Александр Башибузук - Док и его кот

— Но потом… — хмыкнул я и начал отвязывать с себя чапсы [6] Чапы, чапсы, чаппарахас (англ. сhaps ), — кожаные либо меховые штаны, которые надеваются поверх обычных штанов, чтобы защитить ноги всадника во время езды по зарослям чапараля, от укусов лошади, от ушибов при падении и прочего. .

Через пару минут две чернокожие служанки приволокли средних размеров жестяное корыто, после чего принялись споро таскать в него кипяток в ведрах. А когда закончили, весело стреляя глазками, сообщили, что могут помочь мне принять ванну.

Я пошарил в кошельке, наделил их двумя пятицентовыми монетками, но отправить восвояси не успел.

В комнату быстрым шагом вошла Бель, сама жестом отправила их прочь, а мне с улыбкой заявила.

— Уж лучше меня, вас точно никто не отмоет.

Отказываться я не стал и уже через пару минут сидел в корыте весь покрытый душистой пеной. Почему бы и нет, тем более, она притащила с собой мыло, мочалку и даже полотенца.

Во время помывки Бель не устраивала никаких посягательств на моё достоинство, однако от скользящих по коже женских ладошек мужское естество всё равно приобрело твёрдокаменное состояние.

— Так, что тут у нас? Ого… тяжёлый случай… — миссис Морган озабоченно покачала головой, плеснула водичкой на указанную часть моего тела и деловито скомандовала: — Вам придётся встать, мистер Вайт.

Хихикнула и взялась за дело.

Неожиданно в коридоре послышался быстрый топот каблучков, через несколько секунд дверь с треском отворилась, на пороге возникла мисс Меллори и гневно затараторила.

— Мистер Вайт, я решила простить вас за ту мерзость, что вы устроили с этой, шлю…

И запнулась на полуслове, изумлённо вытаращив глаза на меня. А точнее, на часть моего тела во рту миссис Морган.

Через несколько секунд гробового молчания, Пруденс наконец вернула себе способность говорить.

— Вы, вы… — мисс Меллори задохнулась, возмущенно фыркнула и выскочила из комнаты, напоследок хлопнув дверью так, что с потолка осыпалась штукатурка.

Бель пожала плечами и вернулась к своему занятию. А после того, как закончила, улыбнулась, шутливо отдала честь и тоже ушла.

Я тяжело вздохнул. Вот, пожалуй, главная причина, по которой я избегаю долгих и прочных связей с женщинами. Бель понять можно, ей надо меня удержать рядом с собой хотя бы на время пребывания в Вирджиния-Сити. Ну а Пру какого хрена надо? Ничего не обещал, никаких намёков, а она, видите ли, меня прощает. За что?

Впрочем, хрен на неё.

С момента попадания у меня неожиданно образовался очень внушительный гардероб. Немного поразмыслив, я выбрал чёрный костюм тройку с удлинённым сюртуком, белую льняную рубашку и чёрный шёлковый галстук. Получилось очень неплохо — меня бы с радостью взяли в любой голливудский вестерн на роль главного злодея.

Щегольские никелированные Ремингтоны модели 1875 года, доставшиеся от ублюдка Хопкинса, бросил в номере, и вооружился своими «Смит-Вессонами». А ещё немного поразмыслив, оставил при себе только один револьвер, так как таскать такую тяжесть надоело ещё в дороге. А в качестве компенсации боевой мощи, сунул в карман компактный «Мервин и Хьюберт», взятый трофеем в пещере.

С выходом в свет пришлось ненадолго повременить — ждал, пока чистили мои сапоги.

А когда, наконец, собрался, щёлкнул пальцами.

— Ну что, Мусий, пора в свет?

Сибиряк потянулся, чихнул и лениво спрыгнул с кровати.

Современных питейных заведений в стиле вестерн, я навидался вдосталь, а вот аутентичных, понятное дело, не видел ни разу — поэтому меня просто распирало любопытство.

Ожидания оправдались — примерно так я и представлял себе настоящий салун Дикого Запада.

Длинная обшарпанная стойка, разнокалиберные бутылки на полках, лосиные и бизоньи головы на стенах, тележные колеса с оплывшими сальными свечами под закопчённым потолком, плотная взвесь табачного дыма, смрад горелого жира, щедро разбавленный запахами сивухи, кислого пива и ещё чем-то непонятным, но тоже удивительно вонючим.

И битком набитый разнообразной публикой мужского пола зал — судя по всему, народ торчал здесь в ожидании вечерних «гастролей» девочек миссис Морган.

Как только перешагнул порог, жуткий гул в зале мгновенно стих, посетители все до одного разом уставились на меня.

Многие мои современники, при виде этих рож немедленно упали бы в обморок. Особенно учитывая то, что все в салуне были вооружены.

Вот и у меня по спине побежали мурашки и захотелось немедленно сбежать.

И лишь только стиснув до скрипа зубы, я заставил себя сдвинуться с места.

— Дзинь, дзинь… — при каждом моем шаге в мёртвой тишине раздавался ритмичный и мелодичный звон колесиков на шпорах.

Добравшись до стойки, я остановился и в упор посмотрел на усатого бармена в котелке.

Мусичка элегантным прыжком взлетел на табурет рядом и нагло уставился на зал.

Я слегка помедлил и лениво процедил:

— Бутылку лучшего виски и блюдце молока для моего друга…

Думал, бармена на месте удар хватит.

— Бу-бу-ду… — он резко начал заикаться и смертельно побледнел. — Бу-бутылку… к-конечно, м-мистер…

Сдержаться от улыбки удалось с трудом. Как всегда, глаза и рожа сработали должным образом.

И тут…

И тут от входной двери раздался громкий повелительный голос.

— Мистер Вайт, держите руку подальше от своего шестизарядника…

Я медленно обернулся и увидел двух усатых мужиков в котелках. На груди у обоих поблескивали значки в виде звезды. Но почему-то у одного с шестью лучами, а у второго на значке лучей было всего пять. В руках они держали новенькие Винчестеры модели 1873 года и что характерно, целились из них мне прямо в голову…

Очень захотелось поднять руки, но я не смог это сделать по очень банальной причине — меня, нахрен, парализовало. Мозги — тоже. Уверен, спроси меня в тот момент, как зовут — ни за что не ответил бы.

А вот губы, совсем наоборот, сами по себе, растянулись в кривой гадкой ухмылочке.

Думал меня тут же на месте и застрелят. И даже успел представить какой шикарный коктейль сделает безоболочечная пуля сорок четвёртого калибра в моей черепной коробке.

Но, как бы странно это не звучало, на мужиков в котелках эта улыбочка подействовала несколько отрезвляюще.

— Не шевелитесь, мистер!.. — слегка отшатнувшись назад, заорал левый, на последнем слове сорвавшись на фальцет.

Второй просто побледнел, а ствол его винчестера предательски дрогнул.

Способность адекватно воспринимать окружающую действительность внезапно вернулась, и я, наконец, сообразил, что эти мужики, пожалуй, боятся меня гораздо больше, чем я их сам. Да и выглядели они не особо браво. Левый — полноватый коротышка, с рыхлой фигурой, круглым, абсолютно мирным лицом, носом картошкой и вислыми длинными усами — напоминал собой больше булочника, чем решительного блюстителя закона, а правый — более худой и высокий, с вытянутой физиономией и со скошенным подбородком — походил на сторожа нашей клиники — дядю Васю — мирного и тихого алкаша.