Пантелей - Мессия

Салон на флагмане Принцепса был самым роскошным местом во всей Ойкумене. Может были места оформленные дороже, но элегантней, или, если угодно, изящнее, точно не было. Полированный тиковый паркет, стенные панели из ценных пород дерева, украшенных причудливой резьбой, множество зеркал, курящиеся в специальных нишах индийские благовония, и огромная люстра богемского стекла, с двенадцатью скрытыми в ней керосиновыми лампами, создавали совершенно неземную атмосферу. Примерно так должна выглядеть резиденция Верховного бога в любой из религий, и дикарская исключением не является, тем более что «дед» уже успел дёрнуть соточку джина.

– Великий вождь, или что-то вроде этого, великого племени Тольтеков [44] до прихода европейцев тольтеки не дожили, полегли в войнах с майа и ацтеками, однако именно им приписываются все культурные достижения прошлого , или что-то вроде этого, Титочтитлауэчаауак, или что-то вроде этого. – Ле Брюн изобразил куртуазный поклон и добавил – Сам понимаешь, их птичий язык разобрать не так-то просто.

– Понимаю. Это мы поправим. Потом, а сейчас гораздо важнее, чтобы он тебя понимал.

– Толковый дедок, поймёт. Где не поймёт – переспросит.

– Тогда командуй ему «к столу!». Ему определённо нужно закусить чем-нибудь пожирнее.

Несмотря на субтильное телосложение, а старик, несмотря на пузо, был узок в кости и невысок ростом, на полголовы ниже Фараона и на целую голову ниже Ричарда, шашлык из панамской свинины он сметал буквально за пару минут.

– У тебя теперь новое имя, вождь. Это имя тайное, подданным его раскрывать нельзя, только мы тебя будем так называть. – Принцепс кивнул на Ле Брюна – Твоё настоящее имя – Тит, именно так тебя будут называть на небесах в следующей жизни. Если, конечно, ты заслужишь следующую жизнь.

Фараон перевёл, старик что-то прочирикал в ответ на своём птичьем.

– Он благодарит, и клянётся, что приложит все силы.

– Приложит, конечно, куда он денется. – усмехнулся Ричард и велел прислуге подать всем кофе и понемногу «ливийца» – Пусть рассказывает. Где враги, кто они, почему именно они враги и сколько их.

Ле Брюн как смог перевёл, но вряд ли такой вопрос можно понять двояко. Дед зачирикал в ответ.

– Враги везде, на севере, западе и юге. Раньше и с востока приплывали, но теперь наверняка побоятся. Враги дикари, которые не признают великого Бога Кецалькоатля [45] пернатый змей. Кецалькоатль был против ритуалов с кровавыми человеческими жертвоприношениями , или что-то вроде того, и поклоняются злобному духу Тескатлипоку [46] дух ночи. Этот наоборот требовал человеческих жертвоприношений , или что-то вроде того. А сколько их, он не знает. Умеет считать только до дюжины дюжин, всё остальное для него просто много, или очень много. Врагов очень много.

– Ладно, это не важно. Вряд ли у них врагов больше, чем у нас патронов. Начнём с главного. Этот Кетцаль… язык сломать можно, для нас никакой не Бог, а уж тем более не Великий Бог, отныне и во веки веков и для вас будет так же. Переводи, Хьюг. Великий Бог Иисус Христос запросто может превратить вашего Кетцаля в камень, поэтому Кетцаль больше никогда не вернётся, вместо него, Христос прислал нас, и теперь именно мы будем защищать вас от врагов. И, заодно, от их злобных духов.

Выслушав адмирала, старик «завис» минут на пять. Оно и понятно, прибыли какие-то непонятные создания, низвели Великого Бога, назначили нового, то есть перевернули привычное мироздание с ног на голову, но при этом обещают разобраться с врагами. Враги уже захватили столицу [47] Тула, расположена в 65 км к северо-западу от Мехико на берегах одноименной реки , а Кецалькоатль своим последователям ничем не помог. Тольтеков с каждым днём становится всё меньше и скоро их не останется совсем. Тогда уже будет неважно, Великий ли Бог Кецалькоатль, ведь просто некому будет вспоминать его имя и приносить дары в храмы.

Ричард, отлично понимая, какие мысли сейчас одолевают старика, сделал Ле Брюну знак молчать. Наконец, старый вождь что-то прощебетал.

– Он спрашивает, запретит ли Великий Бог Христос народу Тольтеков благодарить Кецалькоатля?

– Нет. Христос настолько велик, что не ревнует людей к младшим богам. Все младшие боги служат Христу, и все благодарности всё равно в итоге достаются ему.

– Ты уверен? – изумлённо спросил Ле Брюн.

– Абсолютно. Переводи.

Третьего апреля 1202 года, три когорты преторианцев выступили на встречу врагам народа Тольтеков. Одна на юго-запад, отбивать столицу у Ацтеков, вторая на юг, навстречу Майа, а третья на северо-запад, откуда надвигались Ольмеки. Каждой когорте были приданы вспомогательные силы, причём воинов Ричард категорически забраковал, затребовав простых крестьян. Им предстояло только переносить грузы, военной помощи от этой толпы не требовалось, лишь бы не мешали. Ле Брюн со старым вождём возглавили поход на столицу, Ричард решил сходить на юг, а северо-западный фронт возглавил префект преторианцев, Сэр Вольфганг Шварц.

Все три когорты вступили в боевое столкновение всего по одному разу, причём, всякий раз контакт был очень коротким. Один залп ружейной картечью по бездоспешной толпе, и враги в панике бегут, бросая оружие.

Неинтересная получилась война, но очень полезная. Как в религиозно-политическом плане, так и в экономическом. Впечатлённые мощью воинов Христа, Тольтеки, выразили желание служить Великому Богу под командованием его Великих Белых Воинов. Это было ожидаемо, а в качестве бонуса Ричард нашёл подсолнечник, да не дикорастущий, а культивируемый. Правда, масло из него получалось слишком вонючим, но это всего лишь следствие отсутствия правильных технологий переработки. Нашлась и текила. Пока в виде мутной и противной на вкус браги, но это несомненно была она, осталось только перегнать и очистить.

В немедленном принятии христианской веры, Тольтекам пришлось отказать. Служить непосредственно Великому Богу было очень почётно, но непросто. Для того, чтобы служить правильно, нужно сначала многому научиться. Для начала – понимать человеческий язык и говорить на нём. Великий Христос, конечно, понимает все языки, но к себе на службу принимает только тех, кто говорит по-человечески. Учитесь и обрящете!

Двадцать второго апреля 1202 года, сразу после Пасхи, круиз-эскадра Ричарда отчалила из колонии Мексика в Нью Йорк. Вояж заканчивался, пора было возвращаться в Старый свет, обещал ведь вернуться в Рим в конце лета, а предстояло ещё проинспектировать Ливерпуль, на что уйдёт как минимум месяц.

– Почему ты отказал им в крещении? – после отбытия из Мексики, Ле Брюн три дня ходил мрачно-задумчивый – Они же уже искренне уверовали.