Флейм Корвин - Смертный ангел (СИ)

Руслан и его сотня задержались в Коростене на четыре дня, и, когда собрались отплывать, весть о том птицей облетела Коростень. Люди сбежались со всех окраин. Народ восторженно кричал, подкидывал шапки и напутствовал в дорожку перехожую. Вохат громогласно объявил, что святые отцы именем Деллеи Лучезарной отпустили князю грехи.

Затем слово взял морской воевода. Ант сказал, что на днях зачнется сбор ополчения из коростеньцев и жителей ближней округи. По обычаям предков, народ сам избирает воеводу ополчения, а Ант предлагает выбрать князя Руслана. Люд одобрительно загудел.

— Отныне ты воевода, — сказал морской воевода, надевая на Березина бело-голубую ленту. — Как вернетесь, поведешь к Орешку ополченцев. Народ тут крепкий, воеватый, стыдно перед царевной не будет.

Потом выступили другие знатные мужи. Скопко, городской голова заявил, что с сего дня князь Руслан может носить шубу и пояс коростеньского боярина, а посему теперь у него есть голос на Собрании первых людей града. Вышли старшины от купеческих и ремесленных кварталов, сказали, мол, негоже воеводе ополчения славного Коростеня вести воев без знатных доспехов и пообещали справить оные князю.

…Минул час, два, а Тихий залив не думал вливаться в Северный океан. Только вечером, когда солнце наполовину скрылось кромкой воды, небольшая флотилия вошла в узкий пролив. По обеим сторонам высились стены мощной деревянной крепости — Берегиня. Бастионы сторожили вход в залив, и при необходимости пролив преграждался толстой железной цепью.

— Наши жрецы придумали сложное заклинание, которое не дает металлу заржаветь, — похвалился Свенельд.

Под приветственное пение боевой трубы, которое доносилось с крепости, три ладьи окунули весла в соленые воды Северного океана.

Тысячи подневольных росмальцев трудились на восстановлении Даршегвара. Спали на холодных камнях, кормились отбросами и работали с рассвета и до заката. Тех, кто, не выдерживал и погибал, относили в глухую пещеру на окраине развалин, к утру их тела исчезали. Люди шептались, что по ночам из пещеры доносится чавканье.

Сбежать с каторги немыслимо. Повсюду кишели надсмотрщики — серые степняки, которые с варварской яростью насмерть забивали кнутами всякого, кто сделал хоть один неверный шаг. Все тропы, ведущие из Даршегвара, прикрывались засадами гоблинов, и лучше сброситься со скал, чем живым попасть в руки нелюдей. Изуродованные трупы нарочито проносились перед росмальцами и навсегда поглощались Чавкающей пещерой, как прозвали мрачное место кабальные люди.

Но даже, если сбежать от степняков и проскользнуть через дозоры гоблинов, радоваться рано. Вокруг развалин рыскали оборотни.

Кзаркхмет разглядывал восстанавливаемую из руин столицу Аршаха. Кабы душа Кзаркхмета помнила, что такое радость, колдун бы радовался, а так вместо нее было нечто похожее на чувство утоляемого голода.

Неутихающий ни на миг, пронизывающий ветер трепал полы плаща колдуна, он стоял на вершине высокого холма у фундамента заложенной башни. Свою будущую резиденцию маг приказал отстроить первым делом. Позднее на месте башни воздвигнут величественный дворец, а пока колдун довольствовался малым.

Чародей оторвался от созерцания руин. Ждало важное дело.

Кзаркхмет спустился к подножию холма, у которого разбили его шатер. Внутри под ногами шкуры с белым мехом, на которых кровью начертана пентаграмма. Вступив на колдовскую звезду, он перенесся в замок, где томились духи стихий. Маг миновал лестницу, ведущую в подземелье, и направился к любимому кабинету. Прошелся по длинному коридору, барельефы на стенах изображали сцены из истории империи черных магов.

Невидимые стражи затворили за магом двери его кабинета.

Нужно разобраться с Катон'нергом. Гоблины, даже самые смекалистые из них, не отличались богатой поклажей ума. Посему их вожди так и не дали вразумительных объяснений о причине поражения под Коростенем. То немногое, что удалось вытянуть из Тго Ара, говорило об использовании росмальцами могущественной магии.

В двух шагах от Кзаркхмета появилась узкая полоска тусклого света. Воздух вокруг неё закружился в медленном вихре, еле слышно завывая. Над полом потянулась узкая струйка дыма, поднялась на высоту человеческого роста и сгустилась в призрак Катон'нерга.

Кзаркхмет выслушал его рассказ.

— Молвишь, не ведемо кто он? — спросил чародей, когда призрак закончил повествование о недавнем сражении. — И даже не почувствовал его магию?

— Да, — бесстрастно прошелестел дух Катон'нерга. Он умер, а мертвые редко боятся живых; ушедших на Серые Равнины трудно испугать.

Колдун смотрел на дух лучшего ученика и помощника, сильнейшего из магов ордена Черной Руки. Отыскать нить судьбы таинственного чародея? Несомненно, он из светлых. Кзаркхмет призадумался, слишком мало известно об этом маге, поиск его нитей наверняка затянется. Пока с этим можно повременить.

— Катон'нерг, ты не справился.

Призрак поднял полупрозрачный равнодушный лик.

— За неудачу придется ответить.

Кзаркхмет затянул заклинание, пальцы начали вить новое плетение. Когда он закончил, на лице призрака застыл страх. Теперь призрак Катон'нерга выглядел отнюдь не равнодушным:

— Нет!

Кзаркхмет молчал. Он знал чего бояться умершие.

Призрак пытался ухватиться за что-то невидимое в воздухе, молил о пощаде. Под мрачным сводом затих последний стон. Заточение Катон'нерга продлиться до тех пор, пока Кзаркхмет не испустит последнее дыхание.

Маг хищно улыбнулся. Настал черед расквитаться еще с одним ничтожеством.

Ранним утром, когда за резными оконцами ещё царствовала темнота, в Сводчатом зале тайно собрался совет багарских воевод. Принц объявил, что более не намерен терпеть всевластие придворного мага, чем вызвал единодушное одобрение.

Принц передал командование графу Тошеку и сообщил, что отправляется в Багару.

— Уверен, что выслушав меня, герцог переменит свое мнение, кому вести багарское воинство в бой, — сказал принц.

Попрощавшись с воеводами, Владслав взял в сопровождение трех телохранителей и скрытно направился к западным казармам, где уже ждала большая сотня конных рыцарей — сто двадцать человек.

По правде говоря, Владслав отнюдь не был уверен, что удастся переубедить отца, ибо степень влияния мага на старого герцога давно перевалила все разумные пределы, и, нет сомнения, тут не обошлось без чародейства. Однако принц твердо решил покончить с могуществом придворного мага, даже если для этого потребуется захватить трон.

Багарский наследник и его отряд тихо миновали юго-западные ворота — как раз те, через которые победоносная армия вступила в Веннию — и рысью поскакали по Большому торговому тракту.