Ольга Голутвина - Крылья распахнуть!

Да, Фредрик Слоутри, губернатор Альбинского Мыса, был щеголем!

— Я уверен, что это работа самого Джекко Челли! — произнес он любезно. — Увы, доказать не могу: вещь куплена у случайного человека, не знающего ее происхождения. Вот эрл Джош как раз и нашел ее для меня…

И он грациозным жестом указал на майора.

А у Карвайса был странный вид: словно он пытался что-то припомнить. Так упорно, что не сразу услышал обращение к себе. Но тут же встрепенулся и с подчеркнутым служебным рвением отчеканил:

— Ваша милость, арестованные доставлены!

Губернатор изумился, приподнял светлые брови.

— Арестованные? Майор, разве я отдал приказ об аресте? Я приказал пригласить в мою резиденцию Дика Бенца, капитана шхуны «Миранда».

Если губернатор был изумлен, то майора его слова словно пришибли. Его начальственный вид разом испарился.

— Ваша милость… я так понял, что вы изволили пошутить…

— Пошутить, эрл Джош? — Из голоса губернатора исчезли нотки любезности. — Вы считаете меня таким завзятым шутником? Таким весельчаком? Таким остряком?

Майор молчал, вытянувшись по стойке «смирно». Но глаза… это не были глаза провинившегося подчиненного! В них были не робость и огорчение, а злоба. Похоже, Джош Карвайс из Карвайс-стоуна крепко не любит губернатора и может однажды сорваться на ответную резкость.

И еще Бенцу показалось, что губернатор эту злобу прекрасно видит.

Команда «Миранды» ухмылялась, глядя на унижение высокомерного портовика. (Только юнга продолжал прятаться за спиной боцмана.)

Дик немного расслабился. Похоже, это действительно не арест. А если губернатору угодно держать на поводке волка вместо пса, то это его, губернатора, дело.

— Но вы сами изволили сказать, что вам угодно было бы взглянуть на команду этой самой «Миранды»! — не выдержав, возмутился «волк».

— Я не требовал, чтобы вы доставили команду сюда, эрл Джош. Я высказал мысль, что неплохо бы узнать, что за человек капитан «Миранды» и кто у него в экипаже. Собственно, я собирался посетить эту прелюбопытнейшую шхуну.

Бенц снова напрягся. С каких это пор у губернаторов появляется желание посещать мелкие шхуны и интересоваться составом экипажа? И чем это «Миранда» прелюбопытнейшая?

А губернатор продолжил приветливо:

— Я счастлив знакомству с вами, эрл Дик.

— Прошу прощения, ваша милость, но я не эрл.

— Не дворянин, вот как? — негромко, словно для себя, переспросил губернатор. — Ничего, это поправимо…

Этот обмен репликами внезапно показался Дику знакомым. Мелькнуло какое-то воспоминание… Но губернатор уже продолжал сердечно:

— Я рад познакомиться с отважным человеком, который оказал неоценимую услугу альбинской короне и сорвал опасный заговор.

У майора отвисла челюсть. Но Дик не порадовался этому зрелищу: он сам не меньше был поражен услышанным.

Команда переглядывалась, ничего не понимая.

— Я?.. — наконец откликнулся Бенц. — Помилуйте, эрл Фредрик, ваши люди меня ни с кем не перепутали?

— Вы скромны, молодой человек, — одобрительно кивнул Слоутри. — Ценю умение молчать о делах государственной важности. Но я, представляющий королевскую власть на Альбинском Мысе, могу заверить: ваша благородная отвага не останется без вознаграждения!

Лицо губернатора просияло от предвкушения: ах, как он сейчас ошеломит юного небохода!

— Мне было выражено соизволение, — торжественно поднял он палец, — предложить Дику Бенцу, владельцу шхуны «Миранда», принять присягу альбинской короне. Шхуна со всей командой займет место в «золотом крыле».

Да, губернатор не ошибся. Дик онемел от потрясения.

За спиной капитана боцман Хаанс тихо выдохнул джермийское ругательство — и хлопнул по губам пятерней в ужасе, что может спугнуть волшебное мгновение.

«Золотое крыло», корабли, находящиеся в личном распоряжении членов королевской фамилии! Сказочное жалованье, почет, уйма привилегий…

«Эрлета Клара — особа не из мелких!» — думал в тихом восторге Бенц.

— Мне было сказано, — продолжал губернатор, лучась благоволением, — что капитан Дик Бенц — молодой человек несомненных достоинств, которого ждет блистательная карьера. Поскольку для подобной карьеры, да и просто для службы в «золотом крыле», необходимо дворянство, я полагаю, что вы будете в него возведены в ближайшее время.

Дик уже пришел в себя настолько, что смог оглядеться.

Команда застыла в счастливом изумлении. Ясно было, что их мысли парили под серебряными облаками и сапфировым небом — в счастливых высотах, где им придется катать принцев и принцесс. Чем же еще заниматься «золотому крылу» в мирное время?

Спокойные, легкие перелеты. Набитые золотом и серебром кошельки. Собственные дома, семьи (почему бы и нет?). Соседи, почтительно снимающие шапки при встрече. А в довершение удачно прожитой жизни — мирная, сытая старость на пенсионе от казны…

Экипаж таял в предвкушении счастья. Только юнга так и не высовывался из-за могучего боцманского плеча.

«Мы сорвали куш, нам досталось все, что на кону!» — победно думал Дик.

А губернатор продолжал медово:

— Рискну предположить, что в прошлом у вас могли быть… э-э… некоторые трения с законом… Нет-нет, я не спрашиваю ни о чем! Просто примите к сведению, что это ничего не меняет.

Внезапно майор задышал так громко, что Дик бросил на него удивленный взгляд. Карвайс побагровел, взгляд его остекленел, и Бенц испугался, что портовика хватит удар.

«Да что с ним такое? Неужели так взъярился оттого, что нам подарили весь мир на золотом блюде?»

— Когда вы принесете присягу, — журчал губернатор, — станете подданными альбинской короны. Былые грехи будут забыты — да-да, я имею полномочия обещать вам это!

«Ого! — хмыкнул про себя Дик. — Эрлета Клара — весьма предусмотрительная барышня!»

— Разумеется, после того, как вы принесете присягу, — с отеческою строгостью уточнил Слоутри, — вы должны будете свято чтить законы Альбина и не нарушать их ни на волосок. Не так ли, господа небоходы?

В ответ раздался почтительный шелест: команда тихо, но истово заверяла его милость губернатора, что, конечно… они ни в жизнь ничего худого… ни на шаг поперек закона… вот демон их сожри, если врут…

— Вот и славно, — кивнул губернатор.

И тут послышался злорадный голос Карвайса. После негромких заверений леташей он прозвучал пронзительно и резко:

— Вот, кстати, господам небоходам и случай начать жизнь по альбинским законам. Пусть они вернут мне мое имущество.

Рука в перчатке поднялась, указательный палец нацелился за плечо Бенца:

— Вот этот гаденыш — мой беглый раб!

Дик резко обернулся.

Все взгляды сошлись на юнге. А тот, побелев, шагнул назад, наткнулся лопатками на стену, дернулся и закрыл глаза.