Комбат Найтов - Чекист: В небе только девушки! И… я. Мы взлетали, как утки… Чекист [сборник litres]

Помощник заведующего проводил его в наградной отдел. Там пожилая женщина с короткой прической и одетая по моде двадцатых годов, этакая коминтерновка, проверила его документы, покопалась в карточках, как в библиотеке, вытащила одну из них и, чуть приволакивая ногу, прошла куда-то вглубь помещения, оставив его одного. Отсутствовала довольно долго. Появилась вновь и положила на стол две коробочки. Шаркая кожаными тапочками, опять удалилась. Вячеслав левой рукой приоткрыл одну. Внутри лежал орден Ленина. Открыть вторую он не успел – услышал шаркающий звук шагов. Женщина долго усаживалась на черный венский стул, открыла гроссбух и аккуратным почерком занесла тушью номера, списывая их с орденской книжки, лежавшей перед ней. Недовольно пробурчала:

– Война кончилась, так столько героев развелось! Впрочем, вас это не касается, у вас за сорок второй год. Почему не получали?

– Я только сегодня узнал об этом.

– Бывает, распишитесь, – она передала ему ручку, которую макнула в другую чернильницу. Тушь на подписи была немного другого цвета. Во второй коробочке лежали две золотые звезды.

– А почему две?

– Одна из них – дубликат позолоченный. Золото – металл мягкий, поэтому ушко быстро перетирается. Молодой человек, вы меня задерживаете.

– До свидания.

– До свидания, постарайтесь в следующий раз не задерживаться с получением наград.

– Постараюсь, извините, что побеспокоил.

Добрался до гостиницы, но уснуть так и не смог. Указ был подписан три года назад, день в день – 15 февраля 1943 года. В указе он не один, там человек сорок, как раз закончилась Сталинградская битва. Спустился в буфет, заказал водки и бутерброд из черного хлеба с салом. Опустил «Ленина» в стакан, а Звезду повесил на край. Прикрыл все это кусочком хлеба. Вспомнил Эрнста, который его и протащил в святая святых рейха. Благодаря ему удалось закрепиться в Пенемюнде. Вечная ему память! На его действия со стаканом обратил внимание персонал буфета. Увидев, что лежит в стакане, буфетчик и его помощница поставили рядом еще два. У буфетчика на правой руке не хватало пальцев.

– Под Москвой потерял, товарищ капитан. За что?

– За войну, за сорок второй год. Только что выдали.

– За Сталинград?

– Наверное, за успешное выполнение заданий Ставки ВГК, проявленные при этом мужество и героизм. Вот, так написано, – он показал текст указа. Еще очень долго он не будет знать, как отвечать на этот простой, казалось бы, вопрос. В общем, посидеть в одиночестве не удалось, и пришлось перебираться в номер, благо что благодаря бронированию через ЦК поселили в отдельный.

В 09:00 он вышел из гостиницы и, перейдя площадь, зашел в «Военторг» и приобрел два комплекта погон – на шинель и на китель. Там же приторочил их на место. Все они крепились при помощи лямки и пуговицы со стальными плоскими ножками к местам с пришитыми петлями. Лишь на парадной форме погоны пришивались к плечу. После этого двинулся в штаб в/ч 64178, располагавшийся в то время на улице Фрунзе между зданиями Генштаба и Наркомата обороны.

Февральский снежок медленно падал, чуть подкручиваясь под собственной скоростью. Абсолютный штиль и мороз. Предъявив предписание, прошел в штаб и вошел в кабинет командующего. Адъютант принял предписание, сказал, что командующий проводит совещание, и предложил подождать его. Внимательно рассмотрев Вячеслава, адъютант извинился и попросил разрешения задать вопрос.

– Насколько я помню, вы уже были на приеме у командующего. У меня есть для вас письмо. Я его еще не успел отправить.

– Наверное, с отказом?

– Не совсем, в нем предлагается изложить письменно ваши предложения по реорганизации службы ВНОС и применению авиации для отражения атак с воздуха массированной группировкой противника. Вот оно, почитайте. Товарищ командующий любит, когда его приказания и пожелания выполняются точно и в срок.

– При этом письма задерживаются на неопределенное время, – заметил Вячеслав, вызвав улыбку смущения на лице лощеного адъютанта.

– Вы же были капитаном общевойсковой службы, а теперь – летчик. И наград было меньше.

– Я летчик, а это звание получил вчера, а ордена – сегодня. Это за сорок второй год.

– Я и смотрю, что орден Ленина новенький, не потертый, но старого образца, без колодки.

– Лежали три года в наградном отделе, я не знал, что был награжден.

Вошел генерал Громадин с еще двумя генералами. Даже не взглянув на присутствующих, направился в кабинет и открыл самостоятельно дверь. Затем повернул голову направо и посмотрел на Вячеслава. Тот вытянулся, по привычке щелкнув каблуками. Стойка «смирно» у него была немецкая – он чуть разводил локти.

– Полковник Быстрых, представляюсь по поводу назначения заместителем командующего Центральным округом ПВО по боевой подготовке.

– Шустрый! Вольно! И локти следует прижимать к корпусу.

– Извините, привычка.

Генерал тяжело вздохнул и кивнул, приглашая в кабинет.

– Ну, вот, товарищи, вот сидит результат того, что вы, товарищ Гудыменко, на совещании в Ставке заявили о неготовности войск ПВО отразить массированный ночной удар 2-й и 8-й воздушных армий США. В общем, так, информация по нему закрытая, так что за пределы этого кабинета ее не выносить. Перед вами командир первого ночного авиаполка ПВО Германии, созданного в тридцать девятом году. Он же создал в городе Грисхайм училище, в котором обучали летчиков-ночников. Командовал третьей ночной истребительной дивизией Германии. Его дивизия считалась лучшей в ПВО Германии и имела самые высокие показатели по всем параметрам. Благодаря довольно странному стечению обстоятельств, связанному с новым типом самолета, который не попал в справочники, дивизия была уничтожена в небе над городом Киль самими немцами. Потери от дружественного огня составили сто тридцать пять машин. Но и оставшиеся в воздухе летчики, по отзывам самого товарища Быстрых, совсем «зеленые», несмотря на потерю управления, сбили в этом ночном бою сорок семь четырехмоторных английских самолетов. Начальник штаба люфтваффе генерал-полковник Ешоннек застрелился в тот же день, после разноса у Гитлера. То есть, товарищи, дело свое товарищ Быстрых знает туго, рекомендован на эту должность Верховным Главнокомандующим, который и познакомил меня с его настоящим делом. Предупреждаю, что эти данные – ОГВ. Сам товарищ Быстрых – наш, советский, хоть и немец по национальности. В Красной Армии с тридцать четвертого года, доброволец, сам перешел в военную разведку из пограничных войск НКВД. Закончил в Германии военную школу и высшие курсы воздушного боя. Успешно выполнял задания нашей разведки до тяжелого ранения в августе сорок третьего. Так что прошу любить и жаловать, как говорится. Знакомьтесь, мой первый заместитель генерал-лейтенант Гудыменко и начальник штаба генерал-майор Журавлев.