Николай Грошев - Файл ТМ1 (СИ)

Командовал нами Андрей, как старший по званию (вообще, таких званий было три, но добровольцев не нашлось, и добровольцем Димон назначил Андрея). Он приказал аул обыскать, жителей согнать на местном подобии деревенской площади, что мы и сделали. Ничего не нашли, обычная нищая деревня посреди гор. Собрались все нестройной толпой, перед такой же нестройной толпой местных и сконфуженно ждали приказа старшего. Все отлично понимали, что задание провалено, в отряде кому-то выдернут ноги и всем подряд понавыписывают нарядов, да так что б до дембеля хватило. Никто не предполагал, что этот позорный провал ожидался и, можно даже сказать, планировался. Как поучительный. Чтоб понимало зелёное поколение, что учебка только прелюдия, а мы как были зелёными салагами, так ими и остались.

К сожалению, жители аула посчитали нас жутчайшей угрозой. Конкретно один житель, старый, практически древний старик, вполне возможно, когда-то уже воевавший с нашим русскоговорящим братом, решил погибнуть подобно настоящему абреку. Героически. С шумом пылью и кровавыми ошметками, разбросанными по ближайшим камням. Может, псих был, а может, не в почёте у них была спокойная смерть от старости, да в постели.

Старик начал истошно орать, растолкал своих соотечественников и ринулся прямо к нам. Мы вскинули оружие и заорали на него, требуя остановиться. Старик не обращал внимания — оттолкнул последнего соплеменника и сделал первый шаг вперёд. Мы не стреляли. Андрей прямым приказом запретил это делать. Впрочем, никто и не стал бы стрелять. Тогда мы были не столь опытны, и человеческая жизнь для нас ещё что-то значила. И кончилось бы всё это трагедией, за которую кое-кто вполне мог потерять погоны. Приказа не послушался только Артур.

— Лежать сука! — Заорал он, но уже после того, как прошил старику обе ноги короткой очередью.

И прежде чем Андрей успел открыть рот, выплюнув словесное, вероятно, даже матерное, порицание действий сослуживца, грянула беда. Старик упал, заорал что-то, и его тело разнесло на куски мощным взрывом. А вместе с ним и пол деревни. Выживших разбросало на десяток метров, а куски тех, кто не выжил и ещё дальше. У нас только Хорька ударной волной помяло, да Коню камень врезался в лоб, едва не проломив череп. Все наши остались живы. Все считали себя обязанными Артуру, хотя на деле все не погибли бы, даже если бы старик взорвал то, что у него было в центре нашей группы. Жилеты, амуниция — уверен, убило бы и покалечило не более половины, но кто оказался бы среди мёртвых, а кто среди живых, неизвестно. Так что…, а офицеры доложили о случившемся полковнику. А он лично представил Арта к государственной награде — полковник Арсеньев, за потерю половины всего своего пополнения в единственном задании, мог легко стать майором. Службы снабжения.

Вот такой был человек Артур. В бою. Он инстинктивно чуял то, что остальные не могли понять, даже оказавшись перед этим лицом к лицу. Чуял и тут же действовал. Отличный солдат. И человек хороший. Помню, как отличались сабантуйчики в увольнении с ним и без него. В первом случае можно было смело надеяться на отлично проведённое время и забавные приключения. Во втором — как карта ляжет, уныло, грустно, а может и с приключениями. Пятьдесят на пятьдесят. Мы уволились вместе. Недолго ехали домой в одном вагоне. Потом пути разошлись — он в Калининград, я дальше, в сибирские края. Больше о нём никто не слышал. Вася с Андреем вообще были уверены, что Артур давно мёртв или пропал в тюрьме.

Я направил машину за сослуживцем, нарушив с десяток правил воздушного движения. Положил её на брюхо прямо на тротуаре, даже забыл опустить мосты, что бы колёса могли крутиться. Машину дёрнуло от жёсткой посадки и оба бампера высекли искры из дорожного покрытия, а одно из нижних крыльев оперения, даже слегка погнулось. Я выпрыгнул из машины и пулей рванул за Артуром. Парень продолжал топать строго прямо, ни на что не реагируя. Я трижды его окликнул — ноль реакции. Почти догнал, но поскользнулся и рухнул кувырком. Тут же вскочил на ноги и, догнав, положил ладонь на плечо парня. Точнее хотел это сделать. Холодный ветер изменил направление и меня окутало такой нестерпимой вонью, что я отшатнулся, не удержался и опять упал на тротуар. Даже глаза слезиться начали. Секунд десять сидел, не в силах принять тот факт, что так ужасно вонял, мой друг и бывший солдат «Кондора».

Что так могло сломить человека? Так сильно опустить его на дно социальной лестницы?

Очень скоро я узнал, что. Но перед тем мне предстояло познакомиться с новым характером Артура. Я снова догнал его и положил таки руку ему на плечо. Почти. Пальцы коснулись воздуха, рука попала в железный захват (буквально железный — ощущение было такое, будто я сунул руку, между железных прутьев, которые отчего-то сжало и закрутило в бублик, аккурат на моей руке). Мгновение и я ласточкой лечу куда-то вперёд, ещё одно и я резко меняю курс, падая в другую сторону. Конкретно: камнем вниз. С огромным трудом удалось сгруппироваться и не переломать все рёбра при падении. Ещё большего труда, моему несчастному организму, стоило чисто на рефлексах, заблокировать добивающий удар в висок. Артур пытался меня убить! Мудак…

Я заорал так громко, что чуть сам не оглох:

— Артур! Стой идиот! Это я, Серый!

Он замер, рука, поднятая для повторного удара, зависла. В тот момент я смотрел ему прямо в лицо. Пустые глаза. Когда-то вечно смеющиеся, чёрные блестящие как у цыган, весёлые, с огоньком озорства, глаза. Теперь пустые и холодные. Ни огоньков, ни блеска, только холод смерти. Лицо, как застывшая маска. Он постарел, может даже сильнее Андрея, но те следы, что остались на лице парня, оставил не только возраст. Когда человек часто улыбается, это отражается на лице, морщинки, складочки всякие. Но такие же подписи на лицах оставляет и горе. Они очень похожи на следы улыбок и счастья, но будто зеркально отражены. Тот же след только наоборот. На лице Арта, присутствовали эти следы, застывшие, будто маска из арсенала какого-нибудь последователя Вуду. Что-то сломило его.

Артур смотрел на меня секунд пятнадцать, а потом вдруг отшатнулся и с силой толкнул моё ноющее тело. Парень вскочил на ноги, лицо вдруг ожило. Стало грустным и немного злым.

— Опять ты. — Сказал он и тоскливо простонал. — Уйди Серый, прошу, прекрати уже доставать. Мне и так погано…, уйди, пожалуйста.

Я сел в снег, выпучил на парня глаза, и челюсть у меня отвисла, едва об асфальт не стукнулась. А Артур встал на ноги и пошёл прежней дорогой. Глядя ему вслед, я думал лишь одну мысль — флаг у него упал, причём конкретно и всерьёз. И если он будет продолжать в том же духе, однажды за ним приедут, и не будет никаких разговоров. Никто не отправит его лечиться, не предложит выход, который был у любого из нас — вернуться в строй. Если крыша поехала, тебе не доверят выполнение особых заданий. В «Альяре», для большинства — все, от личного состава до командиров, считались свихнутыми маньяками, но, они не страдали от галлюцинаций, просто альярцы не могли себя контролировать почуяв кровь. Натуральные берсерки. У них флаг падал, но только в нужный момент и в нужную строну. Артура просто убьют. Как бешенного пса.