Иван Оченков - Стрелок-3 Митральезы Белого генерала. Часть вторая.

- Поддерживать атаку будем только мы? – недолго думая спросил тот.

Видимо ситуация когда прапорщики задают вопросы генералам показалась присутствующим несколько необычной, отчего те заметно оживились.

- Не только, - усмехнулся в бакенбарды командующий. – С колоннами пойдут подвижные батареи. Кроме того, перед началом общего наступления Янги-кала обстреляют орудия двадцатой батареи.

Дмитрий знал, что так называемые «подвижные батареи» оснащены снятыми с вооружения устаревшими пушками. Тем не менее, в опытных руках, они являлись еще достаточно грозным оружием, тем более что у текинцев не имелось и таких. Главным их недостатком была крайне низкая скорострельность. Пока собранные с бору по сосенки расчеты будут перезаряжать свои медные орудия, вражеские стрелки успеют перебить их. Но под прикрытием митральез, канониры смогут работать спокойно и тогда у обороняющихся нет шансов.

- Вот это хорошо, ваше превосходительство! – под всеобщие смешки с чувством сказал Будищев.

- Придерживаюсь того же мнения, - не без иронии отозвался Скобелев, но тут же согнал улыбку с лица и продолжил. – Однако у вас, господин прапорщик, будет несколько иная задача. Вы со своими боевыми колесницами будете приданы сотне Таманского полка подъесаула Коханюка. Задача – не допустить подхода подкреплений к противнику из Геок-тепе, а равно и отхода текинцев из Янги-кала. Это понятно?

- Так точно!

- Умрите, а не пропустите текинцев!

- Никак нет, ваше превосходительство!

- Что, никак нет? – не понял Скобелев.

- Врага не пущу. Умирать не стану, - пояснил свою позицию Дмитрий.

Если до этого ответы Будищева вызывали у начальства сдержанные смешки, то последнее высказывание вызвало просто дикий хохот.

- Вы только на него посмотрите, – вытирал слезы Петрусевич. – Умирать он не станет!

- Каков нахал! – вторили ему остальные, и только сам Белый генерал, да еще, пожалуй, Куропаткин оставались серьезными.

- Ступайте, прапорщик, - велел Скобелев, когда все немного успокоились.

Получив разрешение, моряки дружно отдали честь и, повернувшись через левое плечо, вышли вон.

- Стоило ли доводить приказ каждому прапорщику? – тихо спросил у генерала Куропаткин.

- Будищев не каждый, - криво усмехнулся Михаил Дмитриевич. – Кабы его митральезы были музыкальными инструментами, этот сукин сын затмил бы самого Паганини! Он по-своему весьма дельный офицер, но не слишком дисциплинированный. Однако получив приказ от меня лично, в лепешку расшибется, а выполнит. Я таких людей знаю!

- Что же, поживем-увидим, - пожал плечами полковник, потом немного подумал и добавил с улыбкой. – На войне такие люди необходимы, но вот в мирное время...

- Это точно! – согласился с ним командующий.

Дорогу назад моряки проделали не сказав друг другу и пары слов. Оставшийся без завтрака Будищев размышлял на тему горячего чая с хорошим бутербродом, а Шеман просто молчал, скорбно поджав губы. Вокруг царила суета, бегали то туда, то сюда ординарцы, гарцевали казаки, унтера учили уму разуму солдат, где-то вдалеке время от времени гремели выстрелы, то есть шла обычная лагерная жизнь.

- А пушки? – внезапно остановился Дмитрий.

- Какие пушки? – не понял вопроса лейтенант.

- Да наши, системы Барановского!

- И что с ними не так?

- Как раз с ними все так, - охотно пояснил прапорщик. – Они гораздо легче медных орудий в подвижных батареях, а стреляют не в пример быстрее. Все-таки унитарное заряжание это вещь!

- И что? – удивился командир морской батареи ходу мыслей своего подчиненного.

- Как что? Их и надо взять на штурм Ягин-калы!

- Но зачем?

- Да затем, что текинцев придется выкуривать из каждого дома, сарая или сада!

- У нас снаряд не слишком мощный, - возразил наконец-то понявший его мысль Шеман.

- Глинобитные халупы разбить хватит, - отмахнулся Будищев, - а не хватит, так можно добавить, скорострельность позволяет. Эх, говорил я Барановскому, что на пушки и пулеметы надо щиты ставить. Тогда вообще можно в упор подкатить и раздолбать начисто!

- Как вы еще со Скобелевым этой идеей не поделились? – не без ехидства в голосе поинтересовался лейтенант.

- А зачем занятого человека такими мелочами отвлекать? – пожал в ответ плечами Дмитрий. – Батареей вы командуете, стало быть, вам и решать.

- Да, но без приказа это… - смешался Шеман.

- Разумная инициатива, - закончил за него прапорщик.

- Все-таки хорошо, что мы с вами будем в разных отрядах. Кстати, раз уж зашла речь о пушках и митральезах. Как давно вы писали отчеты о работе их механизмов?

- Вообще не писал!

- Позвольте полюбопытствовать почему? – нахмурился командир.

- Почерк у меня некрасивый, - скорбно вздохнул Будищев, вызвав яростный взгляд Шемана.

Дело скорее всего закончилось бы выволочкой, или говоря как это принято у моряков – фитилем, на выдачу которых лейтенант был мастером, но видимо судьба хранила Дмитрия, потому что неизбежную расправу прервало появление мадемуазель Штиглиц.

- Дмитрий Николаевич, нам надобно срочно переговорить! – почти взмолилась баронесса.

Выглядела при этом сестра милосердия крайне взволновано. Лицо горело лихорадочным румянцем, глаза заплаканы, руки то и дело теребили концы платка, да и вообще весь вид ее говорил о крайнем возбуждении. Лейтенант, будучи человеком вежливым и деликатным, не желая еще более смутить барышню, хотел было незаметно ретироваться, но при следующих же ее словах насторожился и счел необходимым остаться.

- Дмитрий, молю вас, не убивайте моего несчастного брата!

- Люся, что вы такое говорите? – широко распахнул глаза никак не ожидавший подобного наезда Будищев.

- Да, я знаю, он оскорбил вас, но ради бога пощадите его! Вы ведь хороший, добрый, вы уже однажды спасли его. Я на все готова ради этого, вы слышите меня?

Речь ее показалась Дмитрию несколько сумбурной, но главное он все же понял и, подождав, когда девушка выдохнется, спросил:

- С чего вы взяли, будто я собираюсь убить его?

- Но ведь у вас будет дуэль!

- С какого перепуга?!

- Прошу прощения, мадемуазель, - не выдержал Шеман, – о какой дуэли идет речь?

- Ах, это вы, - узнала его, наконец, Люсия. – Николай Николаевич, какое счастье что вы здесь! Умоляю, отговорите их от этого безрассудства! Вы же умный, добрый они вас послушают!

- Да что за нахрен вокруг творится?! – едва не взбеленился ничего не понимающий Будищев.

- Между вами и подпоручиком Штиглицем была ссора? – быстро спросил лейтенант.

- Какая еще к черту ссора?! – удивился прапорщик.

- Но вы встречались?

- Вообще-то да, - поразмыслив, ответил Дмитрий, – он вчера заявился в изрядном подпитии и плел какую-то чушь.

- Дмитрий Николаевич, пожалуйста, - снова начала баронесса, но Шеман деликатно, но вместе с тем решительно прервал ее.