Анатолий Заклинский - Миллстоун. Трилогия (СИ)

- Пойдёшь к своим? - спросила Долли.

- Ты ведь не уедешь без меня? - спросил Джон, - я недолго.

- Не уеду, - сказала она.

Объясняться пришлось долго. У Миллстоуна при себе не было никаких документов. Также он не мог сказать, что он особый агент. На случай выхода к своим он должен был без особого представления запросить связь с центром. Сначала ему пришлось объясняться с особым уполномоченным, а потом ждать, пока тот запросит по телефону. Линия была перегружена, и дозвониться никуда не выходило.

- Сожалею, - ответил уполномоченный, лысый усатый мужчина лет пятидесяти, - у них там хватает забот. Это совсем не новость, что вас оставят без внимания.

Миллстоун сидел на стуле около окна и смотрел в окно на свой минивен, припаркованный на другой стороне улицы. Уполномоченный, как будто старавшийся сделать намеренно важный вид, поправил усы. Джона не покидало ощущение, что от него хотят побыстрее отделаться, а он хотел без лишних проволочек связаться со своим начальством и узнать, какова текущая обстановка, и, что важнее, план действий на будущее.

- Если у вас есть какая-то информация, которая может повлиять на дальнейший ход операции, я уполномочен у вас её принять.

- Вы верите всем, у кого нет документов? - поднял брови Джон.

Видимо, это была его самодеятельность. Конечно, ни один человек не явился и не выразил желание поделиться данными. Если кто-то и был, то он, как и Миллстоун, лишь просил связь и не больше. Джон в принципе мог тоже миновать этот город, но ему было интересно, как обстоят дела дальше. Здесь он уже преодолел некое подобие границы, и хотел знать, что дальше его пропустят. К тому же, как он считал, если здесь и быть самому крупному представительству федерации на этой территории, то именно здесь, в Роквиле.

- Нет, но, - замявшись, отвечал тем временем уполномоченный, - вы производите впечатление добропорядочного гражданина.

- Хорошо, - улыбнулся Джон, - не скажете мне, на каких условиях сейчас можно пересечь границу?

- Всё, как и раньше. Очень много жителей, которых нужно зарегистрировать, а после регистрации - пожалуйста.

- Понятно. Значит, старая граница всё ещё в силе.

- Безусловно, но регистрационные пункты работают на полную мощность.

- Ну, разумеется, - улыбнулся Джон.

Миллстоун поднялся, отчего у уполномоченного как будто с души камень упал.

- Есть вероятность, что вы сможете связаться с центром сегодня? - спросил он напоследок.

- Да. К вечеру подтянут ещё одну линию. Обещали.

- Свяжитесь с полицейским управлением Флаенгтона, скажите, приходил тут такой человек. Опишете меня вкратце. Я остановлюсь в Рате или где-то около границы. Поскольку регистрации у меня нет, не смогу её пересечь.

- Понимаю.

- До свидания.

Он просто сомневался, что ему нужно возвращаться. Сейчас здесь много работы, очень много, и ему хотелось окунуться в неё побыстрее. Не исключено, что из центрального управления уже высланы группы с особыми полномочиями, и ему не хотелось бы, чтобы его напарники приступили к работе с кем-то другим. Хотя, может быть, они уже где-то здесь. Армия делает свою работу, разведка свою, а особый отдел полиции находится где-то между ними, но так или иначе дел хватает всем.

Сев в машину, он первым делом закурил. Долли ждала, что он что-то скажет, но первой спрашивать не хотела. Миллстоун вдохнул дым, потом перевёл глаза на группу людей в гражданском, входивших в здание, из которого он только что вышел. Не исключено, что это мелкие агенты, выясняющие, не замышляет ли чего-нибудь какая-нибудь группа местных.

Как себе и представлял Миллстоун, обстановка была очень нестабильной. Федеральная армия быстро добралась до Роквиля, но это совсем не значило, что всё так уж безоблачно. Когда они выезжали из города, где-то вдалеке слышались выстрелы. Видимо, кто-то решился вступить в открытое противоборство с теми, кого считал захватчиками.

- Что сказали твои друзья? - спросила, наконец, Долли, когда городская застройка оказалась позади.

- Ничего не сказали. Обещали позвонить и сказать, что я жив и здоров.

- О тебе волнуются? - спросила она.

- Может быть, - ответил Миллстоун, хотя понимал, что на самом деле это не так. Если кто-то и волнуется, то только самые близкие друзья.

Он опять исчез, никому ничего не сказав, и хотя на этот раз у него были веские на то причины, Джон понимал, что Шейла и Дуглас всё равно будут злиться.

По мере удаления от Айдена Долли как будто вновь обретала свои силы. Она снова становилась сильной и немногословной. Миллстоун тоже не горел желанием слишком много говорить. Несмотря на противоречивость ощущений, он уже мысленно считал эти территории частью федерации. Да, здесь ещё долгое время будет неспокойно, будет много сложностей, но со временем в тот же Роквиль можно будет просто так наведаться, как и в Сеймон. Поселения вроде Толхо получат статус религиозных общин, не исключено, что многие из них станут закрытыми, ну а Хестон и ему подобные рассадники незаконной деятельности, будут подавлены.

Они возвращались, быстро преодолевая расстояния, на которые раньше уходили целые дни. Вот здесь они отстояли интересы яргов и помешали незаконному отъёму Злобного Яччо, а вот здесь неподалёку похоронен один из караванщиков, принявший смерть из-за него же. Возле станции, где можно было набрать воды, они наткнулись на приличную группу федеральных войск. В распоряжении отряда было несколько броневиков. Миллстоун подметил, что в отличие от тех, кого они встречали на своём пути, эти солдаты уже вооружены огнестрельным оружием.

С точки зрения выгоды для Хепперов в этом был определённый смысл. Если следовать логике, они сейчас продвигались дальше на запад, чтобы найти там тот объект, который им нужен, и основать около него новый Хепперленд. Продвинься федеральная армия туда раньше них, пришлось бы договариваться, причём, возможно, на условиях, не совсем для них выгодных. Поставка недостаточного количества хорошего снаряжения - отличный способ несколько сбавить обороты федеральных солдат. Учитывая хорошую агентурную подготовку, их продвижение могло быть поистине молниеносным.

- Нам не нужна вода? - спросил Джон.

- До дома потерпим, - ответила Долли.

Она с недоверием смотрела на людей в камуфляже, что в принципе было вполне резонно - для неё они были чужаками, и должно пройти приличное количество времени, чтобы это отношение изменилось.

Но доехать до дома им сегодня не было суждено. В районе двора, ближайшего к Рате, на дороге стоял заслон. Миллстоун, хотевший проехать прямо без остановок, вышел на улицу, чтобы поговорить с постовыми.

- В чём дело? - спросил он, нам бы проехать дальше.

- Сейчас нельзя, - ответил долговязый солдат, поправив каску, которая была ему великовата. Говорил он нехотя - не иначе произносил эти слова уже не в первый раз.