Ande - Между двух огней

– У меня мать, мсье Айвен. И три сестры младше меня.

Я посмотрел на Бруно.

– У меня тоже мать. Тоже проституткой работает. И младший брат.

Я перевел взгляд на Якова. Он кивнул.

– Вот вам мое предложение. В понедельник вы с семьями отправляетесь в провинцию. Там каждой семье дадут дом. Женщинам работу прислуги. Вы, мсье, будете учиться, а в свободное время подрабатывать учениками служащих в мэрии. Дополнительно вам будет выплачиваться небольшой ежемесячный пансион.

– У меня отец пекарем был! – пискнул Николя.

– А у меня механиком!

– Значит учеником пекаря. И с механиком что-нибудь придумаем. Если согласны – в понедельник с вещами быть здесь с утра. А сейчас – исчезните!

Я повернулся к Марку.

– Если придут, организуй все, ладно?

– Я, Айвен, с вами пойду.

– С чего бы это?

– Да мы вроде вместе. И люди вы хорошие. А моя помощь не помешает.

– Какое оружие?

– Я пулеметчик.

– Хм. Это меняет дело!

В голове забрезжил план.

– Яков, едешь в Орли. Что хочешь делай, но в шесть вечера должен быть готов вылет самолета в Женеву. Мест на десять.

– Савва, успокаиваешь Шарлотту. Она должна быть в Орли в шесть. Ты летишь с ними.

– Какого хуя?

– Прекрати пиздеть, вахмистр! Прикажу – побежишь, блять, впереди самолета, птиц разгонять! – взревел я.

– Хули орать-то разу? Лететь так лететь.

– Так. Связь через мою экономку. Марк, ждешь нас здесь. Яков, Савва, встречаемся здесь через два часа.

Дальше я поехал сначала к Батисту, оставив ого озадаченным. Тут мне повезло. Неожиданно на выходе от Батиста столкнулся с Гастоном. Главным гопником на рю Ордан. Он был с напарником. Тем, что тоже словил от меня в морду. Пригласил их на дело. Люди нужны еще по-любому, а этих я хоть знаю. Не совсем вроде подлые. Нужны люди таскать тяжести. Они поехали в Сен-Дени. А я направился в латинский квартал. В китайский магазин господина Вейж У. Давно заказанный и оплаченный мной фейерверк прибыл и ждет. Есть еще три раза по столько, и большие фейерверки. Не интересует? Да, мы можем устроить салют сегодня. Вы хотите взять все?

Осуществление плана началось в пять на Северном Вокзале. Большая группа нетрезвых мсье направилась на посадку на поезд Париж-Брюссель, отправляющийся в семнадцать тридцать. Северный вокзал с интересом послушал громкие песни про «По тундре, по широкой дороге, где мчит курьерский Воркута-Петроград». Дело ясное, двое русских уезжают, их провожают. И это отмечают. Любой любопытствующий мог без труда узнать, что барон Мейдель и Кольцов едут в деловую поездку. Это и вправду были мы. И я лично говорил с проводником, сунув ему полтинник франков, с просьбой не будить до границы. В купе переоделись, и, оставив вместо себя двойников, вернулись к дому, где держали Наташу. Люди Батиста и вправду на нас похожи. В темноте легко спутать.

Без трех шесть ночную темноту над парком Курон, в полукилометре, расцветил грандиозный фейерверк. Мне доводилось присутствовать на пуске межконтинентальных ракет. Над парком гремело на порядок сильнее. Этот грохот растекался по близлежащим улицам и переулкам, отражался от стен, и умноженный, устремлялся дальше. Я стою, пристроив пулемет, на какой-то уступ в подворотне напротив входа. Наша стрельба в этом грохоте точно затеряется.

Дверь главного входа открылась, и вышел мужчина, привлеченный шумом. Уставился на салют над домами. Я усмехнулся, поправил пулемет у плеча, и нажал на курок. Повел слегка стволом справа налево. Охранник упал. А я начал садить по окнам первого этажа и автомобилю. Со всех четырех сторон дома замолотили пулеметы. У меня в подворотне завоняло стреляным порохом и зазвенели гильзы. Как-то разом рухнули все стекла. В воздух взметнулась пыль от кирпичной крошки. Слева от меня из окна частного особняка по окнам херачил Савва. Владелец особняка, как пол-Парижа в августе, на отдыхе. Ламанов дал по башке консьержу. Нежно упаковал и засунул в кладовку. Точка в окне стратегическая. Простреливается весь дом. Поставили там Максим и Савву. С другой стороны дома, тоже из Максима, только со строительных лесов, по окнам лупит Марк. С тыла по дому работает Яков из Мэдсена. Одну минуту, на расплав стволов. У меня Льюис. И я тоже всадил в окна и кажущиеся за ними шевеление целый магазин. Потом перезарядил, и мы с Гастоном побежали к дому. Гастон резво распахнул передо мной калитку.

Савва перенес огонь на второй этаж и мансарду. Марк контролировал лестничный пролет, выделенный высоченной витриной, впрочем, с уже осыпавшимся окном. В свете уличных фонарей и китайского фейерверка, все было видно как днем. Я кинул гранату в прихожую и отошел в сторону. Ожье дисциплинированно держался сзади. После взрыва дал короткую очередь в проем, и вошел в дом. Нестерпимо воняло взрывчаткой. Сзади раздался выстрел. Гастон грамотно проконтролировал охранника. На глазах у нас очки автоконсервы. Рот и нос замотаны платками. Не для зловещести, а просто в воздухе пыль. Из сортира выглянул мужик. В руке у него пистолет. Пистолет, по мобильности, против пулемета как самокат против танкера. Но это если не готов. А я готов. Мужик натолкнулся на мою очередь словно на оглоблю, не успев вскинуть руку. В гостиной угадывалось какое-то шевеление. Достал гранату, выдернул чеку, скоба откинулась. Двадцать один, двадцать два. Нефиг, еще пол провалится на Наташу. Навесом кинул в гостиную, в сторону шевеления. Потолки – больше трех метров, нормально. Закрыл дверь и отскочил. Сзади раздался выстрел. Гастон мужика в сортире добил. Грохнуло, двери распахнулись. Ну да, стекол уже нет, так бы выбило, двери-то. Дал очередь в сторону шевеления. Бля, это шторы. После взрыва в гостиной и Марк теперь бьет только по второму этажу и мансарде. В гостиной, на полу, двое. Гастон проконтролировал. Судя по звукам, Яков энергично прется с черного хода. В области кабинета застучал его Томпсон. И что он в нем нашел? Я ссыпался в подвал. Нужная мне дверь была открыта. В комнате, на стуле, сидела связанная Наташа. Руки за спиной привязаны к стулу. К виску Наташи приставил наган тот самый мужик, что подходил в кафе.

– Брось оружие! Или она умрет! – вот бля, водевилей мне тут еще не хватало!

Пол-года! Два-три раза в неделю я получал по еблищу. А очнувшись, слышал: «Плохо, Кольцов! Заложник убит. Ты тоже». Но откуда этому дебилу знать?

– И он тоже пусть бросит оружие! – помог мне мужик, что держал Наташу на мушке. Обернулся вправо, как бы посмотреть на Гастона. Только моя правая рука продолжила за спиной движение и тяжелый камень ударил по руке с пистолетом у Наташиного виска. Он вскрикнул, да только я – вот он. Завершил разворот впечатав ему в висок приклад со всего маху.

Гребаной альфой по вымпелу и всех по яйцам! Я знал, что не все учту. Но я забыл про нож. Я не очень люблю ножи. Пользоваться умею. Но, не мое. Вот и забыл. Гастон вышел вперед и стильно разложил памятную бабочку. И кто теперь скажет что преступность – абсолютное зло? Разрезал веревки. Я стащил повязку на рту.