— Но если тебе приходилось убивать их прежде, почему ты думаешь, что мы не сможем прикончить этого? — не отставал Тарзан.

— Может быть нам и удастся это сделать, — с сомнением проговорил Тоар, — но дело в том, что я никогда не встречался с типдаром в одиночку. Рядом всегда были мои соплеменники. У одинокого охотника почти нет шансов уцелеть в такой схватке. Даже если нас было много, ни одна битва с типдаром еще не обходилась без убитых и раненых.

— Летит! — прервал их Тар-гаш, указывая на небо.

— Летит, — согласился Тоар, поудобнее перехватывая свое копье.

До ушей Тарзана донесся звук, напомнивший ему спуск пара через паровозный клапан.

— Он нас заметил, — прокомментировал Тоар. Тарзан положил копье на землю, достал из колчана сразу несколько стрел и наложил одну из них на тетиву лука. Тар-гаш пару раз взмахнул над головой дубиной и угрожающе зарычал. Над ними появилась летающая рептилия и закружилась в воздухе, время от времени издавая громкое сердитое шипение. Все трое настороженно ждали, слегка пригнувшись к земле и держа оружие наготове.

Неожиданно, безо всякого предупреждения, типдар сложил крылья и камнем упал прямо на маленькую группу людей. Тарзан выпустил стрелу, глубоко вонзившуюся в грудь птеранодону и вызвавшую у того крик боли и ярости, а вслед за первой стрелой еще три подряд. Типдар явно не ожидал столь «теплого» приема. Он взмыл вверх и с шипением закружил над головами отважной троицы. А потом случилось неожиданное. Птеранодон ринулся прочь, словно решив отказаться от добычи, но вдруг изменил направление полета и со страшной скоростью спикировал прямо на спину Тарзана. Все это случилось так быстро, что никто и пошевелиться не успел. Тарзан только почувствовал, как в бока ему вонзаются острые когти, а в следующий момент он уже летел в воздухе, куда-то уносимый крылатой тварью. Тар-гаш замахнулся дубиной, а Тоар изготовился метнуть копье, но ни один из них не осмелился пустить в ход оружие из опасения попасть в своего товарища. Они вынуждены были стоять на месте в пассивном бездействии, провожая печальными взглядами своего друга, уносимого типдаром за только что пройденный ими перевал.

Они стояли и молча смотрели вслед, пока типдар со своей ношей не скрылся из виду. Потом Тар-гаш повернулся к Тоару.

— Тарзан мертв, — сказал сагот.

Тоар печально кивнул. Не говоря больше ни слова, Тар-гаш отвернулся и начал спускаться по тропе в долину, из которой все трое поднялись незадолго до этого. Распалась единственная связь между двумя представителями извечно враждующих племен, и Тар-гаш возвращался домой, к кочующим в тропических лесах стаям своих сородичей. Тоар проводил его взглядом, потом пожал плечами и возобновил свой путь в Зорам.

Пока птеранодон нес свою жертву над горными вершинами и пустынными гранитными склонами, Тарзан старался вести себя смирно и не дергаться. Он знал, что пытаться освободиться от когтей ящера в воздухе означало бы для него верную смерть, и решил положиться на судьбу и подождать дальнейшего развития событий. Сейчас главным для него было сохранить ясное сознание и беречь силы для предстоящей схватки, когда они окажутся на твердой земле. Он боялся только, что тип-дары убивают свою добычу, подобно некоторым видам хищных птиц, сбрасывая ее с высоты на камни, и горячо надеялся, что такой способ им не свойственен.