Джулиан Мэй - Враг

«Элизабет, исполни одну просьбу».

«Да, Бэзил».

«Расскажи о нас Пеопео Моксмоксу Бурке в Скрытых Ручьях».

«…Хорошо. Но захватить спрятанный в Альпах аэроплан раньше экспедиции Эйкена вряд ли удастся».

«Нет-нет-нет! Не проси его исполнить что-то подобное! Нет. Расскажи ему, что собираются открыть „врата времени“. Помоги ему решить дилемму „бездействие/страх“.

«Пео боится? Пео?»

«Элизабет, ты будешь посредником, мы будем ждать твоего совета. Не теперь. Аэроплан нужен только как средство защитить свободу жителей Скрытых Ручьев как от Эйкена, так и от фирвулагов. Пео хочет использовать аэроплан, чтобы захватить Ронию и получить в свои руки хранящееся там оружие из Галактического Содружества. Когда появился Ноданн, мы были почти готовы. А теперь… что теперь? Как поступить? Ты можешь подсказать?»

«Бэзил, я не знаю планов ни Марка, ни Эйкена. Фирвулаги, вопреки перемирию, продолжают боевые действия. Я не могу рассказать Пео больше, чем ты. Пока не могу».

«Расскажи ему о попытке открыть „врата времени“.

«Ты думаешь, Пео устал и мечтает вернуться в Галактическое Содружество?»

«Может быть. Многие определенно хотят».

«А ты, Бэзил, дорогой?..»

«Я еще не взошел на свою гору».

«А-а, плиоценовый Эверест. Помню».

«Пеопео должен знать о намерении Эйкена и детей Марка Ремиларда. Все люди. Чтобы сделать выбор. И ты тоже…»

«…»

«Всего хорошего, Элизабет. Я буду ждать твоего вызова. До свидания».

«До свидания, Бэзил».

Солнце скрылось, далеко на юге обозначилась горная цепь, неподвижный летний воздух как бы прижал к подножию Черной Скалы охотничий домик.

В детской ни малейшего дуновения ветерка – хотя бы занавеска шевельнулась или затрепетали листья на комнатной розе. Элизабет замерла у распахнутого окна. Уже оборвалась метасвязь с Бэзилом, маленький Брендан, лежа в своей кроватке на резиновом матрасе, наполненном водой, хныкал по-прежнему, а великая целительница, забывшись, продолжала стоять у окна с простертыми руками. Она словно впитывала силы для дальнейших лечебных процедур. На ней был свободный, без пояса, халат тану черного цвета с кокеткой и алыми лентами, украшенными драгоценными камнями, – любимые цвета Бреды.

Ожидание затянулось. Минанан, погрузившись в свои мысли, терпеливо ждал в углу. Только брат Анатолий не мог найти себе места – садился, вскакивал, а когда боль одолевала ребенка и тот начинал громко стонать, он принимался расхаживать по комнате из угла в угол. Наконец Мэри-Дедра не выдержала, вытащила Брендана из кроватки и, придерживая за плечи, прижалась к его торквесу своим. Видимо, таким образом она пыталась облегчить страдания ребенка. Мальчик, прижавшись к матери, тихонько скулил. Он был очень красив – кудрявый, золотоволосый, с высоким лбом. Может, поэтому еще ужаснее казались неестественные багровые отеки на конечностях и волдыри от ожогов рядом с миниатюрным золотым торквесом на шее. Глянув на ребенка, можно было сразу сказать, что он долго не протянет.

Брат Анатолий подбежал к Минанану.

– Ужасно! Разве можно это вынести? – страстно зашептал он. – Вы же целитель! Помогите же несчастному! Неужели вас не трогают слезы его матери? Хотя бы боль снимите…

– Я не могу к нему прикасаться. Он должен настроиться на лечение. Дедра сама все понимает.

– Тогда поспешите с лечением! – выпалил монах. – Почему, ради Христа, Элизабет так долго ждет! Не поторопить ли ее?

– Она не ответит на мой призыв, – пожал плечами Минанан. – Здесь нет ничего срочного. Вы успокойтесь и займитесь своими делами.

Брат Анатолий сразу отошел от рыцаря тану и поспешил к Мэри-Дедре. Вот кому требовалось его присутствие, вот кто действительно нуждался в помощи, а никак не стоявшая у окна Великий Магистр Элизабет Орм, за которую так убедительно просила сестра Амери. Она не замечала его, а ведь монах уже больше недели жил в охотничьем домике. Другое дело – Мерибет Келли-Дакин, когда-то бывшая под покровительством Мейвар – Создательницы Королей; теперь она занималась хозяйством в усадьбе у Черной Скалы. Анатолий Северинович положил руку ребенку на голову, Мэри-Дедра благодарно улыбнулась ему.

– Пусть бы подольше они не начинали, брат Анатолий, – вздохнула Мэри-Дедра. – Когда Элизабет и Минанан займутся мальчиком, бедному Брендану будет еще больнее. Побудьте со мной, прошу вас!

Анатолий Северинович изменился в лице, словно ошпарившись, и резко отдернул руку.

– Если у него эта болезнь – как вы ее называете, «черный торквес», – начал он, – Элизабет и другие опытные целители могли бы прежде всего сн ят ь б ол ь . Хотя бы не усугубляли беду своими чудовищными экспериментами. Дедра, как вы только можете разрешать им!

– Вы, брат Анатолий, не совсем понимаете. Заболевание Брендана – уникальный случай для Элизабет. В нем есть нечто предопределенное, яркая примета наступления новой эпохи. Суть в том, что он никак не может адаптироваться к торквесу. У других детей тоже встречается подобный синдром, но они – чистокровные тану.

Слезы появились из-под прикрытых век Мэри-Дедры.

– Вы очень долго живете в плиоцене. Разве вы никогда не слыхали о подобном отторжении? – спросила она, утирая слезы.

– Если бы на детей не надевали торквесы с самого рождения, то и болезни не было бы, – пояснил он.

– Но тогда не было бы и метапсихических способностей. – Грустная усмешка появилась на заплаканном лице Мэри-Дедры. – Когда я жила в Галактическом Содружестве, никак не могла понять, какая радость обладать ими. Когда же попала сюда и тану обнаружили у меня большие скрытые метапсихические способности и даже вручили мне торквес, я просто перепугалась. А теперь лучше умереть, чем расстаться с ним.

– А вот цена за дерзость. – Брат Анатолий кивнул в сторону больного ребенка. – Что дороже, Мэри-Дедра?

Женщина посмотрела в потолок.

– В миллионах световых лет от нашей Земли существует галактика, где все носят торквесы. Там уже поняли, что дороже. Почему же ты их не судишь, брат?

– Прости меня за грубость, – извинился монах. – Я никогда не был силен в теологии. Кто я? – Он пожал плечами. – Скудоумный человек, скромный аппаратчик из Якутии, безрассудно решивший создать в плиоцене свой церковный приход. Объясните мне, почему случай с маленьким Бренданом уникален?

– Дети-метисы вообще не предрасположены к заболеванию «черным торквесом». Ни один из отпрысков Тагдала не страдал от этой болезни. Случай Брендана – какая-то аномалия, – ответила она, обнимая хнычущего ребенка. – Никто не может понять – почему. Элизабет, когда жила в Мюрии, пыталась помочь детям тану, страдающим «черным торквесом», но без особого успеха. Неудачу объяснили тем, что уже сами принципы и психологические схемы, на которых работает подобный экзотический мозг, представляют собой серьезную проблему. Как в этом случае говорить о его лечении? Однако мой Брендан – метис, и его разум легче поддается исследованию. Элизабет уже работала с ним месяц назад, и мой мальчик почувствовал себя гораздо лучше.