Флейм Корвин - Смертный ангел (СИ)

На колдуна с опаской двинулись полдюжины побледневших витязей, кого смерть пока обошла стороной. Их ошалевшие, понукаемые шпорами, кони шагали, брызгая пеной. Остальная часть конного отряда в сорока метрах позади. Отчаянно напуганные животные отказывались идти вперед.

Витязи не собирались убегать, честь и долг превыше всего остального. Еще десять конников, совладав с лошадьми, направили клинки на колдуна и приготовились принять смерть.

— Чёрта с два я готов! — выругался Руслан.

Чудом до сих пор оставался цел. В первый и во второй разы не зацепило, но третьего не пережить. Бластер не был спрятан, темно-синяя рукоятка, зловеще поблескивая, торчала из коричневой кобуры, прикрепленной к ременному поясу. Березин расстегнул кобуру.

Магия Катон'нерг вытащила из земли пузатую букашку.

Когда Руслан взвёл бластер на среднюю мощность, вместо насекомого в воздухе парила одна быстро растущая клыкастая пасть. За несколько ударов сердца она выросла от объема футбольного мяча до размеров футбольных же ворот. Одна пасть с россыпью акульих зубов! Ни туловища, ни конечностей, ни глаз — ничего! А на мясистом языке и внутренних стенках жадно клацали челюсти помельче.

Под победный хохот колдуна тварь сорвалась с места.

Кинулось и остановилось. Луч бластера врезался в чудовище, от чего оно занялось частой дрожью. Кошмарный монстр булькающее зарычал и тихонько поддался вперед, несмотря на непрерывный поток субэнергии, которым его жег Березин.

Надо увеличить мощность! Чудище поглощало в себе лучи, утробно ревело, но постепенно сокращало расстояние до кучки росмальцев. Две минуты — восемь метров, еще шесть — четыре метра. Березин не на шутку взмок.

Бластер бил на предельной мощности и в таком режиме батарей надолго не хватит.

Три метра! Но и тварь застопорилась.

Жалостливо замигал индикатор энергии. Заряд на исходе. Если он кончится прямо сейчас…

Монстр протяжно и отчаянно завыл, заглушив шум битвы.

Руслан не верил своим глазам. Гигантская пасть вспыхнула синим огнем и за пару секунд осыпалась горкой пепла.

Можно отпустить спусковой крючок.

Черный маг ненавидяще смотрел на Руслана. На лице колдуна явственно читалось крайнее изумление и страх, о которых Катон'нерг не вспоминал много-много лет. Откуда у белых жрецов взялся столь искусный чародей? И почему он, Катон'нерг, уступающий только магистру, не чувствует его ворожбы!

Не мудрствуя лукаво, колдун швырнул шар-огневик.

Инопланетник вскинул бластер. Плазменный луч насквозь прошел через шар, разметав его в искры, и устремился дальше. Сгусток энергии взведенного на максимум бластера попал колдуну прямо в грудь. От удара того подбросило над землей, маг сгорел дотла. Эхо последнего крика чародея еще неслось над полем, а от Катон'нерга остались одни воспоминания.

Датчик бластера протестующее затрепетал и погас. Батарейки разрядились, и хвала всем богам, что не раньше, чем потребовалось. Всё-таки плазменная физика круче колдовства! Руслан торжествующе вскинул меч. Дело сделано, пора уносить ноги, Навстречу катилась лавина нелюдей.

— Назад! Все назад! Чернокнижник мертв! — инопланетник хлестнул Кусача и помчался к Коростеню.

Выжившие витязи последовали примеру князя. Грохоча покореженными, перепачканными собственной кровью и кровью врагов, доспехами сорок семь ратников скакали, рассекая ветер. Их нагоняли сотни гоблинов.

Руслан последним проскочил в проход, раскрытый в строю пеших росмальцев, и последним въехал на торговую площадь, что за Изумрудными вратами, где был встречен громогласным приветствием восторженных коростеньцев. Свенельд, не участвовавший в вылазке, помог другу слезть со взмыленного коня. Куябец что-то взволнованно говорил, но враз обессиленный Руслан никак не мог вникнуть в смысл сказанного.

— Ты уложил его… невероятно… Шипело как в горле у… молодчина! Теперь… а ты чуток колдуешь…

Подоспел Ант. Воевода низко поклонился остаткам кованой рати и крепко обнял Березина:

— Ты послан самой богиней!

Знал бы Ант насколько он близок к истине.

Руслан что-то ответил, но потом, как ни старался, не вспомнил что именно говорил.

Утром и днем Тго Ар водил дружины на кремль еще три раза. По-настоящему опасным получился только первый приступ. Особенно жарко опять кипело у Изумрудной башни. Подстегиваемые лютой злостью Тго Ара, гоблины едва не пробились к открытым воротам, через которые отходили пешие сотни, принимавшие участие в вылазке.

Два других штурма только назывались таковыми. Коростеньцы отразили их без труда и малым числом. Большую часть дня иноплеменная рать топталась вдалеке от крепостных стен, на безопасном расстоянии от росмальских стрелков, и не предпринимала активных действий.

В общем, день выдался спокойным. Ночь тоже. На радость коростеньцам гоблины к граду не приближались, хотя глухой гул в их стане не смолкал.

А на рассвете…

На поле, окружавшем Коростень, не было ни одной живой души. Гоблины снялись с места также негаданно, как и пришли. Разведчики доложи, что гоблину уходят на запад, к горам. Похоронные команды насчитали десять тысяч мертвых гоблинов. Защитников града не вернулось домой осьмнадцать сотен.

Ант срочно отослан на юг депешу, в которой содержалось предположение, что гоблинские вожди повели своих ратников к Поднебесному Кряжу, дабы минуя Твердь, перевалить через горы. Морской воевода недоумевал, на что они рассчитывают, ведь, давно известно, там нет ни дорог, ни троп, пригодных для прохождения мало-мальски крупного отряда.

По истечении двух дней, как царевна получила письмо от морского воеводы, из-за гор поступило невероятное известие: многотысячная армия гоблинов одолела перевалы, которые ранее справедливо слыли непроходимыми, и стала лагерем в Предгорьях к северу от Веннии.

Весла мерно погружались волны и с негромким плеском толкали ладьи вперед. В водах Тихого залива, на южном берегу которого устроился Коростень, штиль царил круглый год. Лишь изредка ощущалось легкое дуновение ветерка, но столь слабое, что о парусном ходе помышлять не стоило.

Руслан подошел к двум дюжим молодцам, правившим килем.

Огромная толпа горожан, которая собралась у коростеньских причалов, чтоб проводить в дальний поход три ладьи, начала таять.

Герой. Он герой! Спас от верной гибели целый город! Березин посмотрел на грудь. Поверх летнего кафтана лежала бело-голубая перевязь с серебряным гербом Коростеня — знак воеводы городского ополчения. После вылазки Руслан заснул уставшим воином, а проснулся героем. Весь град, от мала до велика, из уст в уста повторял его имя и возносил благодарственные молитвы за чудесное избавление от гоблинской погибели.