Владислав Порошин - Туманная река

— Прямо здесь? — в ответ крикнул мне Маэстро, — люди же через полчаса в кино попрутся! Что ж им дома то не сидится?

— Значит, будет дополнительная реклама завтрашней дискотеки, — огласил я наши планы на весь ДК.

Минут пятнадцать мы перетаскивали и устанавливали нехитрую аппаратуру. И когда в вестибюле показались первые посетители дневного киносеанса, главным образом детишки и подростки, многие из нашей школы, мы были готовы начинать.

Санька, как Густав из группы «Кино», стоя за ударной установкой, стукнул четыре раза барабанной палочкой о палочку и мы заиграли проигрыш «Stumblin' in».

— Давай не зевай, на танцпол выходи, — запели на два голоса Толик и Наташка, — Пусть разгорится от улыбок пожар в груди…

Потом мы исполнили «Летящую походку», и прозвенел третий звонок приглашающей всех людей в кинозал, однако молодежь не двинулась и с места.

— Спасибо за внимание! — обратился я к подросткам, — и добро пожаловать на завтрашнюю дискотеку, если вам, конечно, исполнилось пятнадцать лет!

Директриса само собой сначала настаивала, что на дискотеку можно лишь после шестнадцати, но когда я сказал, что всем участникам ВИА всего пятнадцать лет, вопрос в сторону понижения возрастного ценза был решен.

— Да смотрели мы уже это кино два раза! — гаркнул кто-то из толпы, — сыграйте еще что-нибудь!

— От имени администрации, я заявляю, что деньги за билет в кино возврату не подлежат! — взвалил я на себя чужую ответственность, не хотелось подводить Галину Сергеевну.

— Да мы не в обиде! — крикнули уже с другого края.

— Давай «Гитары», — обратился я к группе, — наш вокально-инструментальный ансамбль называется «Синие гитары», и это песня про нас! — сказал я зрителям.

— запела Наташка, -

Молодежь смотрела, смотрела на Наташку, которая пританцовывала, как актрисы из кинофильма про Остина Пауэрса, да и включилась в процесс. Первыми стали подражать моей подруге девчонки, следом за ними задергались парни.

— исполняли припев мы уже в три голоса, -

После двух песен из репертуара «Ласкового мая», я объявил, что концерт окончен, и для пущей убедительности мы обесточили аппаратуру. Недовольные школьники еще пять минут повозмущались, но пошли досматривать кино.

— Ребята, я досочинил «Снежную вьюгу», — торжественно объявил я группе, когда холл перед зрительным залом опустел.

— Так чего мы ждем! — выкрикнул жадный до нового музыкального материала Толик, — когда сюда набьются новые зеваки?

— Вдохновения, — мечтательно ответил Санька.

— Значит так, — сказал я Наташе, — первый куплет поешь ты, второй досочиненный я.

Однако, как только мы заиграли «Mammy Blue», как коршун на нас налетел художественный руководитель любительского театра ДК Семен Болеславский.

— Что здесь такое происходит? — верещал он, — что за балаган в храме культуры? Я категорически протестую против вашей бульварной самодеятельности! Вы работники сцены! Вот и приведите ее в порядок!

Первым отреагировал на эмоциональные крики Болеславского кот Васька, который героически спрятался за ударной установкой, и поджал уши.

— Семен, — я вышел вперед и с громким треском размял костяшки на руках, — а вы Щукинское или Щепкинское закончили?

— Какое это имеет отношение? — уже более спокойно спросил худрук, так как пятой точкой почувствовал, что сейчас будут бить, и возможно ногами.

— У нас завтра первая дискотека, — подошел на расстояние удара, — вот и прочтите зрителям, в антракте что-то из Маяковского. К примеру, я достаю из широких штанин, дубликатом бесценного груза, — сказал я, разминая шею и запястья, — Вы представляете, я недавно на спор, кирпич разбил.

И я резко с голосом изобразил, как ломал ни в чем не повинный искусственный камень ребром ладони, — Ха!

Болеславский не выдержал моего психологического давления и после ха, бросился бежать.

— Это возмутительно! Я буду жаловаться! — крикнул он, мелькая пятками.

— Перепугали маленького, — сказала Наташка, взяв кота Ваську на руки.

Наконец мы сыграли наш новый хит, «Mammy Blue», с моими словами. На финале песни в просторном холле перед кинозалом вновь стал скапливаться народ. Для новых киноманов мы так же исполнили несколько песен, после чего пришли к выводу, что репетицию нужно отменять в виду ее бессмысленности.

Первую дискотеку решено было устроить в малом зале, который располагался на третьем этаже дома культуры. Зал по моим скромным прикидкам вмещал не больше полторы тысячи человек. Сцена была заставлена кубами и параллелепипедами из спектакля «Клоп» по пьесе Маяковского. Подобный антураж добавлял дискотеке ореол чего то нереального. Но как нереально здорово звучали новые гитары, словами не передать. Осталось еще озаботится микшерским пультом, хорошим усилителем и мощными колонками, и звук будет не хуже чем на танцах в нулевые. Даже страшно подумать, сколько еще денег понадобится. Работаем с тем, что есть, подумал я, пока Толик объявлял первую композицию. Свет в танцевальном зале приглушили, на сцену же направили все светильники. Мы заиграли первый хит, «Давай не зевай». Медленно, но верно слава о новом явлении в культурной жизни столицы, то есть о нас, уже расползлась по Москве. Даже сегодня, в среду, на танцы пришло не меньше восьмисот человек. А что будет твориться в пятницу и субботу, прикидывал я про себя, автоматически исполняя свою партию на ритм гитаре.

На «Летящей походке» в зале уже не было никого, кто стоял бы у стены.

— пели мы на три голоса, но лично я думал о сегодняшней ночи.

Наташка решила, что хватит нам только целоваться, тем более свадьба уже не за горами, значит, пора переходить к более серьезным отношениям. В общем, сегодня у нас первая добрачная ночь. Я, между прочим, тоже не железный, еще в той жизни привык к регулярным встречам со слабым полом. А сейчас молодые гормоны моего нового тела бурлили так, что я сдерживался из последних сил. Вот так и грешат молодые парни с гулящими девками.

— Новые гитары — это что-то! — сказал мне Толик, когда нас в очередной раз искупали в овациях, — даже Вадька жарит не по-детски.

— Мы еще микшерский пульт сделаем и колонки помощнее! — поддакнул я другу.

— А сейчас «Гитары»! — выкрикнул Толик в зал.