Елизавета Дворецкая - Пламя северных вод [litres]

Дедич помолчал. Он уже понял вопрос, но был так потрясен, ничего подобного не ожидавши, что не сразу подобрал слова для ответа.

– Ты совсем не боишься, – хрипло произнес он.

Уже шесть лет он помогал Волху выбрать очередную невесту и вывозил ее «на смотрины». Игрой своей выстраивал мост между подводным женихом и земной невестой, указывал им путь к встрече, давая господину вод совершить выбор. Девы попадались разные: иные боялись и едва владели собой, иные красовались своей смелостью, даже радуясь случаю показать всему народу, как ловко они плавают. Но ни одна еще на его памяти не искала в волнах ответный взгляд господина вод. Чем дольше и пристальнее Дедич смотрел на эту деву – нарядную, будто княгиня на пиру, и смелую, как русалка, – тем больше в ней видел. В ней была сила изменить обряд и дать подводному владыке не только свое тело, но нечто более важное.

– Я знаю, что не всякая смерть убивает, – тихо произнесла она. – Я проходила через огонь, я бросалась в объятия ветра. Я жила на горе, откуда виден остров Буян. Пусть выйдет ко мне господин Волх – я совлеку с него облик змеиный и дам человеческий. Но сможешь ли ты его призвать ко мне?

В глазах ее не было страха – только призыв и надежда. И вызов, но такой, какой никто на его месте не мог бы отвергнуть, не утратив чести. Она не боялась погрузиться в священные тайны северных вод, была готова к этому испытанию и хотела лишь знать – найдет ли в нем достойного спутника? Перед лицом грозящей смерти она не бежала в страхе прочь – она сделала шаг вперед и отважно призвала жизнь. Жар ее мог согреть холодную кровь господина вод. Но для этого встреча их должна произойти в ее мире.

Вокруг посветлело – облака разошлись, из-за них выглянули золотистые лучи, одели блеском мокрую зелень. Мальфрид выразительно показала глазами вверх: боги нам улыбнулись.

Дедич глубоко вздохнул, пытаясь осознать, кто сейчас он сам.

– Я… не могу дать ответ нынче. – Он еще раз вздохнул, так что его широкая грудь приподнялась и опустилась. Взгляд Мальфрид скользнул с его лица на кремневую стрелку, оправленную в серебро, на крепком кожаном ремешке висящую у него на шее. – Надо волю Волха выведать. Не слышал о таком, как ты говоришь. При отцах не водилось…

– Может, при дедах и прадедах водилось, а отцы позабыли? Недаром же сказка сказывается.

Дедич взял ее руку и повернул так, чтобы показалось золотое колечко Волха на пальце. Как будто никогда не видел такого дива, как будто не надевал его уже лет шесть разным девам в день выбора невесты. Колечко было то же самое – по преданию, его носила сама Ильмера, земная супруга Волха. Но на этой руке старинное кольцо будто родилось заново.

– Пламя вод, – вдруг сказала Мальфрид.

– Что? – Дедич вскинул глаза к ее лицу.

– В народе прабабки моей сказители золото называют «огонь моря», или «пламя волны», или «искры прибоя», или еще как-то так. А это кольцо от Волха и есть пламя вод всей земли словенской. Знаешь, как костры купальские в Волхове отражаются, будто и там, на дне, тоже костры? Вот это оно.

Дедич улавливал, что она хочет сказать, – и не только потому, что род его уже полтораста лет жил в соседстве с варягами и кое-что об искусстве скальдов до него доходило. На уме у него было другое: это самое «пламя вод» на руке очередной избранницы каждый год летит в реку. И потом горит пламенем костров из-под воды… Так, может, за много лет жар этого пламени довольно нагрел кровь господина вод, чтобы совершить некое диво, какого не ждали?

Он не мог принять решения сам, не советуясь с богами и мудрыми своими соратниками. Но точно знал: ему не хочется отпускать эту руку с кольцом.

– Поезжай домой. – Дедич встал с бревна, и Мальфрид тоже поднялась. – Я тебе весть пришлю.

Молча они направились по краю луга и по тропе к причалу. Кроме Кальва и отроков из Хольмгарда, тут обнаружилось еще двое отроков из Перыни: прослышав о гостях, пришли поглядеть, что происходит. При виде идущих все вскочили.

У края причала Мальфрид замедлила шаг.

– Я буду доброй вести ждать, – тихо сказала она. – От тебя.

Метнула на него взгляд из-под ресниц и свела губы, будто обещая поцелуй. Дедич уже понял: это у нее вместо улыбки, и такая улыбка казалась дороже любой другой. Уперев руки в бока, он смотрел, как она быстро идет по мокрым плахам к лодке, как отроки живо хватают весла, как Кальв помогает ей сойти по сходням и сесть на носу. Много ли времени миновало после Купалий? Месяц с небольшим прошел, а она, Малфредь, внучка Свандры, уже другая. Встревоженная девушка, не знающая, что ей предстоит, обернулась вилой, готовой расправить лебединые крылья.

Через день в Хольмгард явился отрок из Перыни. Там всегда жили несколько человек, присланных старейшинами лучших родов: отроки обучались всем премудростям и искусствам, что нужны для служения богам, а попутно занимались хозяйством, ухаживали за скотом для будущих жертв, поддерживали в порядке священные места и кормили духов, которые часто требовали пищи. Отроков же рассылали с поручениями, когда жрецы желали кого-то позвать к себе или уведомить о чем-то.

– От Дедича весть для Малфриды, да благословят тебя боги. – Отрок, приведенный в гридницу, поклонился Сванхейд и Мальфрид. Она не раз видела этого парня, Хотилу, на павечерницах и игрищах, но сейчас он был суров и важен, как требует случай. – Сказал он: на то, о чем шла у вас речь, Волх ответ дал добрый. Завтра на заре вечерней должно тебе быть под Волховой могилой, близ воды. Найдешь там белый шатер, войди в него и жди. А там увидишь, что будет.

Мальфрид учтиво поблагодарила за добрую весть, стараясь не показать, что от волнения ее бросило в жар. «Увидишь, что будет»! В преданиях говорят так, когда человек выходит на встречу с иным миром, но не должен знать заранее, что именно ему предстоит.

Полдела сделано. Мальфрид сидела в гриднице, сложив руки на коленях; на нее со всех сторон устремлялись взгляды челяди и домочадцев, но вопросов никто задавать не мог, а она не собиралась выдавать своих тайн. В душе ее волнение мешалось с первым торжеством. Одна победа уже одержана. Дедич согласился ублажить господина вод так, как предложила она, а не так, как это делали здесь со Словеновых времен. Ящер знает, чего ему стоило этого добиться – ведь на такое важное изменение обряда нужно согласие всех, кто служит Волху во благо племени словенского. Но ей удалось сделать так, чтобы он сам этого захотел, а дальше уж была его забота.

Если у них ничего не выйдет и боги не смилуются, прежний способ останется в запасе… Но все же ее надежды уцелеть заметно окрепнут: у нее появится весьма влиятельный защитник в самой Перыни.

Да и что там еще «будет»… Если раньше она почти не думала о Дедиче, то теперь он не шел у нее из мыслей. Она предложила ему себя ради того, чтобы избегнуть смерти в волнах, но не сказать, чтобы цена спасения казалась ей обременительной. При мысли о том, что они будут вместе, внутри проходила горячая волна. Даже в воспоминаниях его низкий звучный голос – голос господина Волха – будто щекотал и ласкал ее изнутри живота, в самом средоточии ее женской силы.