Артём Суханов - Вторжение

Тотчас после возвращения разведчиков Веселинов отправил четвертую роту в тайгу, раскинувшуюся к западу от казарм. Остальной полк оставался в казармах, скрытно готовясь к обороне.

- Не хочу рисковать, - прорычал Веселинов, поглядывая на Богдана. – Вы скажете, что нужно торопиться, но пять сотен - это пять сотен, и лучше я встречу их здесь. Здесь я могу воевать с ними так, как я этого хочу.

- Здесь вы командуете, полковник, - пожал плечами Лазаров.

- Но вы осуждаете, верно? – Веселинов поднял бинокль, пытаясь высмотреть за громадами домов идущий по их души отряд. За час, что они с инспектором провели, стоя у чердачного окна штабного здания, он делал это уже раз, наверное, пятнадцатый. – Считаете, что настоящий военный должен прежде всего думать о спасении гражданских, верно? А если он думает о чём-то другом в минуту, когда этих самых гражданских режут меньше, чем в версте от имеющихся в его распоряжении бойцов, то он или трус, или дурак. Верно? Вы ведь так думаете?

- Это вы так думаете, господин полковник, - грустно улыбнулся Лазаров. - Вы. Не я.

- Да пошёл ты к черту, лицемер! – фыркнул Веселинов. - Будь ты на моём месте, сейчас бы тоже окапывался вокруг казарм и устраивал огневые позиции из мешков с песком. Но ты-то думаешь, что был бы героем, да?

- Нет, - коротко ответил Лазаров.

- Ещё как думаешь, - Веселинов погрозил ему пальцем. - Ты бы и был героем для жителей этого гнусного городишки. А вот для матерей этих молодцов, - полковник указал биноклем на драгун, затаившихся за кирпичной стеной казарм, - ты был бы убийцей. Потому что из-за тебя бы погибли их дети.

Лазаров счёл за лучшее промолчать.

- За горожан отвечают городские власти, - рявкнул Веселинов в лицо инспектору. - То, что склавийских подданных сейчас режут в их домах, как свиней, это их вина, понял, святоша?! И твоя заодно. Потому что они, всей своей ублюдочной ратушей просрали свой город! А ты, инспектор, просрал всю эту чертовщину с этим проклятым сном.

- Проспал, - тихо сказал Лазаров.

- Что?

- Я проспал всю эту чертовщину с проклятым сном, полковник. Так сказать, мне кажется, будет точнее.

- Проспал, - полковник хмыкнул, - и не возразишь ведь!

- Короче, вы, шпаки, проспали все свои задачи и обязанности. А моя главная задача – вернуть парней из моего полка домой. И эту задачу я буду выполнять в первую очередь!

- Хоть вам и неприятно, - докончил за него Лазаров.

- Да, - рявкнул полковник, - у меня аж скулы сводит от того, что пока я сижу здесь, эта сволочь режет горожан. Можешь мне не верить, мне плевать.

- Вопреки тому, что вы сказали, - вздохнул Богдан, - в мою ответственность вовсе не входила вся эта эрзинская чертовщина. Я нёс ответственность только за одного человека. И я его, как вы выражаетесь, просрал. Не мне вас судить полковник. Мне, скорее, стоит на вас равняться.

- Тихо, - предостерегающе поднял руку Веселинов. - Они идут.

Эрзины, за время своего марша превратившиеся из колонны в толпу, медленно выходили из горловины Западной улицы, осторожно приближаясь к казармам. Все они были вооружены. У многих, помимо винтовок, из-за пояса торчали гранаты. Не менее двух десятков аборигенов тащили непривычного вида пулеметы.

- Ну сейчас начнётся, - на лице Веселинова появилось хищное выражение. - Отойдите от окна, инспектор, здесь нас в два счёта пристрелят!

- Готовьсь! - заорал полковник, спустившись вниз к ожидавшим его офицерам, - стрелять только по моей команде!

Штабные тут же что-то забубнили в мембраны полевых телефонов, чьи черные провода тянулись от здания офицерского клуба к занявшим свои позиции драгунам.

Веселинов хотел, чтобы казармы по-прежнему производили впечатление спящих. Для правдоподобности он даже оставил за забором часовых, которые теперь, видя прущую на них толпу вооруженных дикарей, совершенно закономерно укрылись от них за воротами.

- Интересно, - пробормотал Веселинов, - как они собираются проникнуть внутрь.

Словно ответ на его вопрос, в конце колонны появился утробно рычащий грузовик с кустарно обшитым сталью кузовом. Выехав с Западной улицы на противоположную от комплекса казарм сторону Смотровой площади, грузовик захрипел во всю мощь своего перегретого двигателя и начал набирать разгон.

- Не оригинально, зато эффективно, - прокомментировал Веселинов.

С разгона кустарно бронированный грузовик вынес ворота казарм и по инерции проехал ещё несколько метров. За ним в пролом устремилась толпа. Зазвучали выстрелы – кто-то из эрзинов на радостях начал палить в воздух.

- Давайте, голубчики, не стесняйтесь, ведите себя как дома, - тихо ворковал себе под нос Веселинов.

Эрзины втягивались в ворота, заполняя собой двор. Одна часть собиралась вокруг ближайших казарм, по-видимому, формируя импровизированные штурмовые группы, другая обходила казармы, осторожно проникая вглубь комплекса.

- Ну вот теперь самое время, - радостно сказал Веселинов, наблюдая, как количество эрзин, проникших в комплекс, становится равным количеству аборигенов, остающихся на площади. - Радист! Телеграфируйте на «Вьюгу»: «Открыть огонь». Координаты они знают.

Радист, тот самый бросавшийся на людей прапорщик, кивнул и принялся быстро бубнить свою скороговорку в мембрану микрофона. Взгляд на него вызывал в душе у Лазарова муки совести за убитого на улице Ичитьевска безымянного прохожего. Тот ведь тоже, получается, очухался бы. И жил бы дальше, если бы господин инспектор не встретился ему на пути.

Раздался свист. Как показалось Лазарову, совсем рядом. Грохнуло прямо посреди Смотровой площади, да так что из окон казарм вылетели стёкла. За первым грохотом тут же раздались ещё два – в бой вступила канонерская лодка.

Одновременно с залпами стадвадцатимиллиметровых орудий зазвучал стрёкот пистолетов-пулемётов и хмурое гавканье винтовок – это передовые группы эрзин напоролись на оборонительный рубеж, спрятанный за ближними зданиями комплекса.

- Разрешаю огонь по готовности, - рявкнул полковник. И вновь бубнёж штабных, после которого звуки стрельбы усилились многократно.

Казармы, казавшиеся до этой секунды тихими и мёртвыми, враз ожили. Отворялись ставни окон первого и второго этажа. В чердачных окошках и на скатах крыши молниеносно появились стрелки в драгунской форме. За стенами же казарм в это время разрывались артиллерийские снаряды, - «Вьюга» вносила свою лепту в разгром дикарей.

Эрзины, не ожидавшие отпора, растерялись. Военных навыков у большинства из них хватило лишь на то, чтобы залечь за ближайшем укрытием, самые храбрые пытались ещё и отстреливаться, но куда там! Драгуны били организованно, залпами, по давно расписанным секторам стрельбы. Любое сопротивление мгновенно подавлялось. Особенно большую лепту вносили офицеры и унтер-офицеры, вооруженные автоматическим оружием. Тех эрзин, кто пытался организовать среди своих людей какое-то подобие порядка, отстреливали занявшие крыши стрелки. Бой, даже толком и не начавшись, быстро превратился в избиение.