Геннадий Марченко - Второй шанс-V [СИ]

Ну а дальше пошла работа. Бойцы прибыли в расположение сборной разной степени готовности. У Сани Лебедева, несмотря на его заверения, что с ним всё в порядке, травма запястья всё же дала о себе знать. На парня больно было смотреть, когда он, сгорбившись, словно старик, со спортивной сумкой в руке покидал расположение сборной. Но погоревали – и будет, сказал я себе. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло, из-за травмы Сани Лебедева в моём весе на одного серьёзного соперника стало меньше.

Спарринги начались на четвёртый день, причём с каждым из оппонентов предстояло провести по несколько полноценных, трёхраундовых поединков, так что спаррингами их можно было назвать с натяжкой. Первый бой с белорусом Ждановичем. На первенстве страны мы с ним встречались в полуфинале. Я помнил про его коронный справа с нырком. Тогда мне пришлось поменять стойку, и фокус удался. Я и сейчас встал в правостороннюю стойку, но соперник, похоже, был к такому ходу с моей стороны готов. Он тоже поменял стойку! И работал в ней очень даже неплохо. Тогда по ходу спарринга я стал комбинировать стойки, и тут Жданович перестал за мной успевать. Мои удары не были акцентированными, но зато я часто и точно попадал, а он всё никак не мог достать меня своим коронным справа.

Баллы никто не считал, даже рефери не было, и сам Чеботарёв после боя ничего не сказал, но я чувствовал, что в этом поединке выглядел на порядок сильнее белоруса. Часа через полтора – спарринг с Садыковым. Тот ввиду отъезда Лебедева отдыхал, пока мы бились с Ждановичем, и естественно, выглядел куда свежее. Блин, Саныч мог бы ещё хоть часик для отдыха мне дать! Но я так подозревал, что он решил проверить меня на выносливость. И я, стиснув зубы, снова поднялся на ринг.

Секундантом у меня был Вася Шишов, уже успевший отработать к тому времени свой спарринг, причём уверенно, на мой взгляд, выиграв у соперника по очкам. Батыр с первой секунды, без разведки, обрушил на меня град ударов. Половину первого раунда я бегал по рингу, лишь изредка отстреливаясь одиночными ударами навстречу. Потом пришёл в себя и уже начал временами сам его теснить. Вторая половина раунда прошла в равном бою, да и в первой я не сказать, что уж прямо так много напропускал. Почти все удары, от которых я не успевал убежать, мне казалось, я всё равно принимал на защиту.

Во втором раунде (опять же моё субъективное мнение) я выглядел предпочтительнее. Правда, к концу его нормально так вымахался, и Вася попросил, чтобы в третьем я поработал вторым номером.

– Иначе силёнок на концовку может не хватить, а концовка, сам знаешь, многое решает, – чуть слышно добавил он, прежде чем отправить меня в бой.

Да я и сам понимал, что мои силы не беспредельны, и мой соперник, похоже, тоже, он вновь, как и в первом раунде, начал молотить перчатками воздух, пытаясь меня хоть раз достать. Однажды он, впрочем, слегка меня потряс, пробив по рёбрам в районе сердца. Мне даже на пару секунд показалось, что оно замерло и не собирается больше выполнять свою работу, так что в тот момент я малость струхнул. Но тут же почувствовал, словно мотор заработал с удвоенной энергией, и этот факт будто бы мне самому прибавил сил. Заключительный отрезок я провёл первым номером, а перед самым финальным гонгом (хронометристом был помощник Чеботарёва) Садыков пропустил прямой правой, отчего из его носа обильно потекла кровь. Бой был тут же остановлен без всякого гонга. Спустя какое-то время врач сборной заявил, что я сломал сопернику нос, и ни о каких дальнейших сборах с его участием речи быть не может.

Нет, честно скажу, не хотел я парня калечить, но… Это бокс, детка, тут всякое случается, иногда люди и умирают на ринге. Короче говоря, ещё одним претендентом в моём весе на место в сборной стало меньше. Ради приличия на следующий день мы провели финальный спарринг со Ждановичем, но огонь энтузиазма в его глазах окончено угас, и я, не особо форсируя события, провёл бой в игровом стиле, уверенно выиграв его по очкам. Лично у меня, во всяком случае, было такое мнение, но, думаю, и у тренеров сборной тоже.

В предпоследний день сборов перед объявлением состава, который полетит во Владивосток, мы с Васей Шишовым и Саней Ягубкиным решили прогуляться за пределы выделенной нам территории. Ноги сами принесли нас в сторону тренировочного футбольного поля, где в этот момент, как прояснил нас стоявший так же у кромки поля врач команды, гоняли мяч футболисты московского «Динамо» – основного и дублирующего составов. Невысокого и плотного Валерия Газзаева, фактурой похожего на Марадону, я узнал сразу. В этой же компании оказались такие знакомые имена, как голкипер Николай Гонтарь, имеющий спартаковское прошлое защитник Евгений Ловчев и будущий спартаковец, его коллега по амплуа Александр Бубнов, и даже Николай Толстых, в моей истории одно время возглавлявший РФС. Тренировал команду Виктор Царёв – тоже имя в динамовский истории.

– А вы-то сами кто будете? – спросил врач, то и дело косившийся в нашу сторону.

– Боксёры мы, юниорская сборная, готовимся к чемпионату мира в Японии, – ответил за всех Шишов.

– А-а-а, понятно. Слушай, – это уже в мой адрес, – а твоя фамилия часом не Варченко?

– Часом да, – скромно кивнул я.

– Я ж тебя по плакату узнал! – обрадовался он. – У моей дочки в комнате на стене висит фото твоей группы. Она вашими песнями заслушивается.

– Ну, теперь мы нескоро ещё что-то сочиним, – вздохнул я.

– Это почему?

– Потому что я в Москву перебрался.

– Совсем?

– Да, с мамой кооперативную квартиру купили.

– Хорошо у тебя мама зарабатывает, – покачал он головой.

Я усмехнулся, и Вася с Саней тоже не смогли сдержать улыбок. Не стал я говорить, кто в нашей семье заработал на квартиру.

А вечером в нашу общагу гостиничного типа заявилась делегация игроков московского «Динамо», в том числе Газзаев, Ловчев и Бубнов. Искали меня, я даже было напрягся. С какой это целью они меня ищут? Вроде никому ничего плохого сделать я не успел… Оказалось, они просто хотели со мной сфотографироваться. То есть не только с композитором, но с писателем и боксёром с одном лице. Такой трёхголовый Змей Горыныч.

Естественно, в этой маленькой просьбе я отказывать не стал. Даже попросил, чтобы, когда напечатают, и мне прислали на мой адрес.

– Так к утру уже фотокарточки будут готовы, – заверил Ловчев.

И правда, в 10 утра он же и принёс целую кипу фотокарточек, на которых я был изображён с динамовцами в разных ракурсах. Ракурсы, кстати, я сам предлагал, когда мы сделали банальные сцены и гости собрались уже уходить. Например, предложил вручить камеру Васе Шишову, который снял нас, стоящих внизу и размахивающих руками, из окна второго этажа. А другой кадр мы сделали, наоборот, снизу. Фотограф лежал на спине, а мы встали кругом и смотрели на него, улыбаясь. Получилась этакая «ромашка». Ну и ещё несколько планов, ставших для Ловчева, считавшего себя неплохим фотографом, небольшим откровением.