Юрий Валин - Мамалыжный десант

Немец, не опуская автомата, гавкнул что-то нелестное по поводу болтливого дурака, протянул руку за бумагой, повелительно качнул стволом.

– Нихт шиссен! – перепугался Тимофей. – Бумажечку извольте глянуть!

Свернутый лист выскочил из трясущихся рук и порхнула на землю. Только вот именно сейчас развернулся, зараза такая, прямо как назло. Фриц глянул вниз, глаза его округлились…

Текст разобрать было трудно, но карикатура с ошеломленным, скорчившимся под нависающими танковыми гусеницами фюрером, выглядела и так доходчиво. Умеют рисовать наши художники, этого не отнять.

Ударить по стволу Тимофей все же успел. Правда, и на спуск фриц успел нажать. Тимофей полагал, что сейчас ногу прошьет, а то и что-то похуже. Но короткая очередь ушла в землю. Боец Лавренко изо всей силы боднул врага лбом в лицо. Ослеп от боли и от того, что кепка на лицо съехала, тут же двинул еще разок…

…Пришел в себя сидя на земле. Кто-то тянул за шиворот, рядом стреляли. Тимофей тупо смотрел, как присевший на колено командир лупит из «парабеллума» куда-то за повозку, перепуганные лошади пытались драпануть, бричка шла косо, с нее валились ящики. Нужно командиру помочь…

Тимофей осознал, что его пытается поставить на ноги наконец-то оживший Тась. Да, убираться нужно.

На ноги встать оказалось непросто, а пистолет вытащить вообще не получалось. Колени норовили подогнуться. Тась, что-то крича, тянул к забору. Там наверху вспыхивало – Сречко стрелял из пистолета вдоль проезда…

Тут боец Лавренко взлетел в воздух, только затрещали брюки. Перекинутый через стену Тимофей благополучно плюхнулся вдоль древесного ствола с другой стороны. Как ни странно, это слегка привело в чувство. Тут же с забора соскочил Нерода, сорвал кольцо с «лимонки», закинул на улицу. Там заорали по-немецки…

Набегают фрицы. И порядком их там…

Бабахнуло. По забору хлестнули осколки.

– Идти можешь? – крикнул, нагибаясь, командир.

Тимофей попытался вскочить, что, в общем-то, удалось.

…Удирали довольно прытко, проводник вел по задворкам. Немцы особо настойчиво преследовать не пытались, но пальбу подняли страшную. Осветительные ракеты повисли над крышами, но до разведчиков было уже далековато. Тимофей чувствовал себя странно: ноги-руки двигались, а голова тормозила, думала со сбоями. Его хватали за плечо, направляли куда надо. Ладно, бежится и то хорошо. Еще бы кровь глаза не так заливала…

Бинтовали бойца Лавренко в каком-то полуподвале, пахнущем мышами и вином.

– Никогда не слышал, чтобы башку в каске пытались прошибить голой головой, – ругался командир.

– Так что ж мне, у фрица требовать, чтобы каску снял? – оправдывался Тимофей.

– Нет, ты и так чудо сделал! – запротестовал Сречко. – Разыграл, прямо даже я поверил. Думаю, откуда у вас пропуск и что за погрузка такая? Протягиваешь бумагу, весь такой просительный, попуганный. Как не поверить?! О, актер, да?

– Действительно, прямо Малый Художественный театр, на бис можешь играть Достоевского с Островским. Но я думал, ты череп себе размозжишь. Это ж сталь, Тима. Стальная тупая фашистская голова в каске. А ты со всей дури! – ужасался Нерода. – Раз автомат уже отвел, тут уж и цивилизованно процесс завершить можно. Ножи есть, да и из пистолета… Гад этот обозный уже все равно нашумел.

– Я слегка растерялся. А когда второй раз бодал, так вообще уже ничего не видел, – признался Тимофей.

– Ты растерялся?! – югославы и Нерода переглянулись, потом Сречко вздохнул. – Я немца на прицеле держал. Но как стрелять? Он даже падая, вас посечет. Я там за забором вовсе…

Некрасивый, но очень точный термин «всрался» был понятен всем. Действительно, так оно и вышло.

– Расслабились, – с горечью констатировал Нерода. – Я как командир… Э, ладно. Это потом. Как голова, Тима?

Голова гудела, лоб зверски саднило под бинтом, но в целом разум контуженного бойца Лавренко приходил в норму. Начали совещаться о дальнейших планах. Оперативная ситуация оказалась сильно подпорчена неуместным столкновением. Немцы встревожены, сейчас к речникам пройти нечего и думать.

День тянулся медленный, вялый. По очереди спали, беседовали и планировали продолжение операции. Сречко рассказывал о местной партизанской войне, командир возился с трофейным автоматом. Тимофею «обозный» автомат вообще не нравился: похож на ППШ, но боковой магазин и непривычный центр тяжести все портит. Да и вообще… вон, штанину паршивое оружие успело прострелить, чудом ногу не задело. Хорошо, конечно, что не задело, только подпалило слегка, но штаны теперь не особо опрятные, а кругом все же мирное население, надо выглядеть прилично. Зато старший лейтенант автомат изучал вовсю. «МР28 [26] МP28 (нем. Maschinenpistole 28), – немецкий пистолет-пулемёт, усовершенствованная модификация старого MP18 системы Луиса и Хуго Шмайссеров. – редкий зверь, не попадался никогда». Тоже, музейный экспонат нашелся, у фрицев всякой такой дряни хоть завались. Было бы еще патронов вдоволь, а то два неполных магазина. Ну, успел Нерода забрать, что было на немце, чего уж тут придираться, все ж не с одними пистолетами сидеть.

Сидеть было уж совсем тоскливо. Изредка доносился гул отдаленных артиллерийских выстрелов, но в Прахово и округе было тихо. Судя по намекам командира, скоро и здесь начнется. Но «скоро» понятие растяжимое, а уточнять неудобно. Тем более, все равно сиди и жди – такое самое обыденное солдатское дело.

Сидели у приоткрытой двери. Дважды приходил Тась, приносил поесть и воды. Жить было можно – рыбу в Прахово умели коптить просто замечательно. Но во второй раз Тась, помявшис, сказал, что слух по всему поселку гуляет – русские речниками интересуются. Вот это было плохо. В каждом поселке свой полицай-доносчик имеется, без этого редко бывает. Вдруг немцы прознают или матросы сами деру дадут? Они же не в курсе, что их как свидетелей разыскивают. Да, такие поиски – дело тонкое, на практике пехотинцами не очень изученное, пусть те бойцы и числятся при СМЕРШе, но опыт не тот.

Казалось до ночи так и сидеть, но в начале шестого началось! Ударили орудия – били с реки по берегу. Катера подходят!

– Десант наши высадят, скоро здесь будут, – пояснил довольный Нерода. – Драпанут фрицы.

– Так помогать надо! – вскинулся Сречко. – Тут с крыши обзор хорош.

– Из пистолетов с крыш палят только очень большие снайперы, – справедливо отметил Нерода. – Наша задача была тихой, а уж если ее провалили, сидим на попе ровно и ждем.

Нет, не высидели ровно. Сначала выбрались во двор, потом на крышу пристройки. Нарастала трескотня наших автоматов и пулеметов, артиллерия прикрывала солидно: орудия катеров и батарей Берегового отряда [27] Береговой отряд сопровождения флотилии. клали снаряды непрерывно. Судя по звукам, высадились десантники прямо на окраине…