Дмитрий Крам - Бафер с руками из ж… [СИ]

Разобравшись со стиркой, туземки, к моему большому удовольствию, решили, что в такую жару и искупаться не грех. Тканевые топы и набедренные повязки полетели на прибрежные камни, а девушки с визгом забежали в воду. Мой взгляд буквально приковала одна из них.

Она не ринулась бежать вместе со всеми. Спокойно сняла топик и повесила на куст, расстегнула расшитую ракушками повязку, туда же отправила красивое ожерелье из клыков, поправила многочисленные браслеты на руках, собрала черные дреды в пучок и закрепила их на голове. Запрокинув голову и подставив солнышку и без того загорелое красивое лицо, покачивая бедрами медленно вошла в воду.

Я совершенно был уверен, что никакого ментального контроля не было, но мне захотелось выскочить из кустов и побежать в воду следом за ней. Вот что отсутствие нормального социума с людьми делает. Зверею тут потихоньку. Скоро и речь человеческую забуду, буду на языке зубастиков изъясняться.

Туземка не стала окунаться с головой. Немного поплавала и, не дожидаясь остальных, начала выходить на берег. Капли воды необычайно быстро скользили по гладкой коже. Её взгляд мазнул по прибрежным кустам. Сначала прошел мимо, а потом задержался на моем лице. Она сощурилась словно не веря своим глазам. Наши взгляды встретились, и я расплылся в улыбке.

– Привет, красавица, – сказал я.

Плеск прекратился, резвящиеся в воде девушки синхронно повернули головы. Разглядели источник звука и с визгом бросились на береге, поднимая фонтаны брызг. Они без разбору хватали тряпки, прижимали их к груди и бежали к деревне.

Я смеялся и даже Грызлик зашелся в приступе хохота. Последняя из туземок, та самая, что приковала мое внимание. Недобро глядела на меня, пока все убегали, она успела застегнуть набедренную повязку и, прикрыв грудь рукой, медленно отступала к тропе, ведущей к поселку.

Я пошел в обход кустов. Вышел на тропу и, миролюбиво подняв руки, улыбнулся отступающей спиной девушке, которая уже успела и топ на мокрое тело натянуть. От поселка уже бежало несколько воинов вооруженных копьями. Надеюсь до драки дело не дойдёт. Они мне все живыми нужны.

Девушка добежала до воинов и указала им пальцем на меня. На удивленье, один из них снял с пояса мачете и вручил его туземке. А дамочка то с сюрпризами. Татуированные аборигены приближались ко мне. На нарочито серьезных лицах не угроза, а любопытство и совсем чуточку страха.

Воины встали по бокам и выставил копья в мою сторону. Туземка держала мачете опущенным и, гордо вскинув подбородок, требовательно бросила мне:

– Улан бак!

– Извини, красавица. Я нихрена не понимаю, – поджал я губы и развел руками, продолжая изображать образец спокойствия и мирных намерений. Хотя, признаюсь, делать это было трудно из-за то и дело наплывающей ехидной улыбочки.

– Гиздар, катак ту, – сказала она. Голос пожалуй чуть грубоват для женского, но все равно приятный, запоминающийся.

Грызлик её понял, снял с пояса меч и вопросительно глянул на меня. Я пожал плечами, мол, твоё имущество, как хочешь, так и распоряжайся. Спутник спокойно передал оружие рукоятью вперед.

Нас под конвоем повели в поселение. Я всю дорогу наблюдал за туземкой. Каждый раз поймав мой взгляд, она чуть сощуривалась, изучая меня. В деревне из соломенных хижин боязливо выглядывали старухи, женщины и дети. Несколько седых стариков и пара подростков с облегченными копьями недобро косились на нас с Грызликом. Молодых воинов не было. Куда все делись? На охоте что ли?

Меня завели в центральную и самую большую хижину. Я спокойно дождался, когда мне и Грызлику свяжут руки. В хижине нас остался караулить один из воинов. До меня доносились обрывки далёкого разговора, туземки с несколькими мужчинами.

Я уселся на деревянный покрытый соломой пол и принялся ждать. Спустя минут десять, стало понятно, что судьба моя решиться еще не скоро, поэтому я сгреб побольше соломы и увалился спать. Чего зря время терять?

Разбудили меня только через час. Туземка уселась на пол и с интересом меня разглядывала.

– Альканта, – сказала она дважды хлопнув себя ладонью чуть выше груди.

– Александр, – представился я. Хлопнуть по груди себя со связанными руками не получилось, но я попытался, чем вызвал хохот девушки.

– Грызлик! – сказал спутник.

Альканта подавила улыбку и уважительно склонила голову.

– Гальдра ал, Ксандр? Урван ал котук? – спросила она.

Похоже, у всех местных страсть к сокращению моего имени до последних пяти букв. Хоть я и не знал их языка, смысл был понятен, и звучал вопрос примерно так: «Нахрена ты припёрся? И кто ты такой?»

Я улыбнулся и подивился своей невнимательности, только сейчас разглядел, что в центре ожерелья на груди Али, как я мысленно прозвал туземку, деревянная фигурка подозрительно похожая на каменный кусочек алтаря. Я достал из инвентаря один из медальонов и показал его.

– Ал ингуар, Ксандр! – воскликнула она и было в ее взгляде столько благоговейного восхищения, что я сразу понял, есть меня точно не собираются, да ритуальное жертвоприношение вряд ли светит.

Ваше отношение с Алькантой улучшено. Текущий статус Дружелюбие.

Путы с нас сняли. Расположили с комфортом, сытно накормили речной рыбой под пряным соусом, малюсками и салатом из водорослей. Мяса я трогать не стал, видел, что его на столе не много. Этот жест не укрылся от внимательного взгляда Али.

Оказалось она здесь вождь. С тех пор как пару лет назад прошлый вождь её отец разгневал духа-покровителя у племени начались проблемы. Река вышла из берегов и разрушила поселок, после этого много людей заболело. Вдобавок большинство воинов погибло при нападении «Усюруга». Не знаю кто это, но Грызлик на этих словах издал протяжное «О-о-о-о-о!» и весь побелел.

Ингуар на их языке означает избранный. Родовая память сохранила пророчество, о человеке, с медальоном из камня, что явится в самый трудный момент и уведет племя в благодатные края.

Весь день люди собирали свои скромные пожитки. Солнце уже спряталось за горизонт. Тьма обступила деревню. Старик разжигал большой костёр для празднества. Это всё мне поведала сама Аля. Навык лингвистики рос. Хотя я по прежнему ничего не понимал словами, за то многое доходило через жесты.

В чаше у меня был какой-то местный алкогольный напиток. Хотя аборигены явно примешивали туда что-то, потому что унесло меня с одного стаканчика. Пятерка фигуристых девушек из тех, что больше других налягали на местный аналог капусты, колотила в барабаны.

Всё племя запело, а воины и несколько девушек нацепили деревянные маски и начали ритуальный танец. Мне было очень хорошо. К концу празднества, языковой барьер ничуть не мешал мне общаться с Алей. Я понимал её, а она меня. Отношение всё больше улучшалось, это чувствовалось и без системных уведомлений.