Алла Гореликова - Корунд и саламандра

— Я всю дорогу думал, смогу ли выстрелить в человека. Честно говоря, даже хотелось, чтобы мы его не догнали. Но теперь… чуть-чуть раньше, и он не наскочил бы на этого медведя.

— Ну, конец для бедолаги был бы один, — бормочет Джозеф. — Вот медведь…

— Куда лучший трофей для принца, чем деревенский дурень, подавшийся в браконьеры. — Герберт встряхивает фляжку, глотает, протягивает Карелу. Вино у Герберта еще кислее, чем у Джозефа. И в голову ударяет крепче. — Похоже, мой принц, придется тебе отправляться домой прямо сейчас. Твой отец король наверняка пожелает достойно отметить такую добычу.

— Я не хочу! — Карел кашляет, мотает головой. — Мне разрешили пробыть здесь неделю! У меня еще три дня!

— Медведь — это… — Герберт запинается, берету Карела фляжку, глотает, — это достойно будущего короля, вот что я хотел… Кто-то идет!

Карел прислушивается. Шепчет:

— Я не слышу.

— Идут, — кивает Джозеф. — Несколько человек… трое или четверо. Беглецы, наверное: с ними ребенок. Зайди им в спину, Херби, а мы встретим.

Герберт на ходу взводит самострел и неуловимо быстро теряется среди деревьев.

— Пойдем, принц, — шепчет Джозеф. — Кто бы они ни были, а ни к чему детям видеть такое.

Карел невольно оглядывается. Конечно, ни к чему! Право, жаль, что он уже не ребенок.

Они выходят на беглецов почти сразу. Карел ждет, что те попытаются сопротивляться… или хоть убежать… Конечно, глупо, бесполезно, но сдаваться без борьбы… однако беглецы послушно останавливаются. На осунувшихся лицах не осталось ничего, кроме бесконечной усталости. Принц видел казни на Королевской площади; мысль, что этих людей ждет именно такой конец, заставляет вглядываться в них с пристальным интересом.

Мужчина — немолодой, худой и неприятно хлипкий, растерянно моргающий, с несуразным мешком через плечо. Женщина с малышом на руках. Мальчишка чуть младше Карела… вроде как знакомый… где-то мелькала эта физиономия, вот только где? И девчонка лет семи-восьми, цепко ухватившая брата за руку. Собирались, похоже, в спешке: одежда подходит для города, но не для путешествия по лесу, шапки и не подумали надеть, а уж обувь…

— Что ж… — Джозеф, тоже, видно, потративший время на осмотр, вздыхает. — Именем короля…

— Погоди, Джозеф! — Карел, все возвращающийся взглядом к мальчишке, вспоминает. — Тебя зовут Эдвар? Эди, внук господина Николаса из Коронной школы?

— Угу, — бурчит мальчишка. — А ты — принц Карел.

— Принц Карел, — опустошенно повторяет мужчина, — ну что ж… значит, такова наша доля.

— А вы… — Карел всматривается в мужчину. — Господин Томас, верно? Преподаете в Университете историю?

— Преподавал. — У господина Томаса нервно дергается губа. — История — опасный предмет. Я должен был понять это раньше.

— Чем опасный?

— Видите ли, принц…

— Нет, господин Томас, не отвечайте! Вам, я думаю, сейчас не до лекций. Скажите лучше, почему вы здесь?

— У меня семья, принц. Дети. Пусть я оказался дураком, они-то в чем виноваты? Я думал добраться до Себасты, а там… мир велик.

Господин Томас замолкает, и на лес опускается тишина. Джозеф вопросительно смотрит на принца: что там думать, беглецы — они и есть беглецы, раз бегут, значит, знают за собой вину. Хотя принц, похоже, так не считает. Впрочем, Карел думает недолго. Не больше минуты.

— Джозеф, пожалуйста, позови Герберта.

— Как скажешь, принц. — Лесничий переливчато свистит, и его напарник выходит из-за деревьев за спинами беглецов. — Иди сюда, Херби. Кажется, намечается военный совет.

— Да, пожалуй. — Карел глядит на Джозефа с благодарностью. — Джозеф, Герберт. Я не могу вам приказывать. Я прошу. Может один из вас вывести их из леса как можно ближе к Себасте?

— Мы должны задержать их, Карел, — тихо говорит Джозеф. — Поверь, мне очень жаль.

— Их ведь нет еще в розыскных списках. В Коронном лесу запрещено охотиться, но ведь они не охотились. Представь, что люди сбились с дороги и попросили тебя о помощи.

— К вечеру их будут искать по всей Таргале. Того, кто попытается помочь, попросту казнят как соучастника. Принц, я рискнул бы головой ради тебя — но ради каких-то беглых преступников?

— Я не верю, что они преступники. Не верю, Джозеф.

— Я отведу, — словно через силу выговаривает Герберт. — Если Джош согласится прикрыть мое отсутствие. Неделя конного пути отсюда по тракту, а им пешком, да с малыми… а по лесу срежем, дня три точно выиграют.

— Как, Джозеф? — спрашивает Карел.

— Честное слово, мы ерундой какой-то занимаемся, — сердито отвечает Джозеф. Он отворачивается от Карела и смотрит сейчас на беглецов, молча ждущих решения своей судьбы. — Если ты так уж хочешь спасти именно этих людей… Да подумай хорошенько — ведь мало вывести их из леса. Все равно схватят! Не в Себасте, так на подходах.

— Джозеф, ты придумал что-то лучшее, — медленно говорит Карел. — Что?

— Ты можешь дать им коронную защиту, принц. Уж хоть одна вещица цветов короны должна у тебя найтись.

— Джозеф, — шепчет Карел. — Джозеф, я балбес! Как же я сам не догадался!

— Наверное, тебе просто не приходилось еще пользоваться этим правом.

— Не приходилось. — Карел расстегивает ворот и достает из-за пазухи кошелек. — Честно говоря, я и слышал-то о таких делах только краем уха. Так, значит… Я, наследный принц Таргалы Карел, дарую господину Томасу и его семье свою защиту и покровительство. Возьмите, господин Томас. — И Карел кладет кошелек в руку ошалевшего историка.

— Но… простите, мой принц… здесь деньги!

— Хотите сказать, они вам не понадобятся? Сомневаюсь. Значит, так: Герберт выведет вас на дорогу, ближе к Себасте, а там уж тогда сами. Только… я никогда еще не пользовался правом защиты. И, честно говоря, не думаю, что посылать весточку господину Николасу будет безопасно.

— Принц, — историк падает на колени, — мой принц…

— Почему ты так делаешь? — выпаливает вдруг Эдвар.

— Я уже сказал, — отвечает Карел. — Я не верю, что вы преступники. Уж точно не ты, Эди. И не эта соплячка. А твой дед — лучший учитель из всех, что у меня были.

— Мой принц, — господин Томас медленно поднимается на ноги, — я надеюсь, Господь даст мне возможность вернуть этот долг.

— Надеюсь, мы встретимся с вами в лучшие времена, господин Томас, — серьезно отвечает Карел. — И вы расскажете мне тогда, что же опасного может быть в истории. Если, конечно, я не выясню этого сам.

— Двинули, — бурчит Герберт. — Время дорого.

Брат Серж входит в келью, неся с собой запах дождя и свежей зелени.

— Что-то ты невесел, друг Анже.

— Еще одна ниточка оборвалась. — Я кладу кошелек на стол и вздыхаю. — Хотел бы я знать, как понравилось это королеве Нине! Что я хочу сказать — не так-то просто сделать из обычной вещи защитный амулет. Она работала долго. Нашептывала над каждым стежком. А принц подарил его каким-то бедолагам, бегущим от королевского суда.