Юрий Корчевский - Щипач [litres]

– Вот этот поезд.

Видимо, есть Бог на свете. Поезд приняли на боковую ветку, он остановился. Рельсы переезжать не надо, уже хорошо.

– Начинаем.

Люк выскочил из машины, стал распоряжаться. Несколько человек бросились к железнодорожной платформе, в несколько секунд откинули борт. Один мужчина откинул борт грузовика, постучал по кабине ладонью.

– Давай!

Алексей завел мотор, вывернул руль, сдал назад до толчка. Поставив машину на ручной тормоз, выбрался на ступеньку, с нее в кузов и бегом на платформу. Мужики уже ящик облепили, просовывают под него ленты. Алексей включил фонарь. Вот и бумага. Одного взгляда хватило – то, что требовалось.

– Перегружайте.

Злы мужики на работу. Ремни ухватили и через плечо. Молча, по взмаху руки Люка перетащили ящик в кузов. Да как бы быстрее крана получилось. Алексея жадность одолела. К Люку подскочил:

– Давай еще один, плачу здесь и сейчас.

– Парни, за работу!

Алексей на часы поглядывал. Семь минут, как началась операция. Мужики напряглись, второй ящик тащат. Алексей протянул деньги Люку.

– Считай.

– Обмануть еще никто не пробовал, себе дороже будет. Парни, приводим все в порядок и расходимся.

Закрыли борт платформы, борт грузовика. Алексей в кабину уселся, обернулся назад, а никого и не видно, тишина. Тронулся. Надо побыстрее сматываться отсюда. Не гнал, ехал быстро, но аккуратно. Не хватало еще попасть в аварию или перевернуться на крутом повороте. По карте дорогу изучил, считал повороты. Все же молодцы французы, везде стоят указатели. Если читать умеешь, не заблудишься. Теперь бы разглядеть пароход.

Посудина стояла на обусловленном месте, но без огней. Алексей подъехал поближе и сразу оклик с палубы:

– Эй, в воду не свались!

Остановил грузовик, подбежал к пароходу. До него метров пять. Берег почти отвесный, полоса воды в пару метров.

– Старшего позови.

– Я старший и есть.

Алексей назвал пароль, услышал отзыв. Почти сразу на палубе появилось несколько человек. Начала разворачиваться стрела крана, что был на палубе. Опираясь на крюк ногой, один из моряков опустился прямо в кузов. Опутал один из ящиков цепями.

– Вира!

Ящик переместили на пароход. Сразу в открытый люк трюма. Алексей кричит капитану или старпому:

– Еще ящик!

– Разговор об одном шел.

– Удалось вывезти два. Забирай, огромных денег стоят.

Еще один разворот стрелы крана – и кузов грузовика опустел.

– Удачи!

А палуба уже опустела. Пароход медленно отвалил от берега, стал разворачиваться. Ему теперь один путь – по Сене вниз, через Руан к Гавру и в пролив Ла-Манш. А потом или на север и через Балтику в Ленинград, или на юг, через Средиземное море в Черное. Но это уже не его забота. Свою часть работы он выполнил. Ну почти. Надо еще грузовик вернуть. Но это уже завтра.

Пароход с моторами повернул на юг, через Средиземное и Черное моря прибыл в Николаев. Оттуда ценный груз прибыл в Запорожье, на авиазавод. Проведенные испытания показали – двигатель хорош, при двух тысячах оборотах в минуту выдает 420 л. с. при достаточном моторесурсе. Было решено закупать патент и делать на его основе свой. Во Францию была послана делегация. Купили патент на производство, ознакомились с технологиями. Был у мотора секрет – надо было пришабривать головки клапанов, работа тонкая, только слесарь высокой квалификации сможет сделать. В июле 1927 года выпустили несколько моторов для испытаний, а с октября 1928 года мотор стал выпускаться серийно до 1935 года. Устанавливался на истребители И-4 (АНТ-5). Именовался мотор М-12 и устанавливался он на самолеты И-5, И-16 и Р-5.

Кстати, еще один мотор, вернее патент на его производство, купили у американской фирмы «Райт-Циклон».

Конечно, полиция искала пропажу. Но так никого и не нашла. Новых заданий не поступало, но старых агентов периодически требовалось навещать. Немного подкидывать денег, поддерживать морально.

А через полгода «почтовый ящик» передал Алексею шифровку. Просили посетить посольство. За посольствами стран недружественных или несущих потенциальную угрозу, как Советский Союз, следили. Не тем опасен СССР, что может напасть, а экспортом революции, заразными идеями социализма. Вообще-то все идеи социализма и коммунизма родились и пришли с запада. Последними идеологами были К. Маркс и Ф. Энгельс. Большевики эти идеи подхватили, переиначили согласно менталитету российскому, а потом и вовсе извратили. Так что, по мнению Алексея, еще неизвестно, кто опаснее.

Выбрал день, когда погода была скверная – ветер и дождь, как в Питере поздней осенью. В такую погоду меньше шансов на наблюдение спецслужб, на фотографию. Из-за пелены дождя видимость метров десять. Шляпу натянул, воротник плаща поднял. Шел ровно по тротуару, а потом резко в сторону, как будто покачнулся от ветра, и в калитку посольства. Через дежурного к военному атташе. Дипломат вытащил из сейфа конверт, вскрыл его и зачитал бумагу.

«Президиум ЦИК за вклад… награждается почетным революционным оружием и очередным повышением в звании».

Атташе вручил Алексею «Наган» с серебряной табличкой на рукояти, а еще петлички вишневого цвета, какие носили в ОГПУ.

Повертел Алексей в руках оружие. С собой взять – опасно, это как красную звезду на лоб прилепить. Впрочем – петлички тоже. Вопрос разрешился просто. Атташе протянул руку.

– Верни. Нелегалам не положено хранить такой компромат в стране пребывания. Все это вернется в ИНО, получишь по прибытию.

Алексею захотелось добавить: если повезет вернуться. Ведь в случае гибели посольство не сможет тело забрать и отправить на Родину. Официально Советский Союз к Алексею отношения не имеет, он по паспорту француз. Расстроился даже. Это как ребенку – показали игрушку и тут же отобрали. Радоваться должен, его труд во благо Родины оценили по достоинству. А радости не было.

– Сейчас обмоем это событие.

Атташе явно готовился, провел в соседнюю комнату, а там стол накрыт. Бутылка водки, которую во Франции не найти, «Столичную» уже в шестидесятых годах поставлять в Европу и Америку начали. Соленые огурчики нарезаны, черный хлеб, соленое сало. У Алексея глаза разбежались. Уже год с лишним водку не пил и не закусывал исконно русскими продуктами. Стоя выпили за партию большевиков, куда без этого. Алексей на закуску набросился.

– Не части, – осадил его атташе. – Время есть, успеешь.

Форму одежды в ОГПУ, как и знаки различия, ввели в 1922 году, сначала для транспортных, особых и контрразведывательных отделов. Форма и знаки различия были идентичны тем, что в РККА. В 1924 году ввели петлицы, одинаковые для ОГПУ и внутренних войск. С 1924 по 1934 год действовали утвержденные в ОГПУ семнадцать должностей. И знаки различия обозначали должность. Например, начальник управления имел четыре ромба на петлице, оперуполномоченный один ромб, уполномоченный – три шпалы, а старший надзиратель внутренней тюрьмы – два кубика.