Голубев Владимир - Бедный Павел часть 1 [АТ]

Поняв это, я по-другому взглянул на растущее влияние мулл в Башкирии и написал в Оренбург Путятину, чтобы искал там турецкие связи. Кстати, он их нашел, и несколько мулл были арестованы, недовольство среди народа и элиты было нейтрализовано демонстрацией предательской переписки. Вот тут турецкое влияние на процессы стало очевидно всем и отпугнуло колеблющуюся часть Башкирской верхушки от националистической идеи. В результате в Башкирии всё совсем успокоилось. А в Калмыкии ещё продолжалось.

Обнаружилась, что Калмыцкая экспедиция Коллегии иностранных дел мышей не ловила совсем. В Калмыкии активно орудовали и китайские агенты, агитировавшие за возращение калмыков на тамошние земли. До манчжурских императоров наконец дошло, что вырез а ть всех в джунгарской степи была плохая идея, люди-то нужны – с кого-то надо налоги собирать. Что ж такое, в наших землях действуют агенты двух недружественных нам государств, как у себя дома, а мы об этом даже не знаем?

Я потребовал ответа от Бекетова, который был Астраханским губернатором и формально курировал калмыков, а он в ответ на моё жесткое письмо прибыл сам и привез мне копии писем, которые он неоднократно писал в Коллегию иностранных дел, ведущую калмыцкие дела. На эти письма ответов не было.

Коллегии меня уже просто выводили из себя – сумасшедший дом в государстве, того и гляди окраины взорвутся, мы об этом знаем, но ничего не делаем! Бекетова я ввел в курс всех дел, он оказался вполне разумным и заботящимся о благе государства человеком. Дождался указа Императрицы о передаче калмыцких дел в ведение Астраханского губернатора. Бекетов сразу начал поставку хлеба голодающим калмыкам, что мгновенно снизило градус недовольства.

Калмыкам я тоже пообещал отдельный Устав, снабжение по башкирским нормам, оставил во главе ханства новый состав их верховного совета Зарго – пока пусть коллегиально поуправляют, но обязал их во всем отчитываться Бекетову. Произнес много слов, дал ещё много обещаний. Главное, пообещал, что Россия поставит себе целью ещё и приобретение новых земель для их кочевий.

Вовремя успели всё успокоить. В ноябре султан посадил в Семибашенный замок нашего посла Обрескова и начал войну с Россией.

[i] Дорога, которая используется только в холодную погоду. Прокладывается по снегу и льду.

[ii] Ныне город Уральск – Казахстан.

[iii] Лица, занимающие в казацком войске руководящие должности.

[iv] Деревни (уст.)

[v] Жители Хивинского ханства (Хорезм). В составе многочисленные туркменские племена, совершавшие набеги на соседей.

[vi] Жители узбекского Кокандского ханства. В составе многочисленные туркменские племена, совершавшие набеги на соседей.

[vii] Кочевой народ, проживавший в Приамурье. В 1664 году завоевали Китай и создали империю Цин. Вели активную экспансию в Великой степи.

[viii] Разговорный вариант выражения хтонические (дикие природные) существа – иначе монстры.

[ix] Незаконнорожденный ребенок (уст.).

[x] Теперь река Урал.

[xi] Грузовое речное плоскодонное судно.

[xii] Батырша́ - (1710 – 1762); настоящее имя Габдулла Галиев, мулла. Идеолог и предводитель Башкирского восстания 1755 – 1756.

[xiii] Обобщенное название казахов и киргизов в XVIII в.

[xiv]Туктамыш Ижбулатов – (1730 – ?) башкирский аристократ, крупный промышленник, торговец, депутат Уложенной комиссии из башкир. Сторонник Пугачева.

[xv] Русский посол в Стамбуле.

[xvi] Монгольское государство XVII-XVIII в.в., простиравшееся от нынешних границ России до Тибета.

8.

Как только встали реки, мы поехали в Петербург. С Казанью решил разобраться накоротке – война, да и Анюта. Ей рожать скоро, мы пока в дороге, задержки в пути на её здоровье и ребёнке могли отразиться не самым лучшим образом.

В Казани всё было так, как я себе уже представлял. Помещики лютовали, крестьяне выли. В само́й Казани мусульманское влияние было небольшое, но среди ходоков с челобитными, что тянулись из более отдалённых мест, привлечённые приездом наследника, они встречались достаточно часто. Грамотки аккуратно собирали в канцелярии Потёмкина, не допуская до меня жалобщиков лично, чтобы не беспокоить дворянство – пока не время, и создавать мне в их среде имидж правителя, ценящего шляхту.

Тем не менее анализ челобитных показывал множество самоуправств помещиков, в том числе закрепощение свободных людей, покрываемое местными властями.

Пришлось двух дворян задержать и забрать с собой в Петербург для суда над ними. Первый, отставной поручик Чекенев, развлекался по примеру Салтычихи, бессудно и жутко умучивая молодых крепостных девиц. Я не психолог и желанием оправдывать таких уродов не страдаю, так что мне всё равно: отшила его какая девица в юности, или мамка сиську недодала – таким жить не надо, либо казнить его заставлю, либо в Нерчинск — на каторгу навсегда.

Второй, помещик Усачев, похолопил [i]полсотни вольных мишарей[ii], да ещё и перевёл в свою волю под сотню казённых крестьян, пользуясь помощью своего родного брата, который служил в губернском управлении. Брата судить не пришлось, он сам помер от страха и позора, когда всё вскрылось. С Усачевым пусть уже мамины сановники сами разбираются, как такое ограбление государства у нас возможно. Вот и посмотрим, как они к ограблению государства отнесутся, пока они таких прощают – свои же...

К Рождеству прибыли в Москву, дальше везти Анюту я уже боялся, последние пару дней дороги она переносила плохо. Мама же просила срочно прибыть в Петербург, пришлось оставить свою возлюбленную на попечение Потёмкина и Московского главноначальствующего графа Салтыкова и отбыть в столицу.

В Петербург я прибыл верхо́м и, памятуя о срочности моего вызова, пришёл к императрице сразу, как умылся и переоделся. Та ждала меня одна и была до крайности напряжена.

- Павлуша, ты хочешь привезти её сюда? – тихим голосом начала она разговор.

- Конечно, мама! Я её люблю! У нас скоро будет ребёнок! – то, что мама не назвала Анюту по имени, заставило меня начать волноваться.

- Павел, ну ты же понимаешь —ты не сможешь назвать её своей женой? – она сказала это с такой скорбью и даже надрывом, что у меня кровь отхлынула от лица.

- Мама? Ты о чём? – но уже всё понял. У меня даже в той жизни детей не было. Мне очень хотелось увидеть свою кровиночку, да ещё по любви рождённую. Но как сказать об этом, какие слова подобрать. Из меня словно весь воздух вышел, я сел в кресло и опустил голову.

- Ребёнок твой будет незаконнорождённым. Анну свою ты никогда не сможешь назвать своей женой, да и ваши отношения ты продолжить в столице уже не сможешь – общество не поймёт. Она же простолюдинка. Мне своё недоумение по этому поводу уже выразила Анна Карловна. Она приходила ко мне, указать на неприличность подобных отношений. Кто будет следующий? Может и видеть тебе их не стоит, больнее будет отрывать от сердца?