Анатолий Дроздов - Кровь на эполетах [СИ]

— О таком не слыхал, — почесал щеку светлейший. — Хотя резон есть. По толстому снегу колеса тяжко идут, на санях и вправду легче. Надо будет Кутайсову [47] \Кутайсов Александр Иванович, командующий артиллерией 1-й Западной армии, а затем – и всей у Кутузова. В реальной истории погиб в битве под Бородино, тело его не было найдено. В этой АИ жив. подсказать. Хотя для тяжелых пушек и единорогов придется специальные сани ладить, обычные развалятся.

— У нас трофейные шестифунтовки, — сказал я. — Они легкие. Упряжка из четырех коней потянет легко. Да и брать с собой пушек много не будем – пары хватит. Это чтобы кавалерию отогнать, если вдруг насядет.

— Толково, — согласился Кутузов.

Подойдя к столу, он взял перо, обмакнул его в чернильницу и вывел сверху моего списка: «Выдать подателю сего» и расписался.

— Держи! — подал мне бумагу. — О дозволении тебе создать летучий отряд скажи адъютанту. Он подготовит приказ. Ступай, голубчик! Буду ждать вестей о твоих подвигах.

Я поклонился и вышел.

Несколько дней ушло на формирование отряда. Заниматься этим пришлось на ходу – армия выступила вслед убегавшему Наполеону. Впечатленные резолюцией Кутузова интенданты выдали все потребное. Проблема возникла только в полку. Все офицеры, кроме Спешнева и Рюмина, высказали желание присоединиться к отряду. Дождь наград, который, как ожидалось, прольется на батальон после дела у Малоярославца, впечатлил многих. На совещании у командира полка едва не случился скандал. Пришлось пообещать, что дам возможность повоевать всем. Сходили в рейд, пощипали французов, вернулись за огневым и провиантским припасом, и делаем ротацию офицеров – за исключением командира, конечно. А вот рядовой и унтер-офицерский остается прежним. Поелику состоит из лучших стрелков полка, вооруженных штуцерами. Плюс коноводы, фурлейты и прочие нужные нестроевые.

— Почему всего две сотни? — спросил меня Семен наедине. — Не батальон?

— Во-первых, столько не нужно, — ответил я. — Во-вторых, чем меньше людей, тем лучше подвижность. Помнишь, дело под Красным? Как быстро пришли, а затем оторвались от неприятеля?

— Пожалуй, — согласился Семен.

В первый рейд мы отправились 25 октября. Бродили по тылам неделю и вернулись без результата – по моему разумению. Французы отступали еще в полном порядке, в арьергарде Великой армии шел корпус Даву, у этого не забалуешь. Колонны лягушатников двигались слаженно, да еще прикрытые артиллерией – ощетинившийся штыками еж, которого в зад не укусишь. Я, впрочем, подобного ожидал, поэтому не печалился, а вот другие офицеры ворчали. Но на обратном пути нам повезло: наткнулись близ села в отдалении от главной дороги на отряд фуражиров – две сотни всадников и три десятка повозок. Французы как раз везли награбленное к своим. Дозор заметил их своевременно, и мы успели встать в засаду. Залп из пушек, следом – из штуцеров, и уцелевшие лягушатники сдались. Обоз мы отвели обратно в село, где вернули крестьянам большую часть отобранных у них продуктов и фуража. Заодно отдали ненужные нам повозки, часть оружия и коней – тех, у которых стерты спины. Взамен нас помыли в бане и накормили до отвала. Я попросил крестьян позаботиться о раненых французах, которых мы привезли с собой, и похоронить павших.

— Не сумлевайтесь, ваше благородие! — пообещал староста села. — Все исполним.

После чего ухмыльнулся в бороду. Судьба раненых французов стала кристально ясна.

— Ты вот что, Фрол! — нахмурился я. — Не вздумай французов порешить. Они же у вас никого не убили, так?

Староста кивнул.

— Вот и ты не замай. Выходишь – сдашь исправнику, а, может, кто и у вас захочет остаться. Мужики молодые, здоровые, только пораненые. Поправятся – отработают за заботу.

— Исполню, ваше благородие! — поклонился Фрол. — Мужики и вправду злы на хранцузов – пограбили сильно, но коли отобранное вернули, да еще коней, повозок и ружей дали, то так тому и быть. Выходим. Лишние руки не помешают.

То-то. В моем времени после войны в России обнаружились тысячи отставших от Великой армии французов. Не все из них захотели вернуться на родину, а кого-то, возможно, не пустили. Таких принимали в подданство и сажали на землю, освобождая от податей на 10 лет – главным образом в малозаселенных западных губерниях, где военное лихолетье ополовинило население. В деревне, где я рос, была семья с типичной «белорусской» фамилией Савар – потомки тех самых солдат. Односельчане, к слову, о своих корнях прекрасно знали.

В расположение дивизии мы пригнали табун в сотню голов, привезли оружие, амуницию и мешок с церковной утварью: серебряные и золотые потиры [48] Потир – сосуд для христианского богослужения, применяемый при освящении вина и принятия Святого Причастия. Представляет собой чашу на ножке. , дароносицы, содранные с икон оклады из драгоценных металлов и камней. То ли фуражиры ограбили церковь, то ли выменяли ценности у других. Все это сдали в казну. Утаить – грех и тяжкое преступление, даже мыслей таких не возникало. А вот с остальным были, как говорится варианты. Офицеры, не имевшие лошадей и часов, обзавелись ими, кое-кто разжился пистолетами или поменял казенную шпагу на более красивую французскую. Часть коней, прочих ценностей и трофейных денег пошли в общий котел. Их сбыли маркитантам, а выручку поделили среди участников рейда. Вышло не сказать, чтоб много, но хорошее подспорье для офицеров. Солдат кормит казна, офицеры питаются за свои деньги, а те не всегда есть. Жалованье выплачивают три раза в год, бедному офицеру дотянуть до следующей выдачи порою сложно. Можно подсесть к солдатскому котлу – не откажут, даже поблагодарят за оказанную честь, но в офицерской среде это не приветствуется. А тут дал денщику денег, и пусть старается. На ордена стычка с фуражирами не тянула, тем более, что мы обошлись без потерь, но в офицерский формуляр бой впишут. Плюс к карьере.

Излишне объяснять, что результат похода воодушевил его участников и с новой силой пробудил у остальных офицеров желание сходить в рейд. К их чести следует сказать, что влекли не столько трофеи, сколько желание бить врага. За право в следующей партии тянули жребий. Возник даже спор: по каким штатам считать отряд – ротой или батальоном. В батальоне офицерских должностей, ясень пень, в разы больше. Спор прекратил я.

— Война кончится не завтра, — сказал недовольным. — На всех хватит. В отряде и без того взводами командуют офицеры вместо унтеров. Не ставить же их еще на отделения? Поэтому пойдут трое вытянувших жребий, а также капитан фон Бок с артиллеристами и подпоручик Синицын как субалтерн отряда и товарищ [49] Товарищем в то время называли заместителей. командира. Последний, как и я, постоянный состав, остальные – переменный. Вернемся, произведем замену.