Михаил Ланцов - Новик

— Милая, — произнес Андрей во время обеденного «перекура», заводя Марфу в землянку, чтобы пообщаться с ней наедине, — скоро я уеду и… возможно не вернусь.

— Ты хочешь меня бросить? Решил один сбежать?

— Ты дура?

— А что тогда? Ну, подумаешь? Съездишь к царю. И что? От этого не умирают.

— Ты сама-то слышишь, что говоришь?

— А что я говорю?

— Ты в курсе, какие слухи обо мне ходят?

— Волколак, ведун и характерник, — невозмутимо ответила Марфа. — Да тут про половину успешные людей что-то подобное болтают.

— Ты разве не понимаешь, насколько это опасно?

— Да чем опасно то?

— Да твою же мать! — рявкнул Андрей, которого его супруга начинала бесить. Какая-то пара секунд, и он уже изготовился сначала к словесной перепалке, а потом, может быть и чему-то большему. Потому что Марфа-Алиса явно и целенаправленно его злила. Во всяком случае, он так подумал. И сделал вывод — это из-за доброты парня. Слишком он с ней мягко и нежно обходится, вот на шею сесть и захотела. А значит, что? Значит пора ее вожжами, да промеж лопаток…

Однако молодая женщина повела себя совсем не так, как он ожидал. Она сделала шаг вперед и максимально нежно его обняла. И шепнула на ушко:

— Выслушай меня, — после чего игриво укусила его за мочку уха.

— Чего?! — ошарашенно переспросил Андрей.

— Милый, просто позволь мне сказать, — томным голосом произнесла она.

— Да говори! Черт тебя подери! Говори! — воскликнул парень и, оттолкнув ее, заметался по землянке, пока, наконец, не сел на топчан. Один из тех, что с прошлого года остались.

Марфа все это время молчала.

— Ну?! Говори же?! Что ты хотела?!

Она подошла сзади, села на тот же топчан и, нежно его обняв, прижалась.

— Послушай. Я тебя верно понимаю? Ты боишься того, что царь тебя вызывает, чтобы наказать? Или даже казнить?

— Да! Су…! Да! Ты верно меня понимаешь! Поэтому я хотел поговорить с тобой о том, как тебе вести хозяйство без меня. О том, как торговать с Агафоном светильным маслом. И что его до тех пор, пока тебя не выгонят с этого поместья как вдову репрессированного помещика, нужно сделать побольше. Чтобы остались деньги как-то жить дальше.

— А с чего ты вообще решил, что он тебя хочет как-то наказать?

— Это же Иоанн Грозный, прозванный за суровый нрав Васильевичем! Нет, блин! Он меня на чай с плюшками зовет! Какой смысл ему вообще интересоваться каким-то там помещиком с окраины?! У него что, дел других нет?!

— То есть, добрых и позитивных дел у него с тобой связанных быть не может, а дурных — вагон? Тебе не кажется, что это не логично?

— Это ты мне говоришь?! Кто из нас гуманитарий?

— Это я тебе говорю. Потому что мне кажется — ты боишься не царя, а той сказки, что про него насочиняли. Ведь так?

— Вздор! — рявкнул Андрей и вновь начав заводиться. — Я изучал эпоху и…

— Погоди, милый, — томно произнесла она, начав его целовать в шею. Нежно-нежно…

— Что? Почему я должен годить?

— Просто подумай. Зачем царю на тебя тратить свое время? По какой бы то ни было причине.

— Показательно наказать. Публично. Чем не причина?

— А зачем ему тогда отправлять в Тулу отряд своих людей? Целый десяток московской службы! Тебе не кажется это очень странным?

— А как тогда?

— Если ты твердо узнал бы, что тебя едут арестовывать, то как бы поступил? Ну, сам подумай?

— Наверное подался бы в бега. Хотя — видишь — пока сидишь тут. Так что не знаю.

— Это ты сидишь. А местные подались бы в бега с вероятностью сто процентов. И знаешь куда? В Литву! Любой, на кого царь зуб точит — там, за кордоном, друг и товарищ. Если уж ты заинтересовал самого царя, то тебе бы там и поместье нарезали с крестьянами, и подняться немного дали. Чтобы получить лишний повод в идеологической войне. Ты ведь мне сам рассказывал о том, что Москва и Вильно — два центра сборки Руси после ее развала в XI веке. А без идеологии такие обширные земли не собрать. Поэтому Литва и, как следствие Польша, будет пользоваться любыми способами очернить и оклеветать Московскую Русь. Так ведь?

— Ну, допустим.

— Царь же, хоть и не образован, ибо негде тут это самое образование получить, но умен от природы. И уже тертый калач. Поэтому вряд ли решился бы вот так открыто отправлять в Тулу своих людей для ареста. Это глупо. Если бы ты был большой шишкой, то да, мог бы. Но много. Чтобы облавой, отрезая пути бегства. А так? Скорее всего царь бы просто с гонцом передал воеводе и тот взял бы тебя тихо.

— Тихо?

— Дождался бы твоего визита в город, пригласил бы в гости, и… Ну пропал человек, с кем не бывает? А сам, связал бы тебя и отправил лодкой в Москву. Тихо. Спокойно. Без пыли. Ну или еще как-то. Вариантов — масса.

— Ну… — задумчиво произнес Андрей.

— Ты пойми, — продолжала Марфа-Алиса, — на твоей стороне знания и понимая многих вещей. Но ты еще совсем мальчишка в интригах.

— А ты?

— Тоже не гений, но такие вещи я уже понимаю. И вижу, что ты зря дергаешься. Так ты сделаешь нам только хуже.

— Чего это?

— Ты поступишь как жертва. Испугаешь. И побежишь. А у хищника, каковым выступает в этой игре, царь, сработает охотничий инстинкт. Не надо его дразнить. Поверь мне. Уж что-что, а в том, как дразнить мужчин я много смыслю и опыта имею вагон да маленькую тележку.

— Хорошо, допустим, — после достаточно долгой паузы произнес Андрей. — Тогда чего он хочет?

— Представь, что ты его заинтересовал.

— Я? Простой поместный дворянин с окраины его державы?

— А ты уверен, что ты простой? Смотри сам. Года не прошло, а ты засветился с целой гривенкой безумно дорогой краски. Построил крепость, пусть небольшую, но никто так не делает. Изобрел лампу яркую да печь бездымную. Начал делать светильное масло из дерева. Устроил знатный дебош на всю Тулу. Песню яркую перевел… сочинил, то есть. Девиз классный озвучил. Год! Всего год! Иной дворянин поместный за всю свою жизнь меньшего добивается. И это не считая сражений. Животных оставим в стороне. Пес с ними. Но разбойники и татары — это серьезно. Сколько их на твоем счету? А ты — всего лишь новик. Да и эта выходка с меринами… Поверь, в глазах окружающих — ты очень яркая личность. Насколько я могу судить — ни о ком в Туле не говорят больше, чем о тебе. Ты местная звезда. И ты думаешь, что царю не станет интересно на такую звезду посмотреть?

— Ну…

— Поставь себя на его место.

— И что делать? — как-то растеряно произнес Андрей. Потому что слова жены совершенно сломали все его ожидания и вогнали в какой-то тупик.

— Как что? Давай думать, как ты с ним разговаривать станешь, чтобы не проколоться и не подставиться. Полагаю, что в Москву ты не рвешься?

— Я еще жить хочу, — фыркнул парень. — Если бы за мной были и люди, и легальные деньги большие, и статус, то переход из тульской службы на московскую еще можно понять. А так… сожрут с потрохами.