Сергей Панов - 2101

Не заметно для себя он уснул. Когда Лёня проснулся, день уже приближался к вечеру. Всё было без изменений. Он повторил вызовы и решил выбраться наружу.

Открыл крышку. Ветер ударил в лицо песком и серной вонью. Лёня закрыл шлем, выбрался на рыжевато-серую потрескавшуюся землю, стал ходить кругами, в надежде найти хотя бы то место, где лифт поднял их на поверхность. Ничего не обнаружив, вновь вернулся в капсулу и попытался добиться от компьютера хотя бы координат места начала путешествия.

Вместо координат на экране появилась совершенная бессмыслица, странный фарш из видео-путешествия, показателей радиации на этом фоне и пульсирующего красного кругляшка, который совершенно сюда не вписывался. В конце концов, Лёне всё порядком надоело, он снова всё выключил и решил исследовать саму поверхность лепра, благо помешать ему теперь никто не сможет.

С превеликим удовольствием он вновь поднялся в воздух и стал приближаться к поверхности, вспоминая при этом, сколько раз он желал проделать это и искал возможности попасть в службу обслуживания сферы.

Лёня подлетел вплотную, стал рассматривать то, что предстало перед ним. Он всегда думал, что покрытие лепров – всего лишь гладкий полимер, от которого отскакивают все осадки, камни метеориты и время. Он очень удивился, когда обнаружил, что почти вся поверхность состоит из больших и маленьких округлых выемок и ям, явно искусственного происхождения. «Всё это – сборники воды и света, – решил Лёня, – правда изрядно загрязнённые, но что поделать, если даже радиосвязь здесь уже не работает?!».

Лёня медленно летал то взад, то вперёд вдоль лепра, увеличивая высоту, в надежде обнаружить хоть какой-то намёк на люк или хоз. отверстие, он даже сам не знал что. Постепенно он поднялся на самый верх, отсюда вновь стало видно другие лепры и лишь пустыня вокруг, окутанная рыжим туманом вдали.

Лёня решил, что здесь должны быть громоотводы, а точнее собиратели молний, ведь это мощнейший заряд плазмы, и они могут послужить усилителем радиосигнала. Уже начинало смеркаться. Летать бесконечно тоже невозможно, ведь солнце скоро сядет, да и всматриваться в каждый бугорок Лёни надоело. Он решил рискнуть и сесть прямо на купол.

Аппарат плавно и благополучно опустился, Лёня снова стал пробовать вызывать Эда. Не добившись результата, он выключил двигатель, захлопнул шлем и осторожно выбрался из капсулы.

Сделал два небольших прыжка, проверяя прочность покрытия, развеселив этим сам себя. Затем стал прогуливаться по поверхности. От нечего делать вновь стал бормотать послания Эду, вдруг в ушах что-то затрещало. Лёня обрадовался, но через секунду голова стала тяжелеть и клониться вниз, увлекая за собой всё тело. В глазах поплыли круги. В ужасе Лёня попытался убраться с этого места, но ноги невозможно было оторвать от покрытия. Он медленно падал. Оказавшись на поверхности, тело Лёни как будто налилось свинцом и стало совершенно чужим. Голова, как чугунный колокол, рухнувший на землю, так же была неподъёмна и гудела от перенапряжения. Круги в глазах пропали, теперь он вообще ничего не видел, но сознание не покидало его.

Какая-то бешеная сила всё больше притягивала его к поверхности. Ощущение было такое, будто он находится в железном ящике, который вот-вот сплющит. Странное желание овладело Лёней; ему вдруг захотелось развернуться и вообще выскочить из этого неповоротливого «панциря».

Вся его воля, энергия и дух собрались в одно место. Яркая вспышка озарила его сознание; в следующий момент он уже был свободен. Лёня висел в воздухе, он сам это понял, когда увидел под собой капсулу, поверхность лепра и себя. Он ощущал порывы ветра, едкий запах, тепло заходящего солнца… Ему не было ни страшно, ни больно. Он знал, что не умер.

Лёня стал опускаться вниз и неожиданно для себя оказался внутри лепра. Он даже не удивился этому, ощущая свою всемогущность. Он висел под самым куполом, из которого торчало несметное количество тонких спиц с маленькими шариками на концах. «Проекторы солнца», – решил Лёня. Под ним был город. Чётко выстроенные кварталы с высотками, небольшой парк, дальше за городом поля.

«Погоду сделали сегодня ясную, ни облачка», – подумал Лёня. Он стал опускаться ниже и даже не знал, как он это делает; всё получалось само собой, как вдох и выдох.

Ещё секунда и он парил над самой большой высоткой в городе. Лёня смотрел во все стороны, но нигде не видел людей. Даже движение транспорта на улицах отсутствовало. Лёня решил опуститься ниже в квартиру на последнем этаже. Она была пуста, вся аппаратура была отключена. В квартире ниже этажом он увидел женщину и ребёнка, лежащих на большой кровати; они были недвижимы. Лёня пролетел весь дом, он оказался обесточен, и в большей части квартир жильцов не было, а если и были, то представляли из себя всего лишь биомассу с низкой температурой и отключенными жизненными функциями. Всё выглядело ужасающе нелепо и бессмысленно. Лёня решил посмотреть рядом стоящий дом и обнаружил там ту же картину. Он осмотрел ещё с десяток зданий, фабрику, школу. Люди в них или отсутствовали, или просто лежали на чём придётся (даже на полу), не подавая признаков жизни. Жизнедеятельность лепра была прекращена.

Лёня вернулся наверх. Здесь уже была ночь, но неровности поверхности лепра излучали странный зеленоватый приглушённый свет, среди которого Лёня увидел своё тело. Оно лежало на том же месте, но уже в расслабленном состоянии, что позволяло думать об отсутствии прежнего воздействия на него. Ему нужно было срочно вернуться в него, ведь своей невесомостью он не мог никому помочь. Нужно лететь в свой лепр, там его семья и, не дай Бог, там твориться то же самое.

Лёня приближался к своему телу очень близко, но попасть в него, увы, не получалось. Он даже пытался вызвать в себе родственные чувства, но чего-то не хватало. Похоже, большую его часть устраивало именно это состояние. Время шло. Тело, наверное, уже хотело есть и не прочь было сходить по нужде, но…

Лёня оказался в капсуле. На сиденье лежала плетёная из травы Сашина косичка. Лёня захотел взять её, но в ужасе обнаружил, что у него нет рук. Страшным кипятком обдало его. Это был и страх, и вдруг вспыхнувшие чувства…

Пальцы понемногу начинали шевелиться. Глазные яблоки двигались, веки тоже работали. Голова болела, как после сотрясения, ноги и руки затекли… Лёня вернулся. Он с трудом встал на ноги и поспешил убраться с этого места, забрался в капсулу, поднялся и повис в воздухе, отлетев в сторону от купола.

Через полчаса окончательно придя в себя, съев энергопеченье, запив заряжённой на работу водой, Лёня летел к своему лепру, доверяя своей интуиции, к которой стал ещё больше прислушиваться после своего необычного путешествия, ведомый зеленоватым отсветом округлых впадин на поверхности лепра. Вдали виднелись миллионы тусклых огоньков. Гигантская божия коровка с мерцающими пятнами ждала Лёню, постепенно увеличиваясь в размере.