Павел Корнев - Падший

– Хочу! Хочу! Хочу! – захлопала в ладоши Лили.

Не иначе она загорелась желанием принять участие во всей этой вакханалии, и меня столь неприкрытая восторженность несколько даже покоробила, но поэт все понял по-своему.

– Полагаю, смогу выхлопотать для вас пару билетов на гала-концерт, – пообещал он.

– Не стоит, благодарю, – отказалась Лилиана. – Папа арендовал ложу.

Альберт выразительно посмотрел на меня, но с расспросами спешить не стал. Только спросил:

– Лео, могу рассчитывать на твое присутствие?

Я небрежно пожал плечами.

– Все эти представления не для меня. Ты же знаешь, Альберт, музыкального слуха у меня нет, да и с чувством ритма беда…

– Не важно, – расхохотался поэт. – Дружище, на этот раз ты не отвертишься! Контрактом предусмотрена трансляция моего выступления по всему городу! Где бы ты ни был, ты меня услышишь!

– Так вот для чего вешают громкоговорители! – догадалась Лилиана.

– Поживем – увидим, – улыбнулся я и о купленном билете на завтрашний поезд говорить не стал. Просто не посчитал нужным афишировать свои планы. Меня по-прежнему жег взгляд слепых глаз суккуба.

Дом, на верхнем этаже которого Альберт снял апартаменты, прятался на узенькой тенистой улочке; коляска еле развернулась на небольшом пятачке перед воротами. Высокий забор и стены были полностью увиты плющом, камень из-под густой зелени почти не проглядывал, свободными оставались одни окна. Озера с улицы видно не было, только чувствовалась влажная свежесть, когда начинал дуть легкий ветерок.

– Хорошее место, – похвалил я выбор поэта.

– Зайдете на чай? – предложил он, передавая слуге дорожную поклажу.

– Нет, – отказался я, – опаздываем на лекцию в городском саду.

– На лекцию? – Альберта откровенно передернуло.

– И танцы! – рассмеялась Лили и предложила: – Можете присоединиться к нам. – Посмотрела на супругу поэта и сразу добавила: – Там чудесный оркестр. Замечательно играют.

– Не сегодня, – покачала головой Елизавета-Мария. – Дорога выдалась непростой.

Альберт кивнул и помог выбраться супруге из коляски.

– Еще увидимся… Лев.

– Еще увидимся, – улыбнулся я в ответ, вновь умолчав о завтрашнем отъезде в Новый Вавилон. Потом пришлю телеграмму, сошлюсь на неотложные дела.

Поэт с супругой вошли в дом, а мы с Лили покатили в городской сад. Обнесенный кованой оградой, он оказался невелик. Среди кустов и деревьев проложили тропинки, в тенистых уголках расставили лавочки для влюбленных парочек, а перед танцевальной площадкой была выстроена летняя эстрада. Всюду продавали сладости, мороженое и газированную воду. Бегала детвора, степенно прогуливалась почтенная публика, дожидалась танцев молодежь из числа курортников.

К началу лекции мы опоздали, поэтому решили просто погулять по саду. Понемногу смеркалось, бродивший от столба к столбу служащий зажигал газовые фонари, которые в парке еще не заменили электрическим освещением.

Я купил пару стаканов воды с сиропом, Лилиана с благодарностью взяла один, отпила и спросила:

– Могу задать нескромный вопрос?

Расспросов о знакомстве со знаменитым поэтом было не избежать, поэтому я кивнул.

– Конечно!

– У тебя что-то было с Елизаветой-Марией?

Я подавился водой, закашлялся, вытер подбородок носовым платком и лишь после этого переспросил:

– Что, прости?

– У тебя была интрижка с женой поэта? – с ледяным спокойствием повторила Лили свой вопрос.

– Разумеется нет!

– О! – протянула Лили. – Так это не любовный треугольник, а любовь втроем?

– Дьявол! – выдал я, тут же понизил голос и огляделся по сторонам. – Ничего не было. Как только тебе такое в голову пришло?

– Я очень остро ощущала себя в вашей компании лишней.

– Нас связывают непростые отношения. Но не любовные.

– Такое бывает?

Я подавил обреченный вздох, отпил газированной воды и решил отделаться полуправдой.

– Я первым познакомился с Елизаветой-Марией.

– Она ушла от тебя к поэту? – немедленно оживилась Лили.

– Да нет же! У нас были исключительно деловые отношения. Я нанял ее играть роль моей спутницы на одном мероприятии, куда не мог прийти в одиночку.

– Ты нанял слепую девушку? – не поверила Лилиана.

– Нет, она ослепла уже после нашего расставания.

– Бедняжка!

– В итоге, когда все открылось, мы с Альбертом… слегка повздорили. Он вбил себе в голову, что я с самого начала знал об их отношениях, но молчал. С тех пор мы не общались.

– Как все запутанно! – покачала головой Лилиана. – Вот что значит люди искусства!

– Это не про меня.

– Да? А как ты познакомился с Альбертом?

Я вздохнул и огляделся в поисках свободной лавочки.

– О, это долгая история. Дело было в Афинах или Ангоре, точно уже не помню…

В результате рассказ занял весь остаток лекции, и несколько раз лишь чудом мне удалось не запутаться в собственных выдумках и не попасться на вранье. Реальная история знакомства, с публичным домом и безумной раганой, не затянулась бы на столь долгое время, но ее решил не раскрывать. Мне хотелось произвести на спутницу более… благоприятное впечатление, поэтому делиться воспоминаниями о кровавой бойне в увеселительном заведении с дюжиной полуголых девиц я постеснялся.

Когда лектор наконец покинул эстраду, а ему на смену начали подниматься музыканты, я испытал нешуточное облегчение: газированная вода давно закончилась, от беспрестанной болтовни пересохло горло. Я первым встал со скамейки и протянул руку Лилиане.

– Идем?

– Ты очень загадочный человек, Лео, – с непонятным выражением произнесла Лили, вкладывая свою ладонь в мою. – Просто чрезвычайно. – Она поднялась на ноги и попросила: – Расскажи о себе. Ты ведь не бандит? Не беглый каторжанин, так?

– Нет, – честно признался я.

– Благородного происхождения?

– Не столь благородного, как ты.

– Кто бы мог подумать! – покачала головой Лилиана. – Тогда к чему этот образ брутального головореза? Хотел произвести впечатление своей мужественностью на какую-нибудь красотку?

– Всего лишь стечение обстоятельств, – вновь не покривил я душой и повел спутницу к танцевальной площадке. – А тебе разве не нравится моя стрижка?

Мы посмеялись и встали у эстрады, но тут, перекрывая музыку своими воплями, заголосил вбежавший в ворота городского сада разносчик газет:

– Срочные новости! Экстренный выпуск! Туги в городе! Задушен репортер! Покупайте срочный выпуск! Душители Кали в городе!

Лили явственно вздрогнула и с лихорадочной поспешностью достала из ридикюля кошелек.

– Очередная дутая сенсация, – попытался отговорить я ее от покупки газеты.

Безуспешно. Экстренный выпуск «Утренних новостей» расходился как горячие пирожки, собравшаяся на танцы публика лихорадочно шуршала желтоватыми листами и увлеченно обсуждала жуткое происшествие. Не слушая моих увещеваний, Лилиана приобрела специальный выпуск, взглянула на передовицу и, побледнев как полотно, начала оседать на землю. Я едва успел подхватить ее и усадить на ближайшую скамейку.