Алан Нукланд - Эпоха Полтины. Декста Квинта (СИ)

Несмотря на болевой шок, Грэйз перевернулся на живот и попытался встать - теперь единственной надеждой оставалось добраться до второго пистоля или хотя бы до клинка. Но Брустер не позволил ему подняться, придавив коленом к полу. Давя ему между лопаток, он схватил Лысого за подбородок и со всей силы потянул на себя. Кейн почувствовал, как под его руками стали медленно щёлкать шейные позвонки, и усилил давление. Грэйз захрипел и задёргал ногами, тщетно пытаясь вырваться. Его глаза налились кровью, здоровой рукой он царапал деревянный пол, ломая ногти и оставляя глубокие окровавленные полосы. Он всё пытался вернуть кадык на место, чтобы попросить пощады, но Кейн, зарычав, дёрнул на себя его голову. Позвоночник пропорол Лысому горло и он задёргался, захлёбываясь собственной кровью.

Через минуту Грэйз наконец затих и Кейн обессиленно повалился рядом с ним. Отдышавшись, он встал и вытер с лица кровь из сломанного носа. Хотя это мало чем помогло - он, как и вся комната, был в крови. К тому же изрядно её наглотался и теперь его мутило. Сплюнув алым сгустком, проверил заперта ли дверь, а потом нашел фляжку с водой и как мог умылся, стараясь не прикасаться к распухшему носу. Скинув окровавленную одежду, он порылся в вещах убитого и нашел штаны и рубаху. Быстро переодевшись, Брустер скинул в сумку пистоли, клинок, деньги, завесу и подзорную трубу. Поколебавшись, он всё же решил достать из шкафа найденный им негатор и забрать с собой. Напоследок окинув взглядом комнату, он задержал его на убитом.

- Увидимся в бездне.

Закрыв дверь, он покинул таверну и ушел на поиски корабля "Ниферия".

Кейн Брустер сделал свой выбор.

10.

Бэн бесцельно бродил по городу, рассеянно скользя взглядом по однообразным серым улочкам, одинаково замусоренным и разбитым. Холодный ветер пронизывал до костей, но он не обращал на него внимания.

Бэн остановился. Невидящим взором он осматривал снующих вокруг плохо одетых людей, некоторые из которых лежали на рваном тряпье у стен, поджав под себя ноги, а другие, привалившись к потрескавшейся кирпичной кладке, раболепно просили милостыню: старик на костылях без ноги выше колена; женщина с кричащим ребёнком на руках, который иногда хрипло кашлял; девчушка лет тринадцати, с пустым взглядом, сжимающая в грязных руках видавшую виды тряпичную куклу, и многие другие.

Обычно, когда он видел подобные картины, то всегда злорадствовал - только такой участи достойны все колониальные выродки - так он считал. Но сейчас, стоя среди них, Бэн вдруг осознал, что ему просто некуда идти - в этом он не отличается от всех этих ущербных и бездомных. Элдор вдруг подумал о том, что чтобы он в итоге не выбрал, вокруг была чужая страна, и работать он будет ради интересов тех, кто здесь живёт. И не было возможности покинуть Колонии, потому что за их пределами ничего нет - Старый мир уже давно затоплен океаном. А что остаётся ему? Только ненависть и отчаяние. Костоправ желал погрузить Колонии в хаос, затопить в крови, но на деле был бессилен это воплотить. Даже уничтожение Винтры было укусом комара. Всё равно, как бы он не старался, это сыграло на руку Эгиде и ещё больше укрепило их позиции в Яме. А теперь он собирается вместе с Брустером плыть Теламар знает куда, чтобы вновь подставить задницу очередному колониальному авторитету. У Бэна поникли плечи. Куда не кинься везде капканы.

Элдор вдруг почувствовал, что к его ноге что-то прикоснулось. Опустив взгляд, он увидел пёструю кошку, которая тёрлась об его штанину и мурчала. Она была худой и облезлой, с обмороженными ушами и больными глазами, но Бэн тепло улыбнулся и, присев на корточки, мягко погладил её по жесткой шерстке и кошка выгнулась навстречу его ласкам.

- Ну привет, красавица. - Костоправ осторожно взял её на руки и прижал к груди. - Тоже решила побродить в одиночестве, я прав?

Кошка в ответ хрипло мяукнула и "боднула" его в лицо. Поднявшись, Бэн отошел к стене и присел около неё. Пёстрая некоторое время ласкалась, а потом учуяла что-то в его сумке и облизнулась, вновь начав "бодать" его.

- А ты ненавязчивая дама, - усмехнулся Элдор и, достав из сумки недоеденную колбасу, отдал кошке. Наблюдая за тем, как та её с аппетитом поедает, он с улыбкой поглаживал пёструю между ушей. - Знаешь, ты слишком доверчивая. Это когда-нибудь доведёт тебя до беды и ты сама станешь чьим-нибудь обедом. Так что будь осторожнее, ладно?

- Эй, мужик. - Бэн поднял голову и увидел смуглого швеса, одетого в тряпьё и переминающегося с ноги на ногу. Он указал на кошку в его руках и спросил: - Не угостишь и меня колбаской, а?

- Пшел отсюда. - Костоправ презрительно скривился.

- Не, ну тебе кусочка жалко что ли?

- Ты меня не расслышал? Я сказал катись.

- Сам катись! - Швес сплюнул ему под ноги. - Прямиком в бездну!

Смотря вслед уходящему бродяге, голову Бэна пронзила внезапная мысль: "А может, Колонии уже получили своё? И месть больше не имеет смысла? Ведь они потеряли практически всё. Да ты посмотри только, до чего они докатились. - Костоправ яростно затряс головой. - Нет! Этого мало! Если бы не эти грэйвры, миллионы людей были бы живы! Империя была бы цела! Они виновны и им нет прощения!"

Кошка вдруг вырвалась из его рук и зашипела, прижав уши к голове и выгнув спину. Элдор удивлённо посмотрел на неё и вновь протянул руку, чтобы погладить, но та резко ударила его лапой и убежала, скрывшись в подворотне. Ничего не понимающий Бэн хмуро посмотрел на располосованную ладонь и изумлённо увидел старческие пятна на сухой, дряблой коже, которые медленно исчезали.

Это плохо. Он слышал, что многие колдуны старых школ умерли в страшных муках, потому что их тела были разрушены вырвавшимися из под контроля колдовскими потоками. Проявлений было множество, и не все были лицеприятными и даровали лёгкую смерть: кто-то заживо сгнил, у кого-то медленно отказывал орган за органом, а кому-то повезло и он умер мгновенно, просто испепелившись - это зависело от принадлежности колдуна к определённой школе магии. Насколько знал Бэн, нельзя было предсказать заранее, кого именно затронет эта болезнь, прозванная "гнилодоной" - она косила и сильных, и слабых колдунов. Видимо, тут как Боги рассудят. Так что даже если гнилодона и добралась до него, то сделать он всё равно ничего не сможет и остается только надеяться на быструю смерть.

Дождавшись, когда его рука вернётся в нормальное состояние, Бэн поднялся на ноги и направился обратно в порт. Шагая по мостовой, он теперь размышлял о том, что на одной чаше весов была неприхотливая работа наёмника, а на другой та же работа наёмника, но с каким-то смыслом. А есть ли вообще разница в том, ради кого убивать? Безусловно, раньше эта разница была, но не теперь. Теперь имеет значение лишь то, кто больше заплатит.