Ande - Между двух огней

Это отдельная песня, как люди ненавидят тех, кто делает им хорошее. И обожают упырей. Взять хоть Россию. Хрущев, взявшийся расселять бараки и коммуналки – тварь. А вот Сталин… Носятся с этой атомной бомбой и ракетами. А какой-нибудь Пакистан с атомной бомбой и без ГУЛАГа – несчитово.

Но если не отвлекаться, то Аргентина конечно выглядит симпатичней. Все же понятные действия. Понятные последствия. Но в Бразилии – Амазонка! А это посильнее всяких там Буэнос-Айрасов!

Решил продолжить изучение вопроса. В конце концов всегда можно купить ферму, разводить быков и не париться. И вообще, у меня девушка есть, пусть выберет, а я буду настаивать на другом варианте. Это будет захватывающе!

Вернувшись домой я позвонил Савве, и напомнил, чтобы он заехал в БНП, его там деньги дожидаются. – Вань, ты фрак уже заказал? Как, тебе Наташа не говорила? Не тяни. Его долго делают. Какой прокат? Ты мне это прекрати. Чтоб как перчатка сидел.

Уселся за экономические справочники, что ж там с Бразилией-то?

Внезапно позвонили из РОВСа. Генерал Меллер просил меня выбрать день когда я смогу к нему приехать. Надо же, вежливо приглашают. Пальцы не гнут. В конце концов РОВС содержит детский дом для детей эмигрантов. Можно и побеседовать.

Когда Наташа вернулась домой, в прихожей зазвонил телефон, и она сняла трубку. Яков её уговорил. – Ванечка, ну и поехали, съездим. Праздник Урожая. Будет весело.

– Нат! Ну ты же понимаешь, что для того чтоб туда нас завлечь, он готов устраивать Праздник Урожая три раза в неделю? И что, нам каждый раз ездить?

– А давай, Вань, что-нибудь придумаем? Чтоб с точной датой? И тогда потом у него не будет повода приставать?

– Гм. А ты не только красивая. Вот не нужно, больно ведь не стукнешь. Слушай, давай у строим День Божоле? Напишем сценарий. Пригласим больших артистов. Пиаф там, Джанго, и прочих негров из Ротонды. Киношников обязательно. И вот прям фильм? Хочешь быть кинозвездой? Слушай, ты вот прям умная. Какой смысл становиться кинозвездой, если у тебя уже есть великолепный я?

– Вань. Для начала, может День Шабли?

– Ну и смысл? Шабли и так любой купит. А вот впарить этот компот – это задача. И ты, Наточка, под моим гениальным руководством эту задачу будешь решать. Эльзу пригласим, Коко. Грандиозный хепенинг под кинокамеру! Киноартистов всяких.

– Кольцов. Ты все это затеял не для того, чтобы увидеться с Гидеоновой?

– А ты её позовешь? Тут я подумывал её на Якова натравить, но не такой уж барон и плохой. Кстати, я все забываю спросить, ты Якову какую-то гадость готовишь. Может не нужно?

– Дурак ты, Кольцов! У Мейделя три года назад было увлечение моей подругой, Ольгой Иваницкой. Но почему-то ничего не получилось. Он уехал в деревню и там сидел два года безвылазно. Ни она, ни он, ничего не говорят. Ольга живет в Биаррице. Мы переписываемся. Как думаешь, может нам её с собой к Якову взять?

– Хороша ли она собой? Может быть и мне, одинокому, стоит присмотреться?

Генерал-лейтенант Евгений Карлович Миллер был в гражданском. Сильно немолодой, усталый человек. Чекисты много говорили, что похитив его, они покончили с организованной антисоветчиной белоэмиграции. Ну не знаю. Так же они говорили и после похищения Кутепова, несколько лет назад. И после терактов против верхушки РОВС. Как по мне, активная деятельность РОВС угасла по естественным причинам. Настоящие вожди или умерли или состарились. А личный состав белой армии уже давно занят другими делами, к примеру – выживанием, и не рвется воевать. Мне кажется, Евгений Карлович исполняет в основном организационно-хозяйственные функции.

Конечно, все не так просто. И какая-то часть бывших офицеров участвует в различного рода движухе против СССР. Но, по моему мнению, это, скорее, своего рода аутсорсинг в пользу различных разведок, чем стратегические усилия. Опять же, сдача личного состава и агентуры в аренду, несет деньги на поддержание функционирования организации. Но идеология – это бич не только коммунистов. Бывшие белые офицеры и генералы, так и не сделали напрашивающийся шаг. Не создали структуру военных наемников. Хотя, все предпосылки для этого были. Но вожди белого движения, зачастую совершенно унизительно выпрашивая подачки у бывших союзников, так и не додумались использовать имеющийся ресурс в полной мере. А своего Боба Денара у русских не было.

А я изо всех сил, стараюсь не проговорится и не подкинуть эту идею Ламанову. Савва, без сомнения, с парой десятков человек захватит какое-нибудь островное государство, те же Коморы. И провозгласит себя Верховным правителем. Только, скорее всего, потом погибнет под огнем английских или французских линкоров, вставших на якорь в столичной бухте.

Назначая время встречи, я был убежден, что речь пойдет о воспомоществовании соотечественникам. В одиннадцать ноль-ноль, я был на улице Колизе, в штабе белого движения. Так, не без пафоса, назвал мне место аудиенции адъютант Миллера.

В нескольких комнатах, занятых РОВС, царило оживление и суета. Звонили телефоны, бегали люди. Подтянутый и ухоженный мужчина, увидев меня, встал из-за стола.

– Господин Кольцов? Вас ждут.

Разговор пошел, как ни странно, об Испании. Генерал уже не пытался убедить меня примкнуть к группе офицеров, туда отправившихся. Ему были нужны контакты в окружении Франко. С чистой совестью назвал ему три фамилии, и подробно описал приятелей Ивана, с которыми он частенько выпивал в Сеуте, под игру в бридж.

– Только, господин генерал, прошло четыре года. Они могут не вспомнить. Хотя, люди вполне приличные. Без этой кастильской спеси.

– Не подключитесь, хотя бы на этом этапе, Иван Никитович?

– Простите, меня, Евгений Карлович, но, со всем уважением, нет. Я не хочу в этом участвовать.

– Вы теперь совсем француз? – грустно спросил он.

– Я ни разу не спросил про деньги. Это, согласитесь, совершенно не по-французски.

Открылась дверь, и вошли генерал Скоблин и адмирал Кедров. Оба в костюмах. Оба слегка навеселе. Одиннадцать часов. А неплохо командование, белых сил в изгнании, живет!

– Кольцов! – воскликнул Кедров – и ты здесь!

Я встал.

– Здравия желаю, Михаил Александрович. Здравия желаю, Николай Владимирович!

С Миллером и Скоблиным я раскланиваюсь на званых вечерах у матушки Натальи. А вот адмирала Кедрова, Иван увидел с момента эвакуации впервые. На его линкоре Иван ушел из Крыма. И почти год жил потом в Бизерте.

– Как у тебя дела, Ваня?

– Все отлично, господин адмирал!

– Я теперь инженер, как и ты.

– Душевно рад за вас, Михаил Александрович.

– Вот, Михаил Александрович, прошу Кольцова съездить в Мадрид, а он отказывается.

– Чего же ты, Ваня?