Ande - Между двух огней

В спутнике княжны светские эксперты опознали Айвена Колтцофф. Известного путешественника, знатока охоты, певца и композитора. После возвращения из странствий, мсье Кольцов сам, не доверяя сторонним артистам, исполнял свои песни в кафешантанах на Монмартре. Снискал неизменный не только зрительский, но и финансовый успех. Однако эстрадная жизнь ему быстро наскучила, и он ушел в сферу финансов. Там он добился, по отзывам специалистов, серьезного уважения в некоторых банковских кругах.

Само появление мадемуазель Вяземской в обществе мсье Колтцофф уже тянет на сенсацию. Но их вечерний наряд для прогулок, в котором они вышли на променад Довиля, произвел эффект разорвавшейся бомбы.

На княжне были белые, обтягивающие брюки. Назвать их цирковым трико не позволят дорогая ткань, и принадлежность мадемуазель к дому высокой моды. Зауженые снизу, они плотно обтягивали бедра! Свитер Скиапарелли haute couture, и синяя шелковая косынка. На ногах княжны были легкие туфли, в которых наши специалисты опознали национальную обувь североамериканских туземцев под названием мокасины.

Под стать своей спутнице был одет мсье Колтцофф. Такие же мягкие туфли. Грубые синие хлопковые брюки из магазина рабочей одежды, производства фабрики Леви Страусса. Вошедшая в моду в этом сезоне рубашка-поло. И английская кепка-восьмиклинка!

Наряд мадемуазель Вяземской, при всей эпатажности, в крайне выгодном свете подчеркивал её фигуру. И делал весь образ трогательно изящным и беззащитным. И еще раз доказывал, что княжна Вяземская одна из самых красивых женщин Парижа. В то время как образ ее спутника наглядно подчеркивал его спортивность. Не прибегая ни на йоту к поднадоевшему стилю «апаш», с его приевшимися дорогими костюмами и аксессуарами, мсье Кольцов выглядел опасным и готовым к немедленным действиям.

Пара провела в Довиле лишь несколько дней, не очень интересуясь светскими развлечениями, и больше занятые друг другом. Утром в понедельник они покинули курорт. Оставив публику гадать, что это было – веселый эпатаж молодых людей, или дерзкая акция модного дома Скиапарелли, известного своим новаторством?».

Утром, за завтраком, Яков положил на стол передо мной эту газету.

– Тебе должно быть стыдно, Кольцов. Пока я тружусь не покладая рук, о тебе пишут газеты!

– В чем проблема, барон? Вам завидно? У меня есть рецепт. Её зовут госпожа Гидеонова. Смиритесь наконец, и все газеты будут писать только о вас.

– Наталья Викторовна с нами едет? Поторопи её, а то опоздаем, Савва обидится.

Явление Саввы народу было величественным. Из люкса высунулся наш орел, и расцвел, увидев меня и Якова. Однако не спеша спустился на платформу, и помог спуститься невысокой стройной женщине.

– Ты был прав, Кольцов. Она уже отучила его спрыгивать с поезда на ходу!

– Вот увидишь – он скоро начнет сморкаться не на пол, а в скатерть!

– Да ладно выдумывать!

Савва потискал всех в объятиях, бормоча что вот же бля всего пару недель, а как год в полку отслужил. Наташка и вовсе повисла у него на шее, расцеловав в обе щеки.

Затем мы были представлены графине Сакс.

– Господа! – чинно произнес Ламанов – позвольте представить вам мою невесту, графинную Шарлотту Сакс.

Я, даже по сравнению с Саввой, оказался самым неотесанным. Приложился к ручке, пробормотал что очень рад. И поздравляю. Получил в ответ понимающую улыбку и предложение такому замечательному охотнику не утруждаться условностями. Наташа засмеялась. Ох уж эта аристократия! Все время кажется, что ведешь себя неправильно.

Замок барона уже не так пугает. Видно, что настали лучшие времена и идет ремонт. Яков подошел к вопросу основательно. Появилось шесть спален с сортирами. Уже отделанных и меблированных. Устанавливается отопление. В подвале под котельную отведена специальная секция. Все говорит о том, что скоро это будет удобное, комфортное жилье весьма состоятельного человека.

– Твоя спальня приготовлена, Кольцов. Тебе, Наташа, приготовили спальню рядом.

– О! У Ивана в твоем доме уже есть своя спальня?

– Как бы тебе Наталья сказать… Кольцов, он любит спать на полу у стенки, подстелив пальто, и накрывшись вторым. И чтобы окна без стекол. Но я не могу потакать его дурным наклонностям. Пришлось отвести ему отдельную спальню. Пусть уже привыкает к цивилизации, учится пользоваться ватерклозетом и водопроводом.

– Тогда, Яш, не нужно мне спальни, я с Иваном устроюсь.

– Да, барон, оказавшись в этом ужасном месте, княжна опасается за свою жизнь. Ей кажется, что она в походном лагере отступающего от Москвы Наполеона, а кругом разруха и смерть. И поэтому между дверью и ней лучше положить кого не жалко. Ай! Вяземская прекрати щипаться!

– Хорошо, – невозмутимо кивнул головой Яков – я распоряжусь. Столик с зеркалом и твою одежду перенесут.

Так что устроить Савву с графиней не составило труда. Графиня тоже попросила не утруждаться и разместилась с Ламановым в одной спальне.

– Хорошая она баба! – пока дамы чистили перышки и трепались о своем, мы уселись в вытащенные еще весной на улицу кресла, и приступили к шабли. Савва рассказывал свою историю.

– Её в двадцать выдали за графа. А он из этих. По мужикам. Его семья ради приличий их и поженила. Ну а потом он совсем с ума съехал, и закрутился. Пока все не проиграл и не стрельнул себе в лоб. Ну а я приехал, смотрю – красивая баба, потерянная как жеребенок в степу. Давай говорю, выходи за меня. Не пропадешь.

– Долго думала?

– Минут десять.

– Железная женщина.

– Замок – справный. Лет пять никто не занимался. Но все получше чем у тебя, Яков. Только покрасить, подновить, и устроить канализацию с водопроводом. И отопление. Я там нанял спеца, он работает. Обещал в конце месяца закончить. Место хорошее. Восточный склон, весь день солнце. Никакой промозглости. На возвышенности. Пяток пулеметов, запереть ворота, и хрен ты меня оттуда выковыряешь. Даже с артиллерией. Кстати, Иван, я тут в Женеве был в магазине оружейном. Там видел пулемет, в Цюрихе делают. Эрликон называются. Говорят вроде бы против самолетов. Но, мне кажется и по пехоте неплохо будет. Брать?

– Всенеприеменно! Поверь мне, отличная вещь. Бери сразу десяток на станках и патронов побольше. От кого угодно отобьешься.

– Вот и я подумал, что максимка уже как-то не модно.

Шарлотта Сакс оказалась славной и умной. Симпатичная, голубоглазая шатенка, совсем не похожая на француженку. Глянув мельком, я бы скорее подумал что она полька. Еще меня подкупило то, что они с Наташей немедленно принялись троллить Якова.

– Барон, потомку Генриха Птицелова неприлично не держать лошадей. Вы знаете, Айвен, люди, у которых есть возможность, но нет лошадей, это подозрительные люди.