Сергей Кротов - Война. Часть 1

— Лёшик, у нас что будет эпилятор? — вздрагиваю и покрываюсь «гусиной кожей» от горячего дыхания подруги.

— Представляешь кого я встретила на «Мосфильме»? — Оля легко прыгает через две ступеньки чтобы поспеть за мой, — Алексея Толстого! Интересный дядечка, быстро узнал кто я такая…

«Как не спросить, что это за штучка рассекает на ЗИСе»?

— …рассыпался в комплиментах мне, не смотря на стоящую рядом то ли жену, то ли секретаршу, много моложе его, кстати, лет тридцати…

— И жена, и секретарша, — киваю я.

— … Я подумала, каков нахал…. но оказалось, что ему нужен ты, — подруга с скашивает любопытный взгляд на меня.

— Встречался с ними три года на даче у Тухачевского, — у спускающегося по лестнице навстречу нам какого-то мужчины от моих слов вытягивается лицо.

— М-м… Толстого пригласили на «Мосфильм» для заключения договора на экранизацию «Гиперболоида инженера Гарина», представляешь? А тут я захожу в лабораторию, а у тебя он самый на столе.

— Бывает, а что ему надо? — отрываю перед подругой дверь в свою приёмную, — здравствуйте, товарищи.

«Грымза» взмахом руки усаживает обратно подскочивших с мест при виде меня посетителей.

— Он написал продолжение «Гиперболоида», — в кабинете Оля по привычке спешит к окну открывать форточку, а я включаю генератор белого шума, — хочет посоветоваться с тобой по техническим вопросам. А ещё я там встретила Шпанова…

— Знакомая фамилия, — становлюсь рядом с Олей.

— … ну, помнишь в прошлом году ходили на фильм «Глубокий рейд», про лётчиков, по его сценарию снималось.

— А-а, это как три наших эскадрильи в ответ на нападение враждебного государства одним налётом разбомбили весь их тыл и мы победили… Как это твоему Шпанову удалось после ареста Тухачевского такой сценарий протолкнуть?

— Значит не один Тухачевский у нас «доктрину Дуэ» продвигал.

— Вспомнил, Шпанов — заместитель редактора журнала «Техника воздушного флота», прослышал, видно, об испытаниях нашего истребителя. Не иначе, будет проситься к Лавочкину в КБ на экскурсию.

— А вот и не угадал, — Оля кивает на две пухлые картонные папки, лежащих на моём столе, — писатели-фантасты рецензию хотят получить на свои произведения от наркома, отвечающего за «чародейство и волшебство». Я серьёзно. Не знаю уж как на Гиммлера повлияли предсказания, которыми Барченко поделился со Свеном Гединым, а тот в свою очередь с Вейстхором, но на наш «бомонд», особенно на писателей, его откровения производят неизгладимое впечатление.

— А как же социалистический реализм?

— Пользуются этим методом, чтобы кормить свои семьи…

«Грымза» с опаской приоткрывает дверь, но увидев нас стоящих у окна в приличных позах, быстро заходит внутрь.

— Вот, Алексей Сергеевич, объективки на посетителей.

— Да ладно, ни за что не поверю, что ты всё прочёл, — Оля привстаёт с плюшевого дивана с прибитым к его ножке железным инвентарным номером.

— Не хочешь, не верь, — равнодушно пожимаю я плечами, — просто сегодня у меня было полтора часа свободного времени.

— Обе книги за полтора часа? Это невозможно.

— Очень даже возможно. Хочешь я тебя научу?

— Хочу. У меня эти книги заняли два вечера, — глаза подруги загораются.

— Тогда пошли в кабинет. Нет, лёжа читать нельзя, — задёргиваю штору, усаживаю Олю на стул и, вдобавок к верхнему свету, включаю настольную лампу, — так, ты ни в коем случае не должна проговаривать про себя прочитываемые слова, это сильно замедляет чтение. Кроме того, надо расфокусировать взгляд, так чтобы ты в каждый момент видела не одно слово, а сразу всю строчку. Это трудно, можешь начать не со строчки, а с трёх слов, это в три раза увеличит скорость чтения. И ни в коем случае не возвращайся, чтобы вновь прочитать предыдущее слово. Чтобы этого не происходило, веди по строке пальцем…

— Как малограмотная?

— Именно так.

— Ладно, я потом поучусь, когда время будет. Ну что скажешь о «Первом ударе»?

— Ясно всё с тобой, — снимаю пиджак и подхожу к платяному шкафу, — ну продолжай как первоклассница шевелить губами при чтении, а времени у тебя никогда не будет…

— Нет-нет, не раздевайся, у нас скоро будет гость, — тоже подлетает к шкафу подруга, — так всё же, как тебе роман Шпанова?

— Роман? Без романтической линии. Это как? И, кстати, автор называет своё произведение повестью о будущей войне. Слушай, в ней с нашей стороны нет ни одного отрицательного персонажа. Да даже и с немецкой, там фашистские лётчики идут на таран наших стратегических бомберов. Мы штурмуем мирно бодрствующие германские аэродромы, где самолёты находятся в ангарах и это всё через несколько часов после начала боевых действий. Сюр, какой-то…

Оля начинает рыться в своих платьях, моя единственный парадно-гуляльная тройка оказвается прижатой к стенке.

— … Польша у него союзница Германии, а Франция принимает военную помощь от СССР. Галицийские крестьяне спасают сбитых советских пилотов, а немецкие рабочие поют на заводе «Интернационал», радуются, что наши разбомбили их завод и расположенное рядом хранилище отравляющих веществ, а в итоге поднимают восстание против Гитлера, мне продолжать?…

— … Угу, — Оля вытаскивает из плотного ряда висящих платьев очередное, обтягивающее чёрное и прикидывает на себя, критически глядя в гардеробное зеркало.

— … Хорошо, слушай, мне предыдущее больше нравится, — пытаюсь помочь в трудном выборе, подруга презрительно кривится, — Наша воздушно-десантная бригада успешно высаживается в тылу германских войск и вырезает весь штаб армейской группы, который защищает почему-то только кавалерийский полк. Наш истребитель таранит аэростат, который несёт бактериологическое оружие. И всё вышеперечисленное происходит в первые двенадцать часов войны. Я даже не говорю о технике: у Шпанова немецкие автожиры в количестве ста штук сбрасывают мелкие бомбы с высоты 8000 метров, на строй наших стратегов, идущих на тысячу метров ниже со скоростью 500 километров в час. Пусть даже его фантастическая паровая турбина по недоразумению и разогнала бомбер до таких скоростей, формально это законов физики не нарушает, но винт автожира на восьми тысячах не работает…

— Это, — счастливо улыбается подруга, — ну, нет так нет, значит будем исправлять. Мне не всё равно, что будет написано в книге из серии «Библиотека командира».

— … И ведь технически грамотный человек, учился в Петроградском политехе, — не могу остановиться я, — и всё пальцем в небо. Вот взять Алексея Николаевича Толстого, чистый гуманитарий, а какая проработка технических деталей. Какой дар предвидения. Манцев перед смертью оказывается работал над рентгеновским гиперболоидом с ядерной накачкой! Потрясающе, мне вообще нечего добавить или исправить… Удалась у него третья книга.